Согласитесь, читать книги – это очень увлекательное занятие. Вы погружаетесь в мир, который создал чей-то творческий разум, и идёте по следам обдуманных событий. Вам нравится это погружение, которое открывает вашу фантазию с новых сторон.

Теперь представьте, как могут себя чувствовать те, кто создал великолепные миры и судьбы. Эти люди были первыми, кто засвидетельствовал происходящее. Они сами были инициаторами происходящего. Невозможно полностью описать то ощущение, которое испытывают писатели, когда творят. Это будто окунуться в несуществующую реальность… генерация совершенно новой Вселенной.

Это, как нырнуть в океан, не прихватив с собой шлюпку, или спасательный круг. Вы должны использовать все свои силы, чтобы не задохнуться от потери воздуха в толще воды, которая постоянно давит на ваше сознание. Вы сейчас являетесь автором собственной судьбы, и никто не знает, к чему может привести вас ваша фантазия. Вы сейчас в ответе не только за свою жизнь, но и за жизнь ваших фантазий, которые тянут вас на дно океана.

Возможно, у вас сложилось впечатление, словно мои слова – настоящий абсурд, и чистая дикость, но нет! Я объясню:

Например, вы надели наушники и включили любимую музыку. Вы закрываете глаза, и она уносит ваш разум далеко из реальности, вы оказываетесь совсем близко рядом с теми чувствами, которые в вас побудила музыка. Но это иллюзия, игра вашей фантазии. На самом деле, вы находитесь на недосягаемом расстоянии от тех прожитых дней.

Это же происходит и с писателем. Он находится наедине со своей книгой. Та совершенно рядом, на расстоянии вытянутой руки, и даже меньше, но она абсолютно далека от вас, совершенно недосягаема.

Писать текст – это словно соприкасаться с этим миром, и миром другим (с миром, который только начинает своё существование, и только вы решаете, сколько ему суждено прожить: пару лет, или тысячелетия). Но эти касания – туман, который рассеется, как только вы захлопните свою рукопись. После него останется еле ощутимая дымка, которая будет долго проецировать и воспроизводить у вас в голове очертания книжных моментов.

Я смотрел через отражение в свои глаза, и видел в них её взгляд. Он остался отпечатком во мне. Этот отпечаток заполнил всю мою душу, и даже, наверное, больше.

Он заполнил всё.

С головы до ног, каждую мою клетку, каждый мой атом. Взгляд разочарования – вот что я видел в зеркале её души. Она разочаровалась в чём-то очень для неё важном, необходимом. Я видел её в метре от себя, она смотрела на меня тогда, этим взглядом…

Но через мгновение, он стал холоднее зимы в Сибири, и меня пошатнуло. Мурашки пробежали по телу, от одного её присутствия. Она улыбнулась мне, и ушла. Просто ушла.

Так закончилась наша история, которая, как мне верилось, должна была продлиться вечность. Но вечность, порой, не так вечна, как нам кажется. Любая вечность имеет свой конец, и рано или поздно, заканчивается. Ничто не вечно. Я не вечен, она, мы… и даже этот текст.

Я упустил своё время, виня себя во всём. Я был зол на неё, но сегодня, я понял: она была вправе уйти, ведь это её решение. Мы не можем удержать кого-то. Этот человек может остаться с тобой на какое-то время, но потом он всё равно уйдёт, и тогда ты уже не сможешь ничего изменить, только сделаешь себе хуже.

Я смотрел на себя, и не видел там человека, который жил во мне раньше. Я поменялся, постарел, набрался опыта и стереотипов… которые мне почти никак не помогли, только сгубили меня. Я мечтал воплотить в реальность свои задумки, но не сумел. Я сдался. Я не стану сейчас описывать всю свою жизнь, и что произошло со мной за эти четыре десятка лет… потому что всё это ни к чему, да и вам, не особо важно.

Ситуация, о которой я завёл разговор в своём разуме, должна была повествовать о ней, той самой, которую я так легко и бессмысленно потерял. Но больше я не виню себя за это. Если хотите – осуждайте… ведь речь для того нам и дана, чтобы делиться своими мыслями.

