Путь не дался легко, у входа в туалет она столкнулась с бывшей Святослава и меж ними состоялась дуэль на уничижительных взглядах, не хватило только музыки Эннио Морриконе на фоне. Аня вынесла состязание, и, кажется, вышла победительницей, но после спряталась в кабинке и долго переводила дух, стирая черные полоски клея с тонкого холодного пальца.

Вернулась к столику она спустя добрых десять минут, и обнаружила на нём открытую бутылку дорого коньяка и стоящую рядом официантку.

– Скажите, пожалуйста, здесь был мужчина? – обратилась к ней Аня.

– Нет. Девушка, вы меня простите, но за этот коньяк нужно рассчитаться сразу же. Он не входит в фуршет и идёт по отдельному чеку.

– Его заказал мужчина?

– Заказ сделан на столик.

– Давайте дождёмся моего, кхм, парня, и разберёмся.

– По правилам заведения нужно рассчитаться сразу же. Это очень дорогой напиток.

– Просите меня оплатить то, что я даже не заказывала?

– Заказ сделан на столик. – Официантка продолжала упорствовать.

– Тогда заберите его, считайте, что я отказываюсь.

– Не могу, он уже вскрыт.

Аня держала себя в руках из последних сил. За день накопилось стресса с избытком, и эта неизвестно откуда взявшаяся бутылка становилась гвоздем в гробу нервной системы.

– Так зачем вы его открыли? – сглатывая комок в горле, спросила Аня.

– Девушка, я вам в третий раз повторяю, – услужливый тон официантки заменили нотки раздатчицы из столовой. – Заказ сделан на столик, его нужно закрыть немедленно.

– Я не стану платить. – Аня упала на диванчик, сложила руки на груди и опустила голову.

– И что будем делать?

– Вызывать полицию. Это вымогательство.

– Та-а-ак! – Протянула официантка и быстрым шагом скрылась из зоны видимости.

Аня вытащила из сумочки телефон и набрала сто двенадцать. Слеза упала на экран и добавила цифру четыре к номеру.

«Не плачь, не плачь, не плачь…», – твердила она про себя.

Вызвать полицию Николаева не успела. Официантка вернулась в сопровождении строго одетой женщины.

– Добрый вечер, я управляющая клуба, – сухо поздоровалась та, – Пройдемте в мой кабинет.

В этот момент стоило устроить хороший скандал, чтоб обратить на себя внимание. Аня, пусть и понимала это, но не смогла. Нахлынувшее ледяное спокойствие вытеснило эмоции. Она поднялась и пошла за управляющей, стараясь выдержать ровную горделивую походку.

В кабинете Аню усадили на стул. Рядом встал крупный мужчина солидного телосложения