Я закрыла дверь своей квартиры со стороны нашего тёмного подъезда, пытаясь расстегнуть карман, чтобы спрятать ключи. Как на зло, замок заело, и собачка застряла между тканей куртки. В моем подъезде было уже темно, несмотря на то, что ещё начинало лишь смеркаться. Темнота мешала мне исправить проблему, и ключи пришлось закинуть в другой карман, вместе со смартфоном.

Я быстренько спустилась вниз по лестнице, и между четвертым и третьим этажом заметила печальное лицо старика, который стоял возле окна, закуривая сигарету. Он оглядел меня глубоким старческим взглядом, и еле заметно улыбнулся.

– Привет. Опять спешишь куда-то? – его голос был вялый, прокуренный, словно воздух в этом сыром и неприятном месте.

– Здравствуйте – проронила я, проходя мимо, не имея желания останавливаться.

Он тоже не стал задерживать. Больше ничего не отвечая, потушил окурок об недавно побеленную стену.

Я вышла оттуда, и то неприятное чувство, что я испытывала, находясь в подъезде, вмиг сползло с меня, будто гремучая змея. Я оглядела двор. Он был совсем непримечательным, в принципе, как и остальные дворы нашего пыльного городка.

Звук домофона быстро затих, после того, как дверь закрылась за моей спиной. Я пошла вдоль мокрого тротуара.

Запах петрикора ударил в нос, заставляя прочувствовать те ноты, которыми играла тёплая зима.

И я, уже насытившаяся всей этой городской необычайностью, надела наушники, не желая больше слушать звуки унылого городишки.

Каждый зимний вечер я брожу по улочкам, видя картины печали в каждом сером дворе, но сегодня, после захода солнца, всё изменилось в неясную для меня сторону: люди в этом городе уже давно успели заработать себе депрессию, но сегодня их печальные лица скрашивала яркая улыбка.

Что же произошло?

Бездонная тишина и покой, вмиг превратились в громкий смех и веселье, а ледяные сердца прохожих растопила прекрасная тёплая погода.

Я ощущала себя единственной, кто остался со своей меланхолией в одиночку. В моих наушниках играла грустная музыка, и я вдруг поняла, что всё это время грусть и печаль была лишь во мне, а не в людях. Я остановилась, и подняв взгляд в небо, увидела, как тысячи миллиардов радостных хлопьев кружили в прекрасном танце нового года. Всё это заставило меня улыбнуться, и я, складывая свои губы в смешную улыбку, решила высунуть язык, чтобы поймать одну из снежинок.

А снег продолжал кружиться вокруг, падая прямиком мне под ноги. Снежинки оседали на пушистом меху моей куртки, на моих длинных ресницах, и локонах каштановых волос, словно пытаясь подарить мне какое-то особенное чувство радости, которое помогло бы справиться со своим вечным недовольством.

Я, не раздумывая, сорвала с себя наушники, и затолкала их в карман, больше не беспокоясь о их существовании. Я слышала весёлый смех прохожих, которые испытывали такое же чувство восторга, как и я в этот момент. Я не знаю, что со мной случилось, но таинственная атмосфера приближающегося праздника, заставила меня тоже почувствовать счастье.

Почему мы боимся связываться с теми людьми, которые нам дороги, или, по крайней мере, интересны? Мы не пишем им сообщения, не звоним, не узнаём, как у них дела. Мы думаем, что таким образом ограничиваем себя от неприязни, в лице другого человека.

Мы боимся навязываться, боимся написать «привет». Подобные действия кажутся другим людям простым проявлением безразличия с нашей стороны.

Хотя, это совсем не так.

Это яркое проявление страха, который пробуждает в нас неуверенность в своих действиях и поступках. Мы боимся идти дальше… но что если попытаться победить эти страхи? Мы сможем стать лучше, если перестанем бояться написать «привет»? А что если этот человек и вправду считает нас надоедливым собеседником?

Подобные неуверенности, с одной стороны, оберегают нас от разочарований, но с другой, сами являются одним сплошным разочарованием, мешающим жить.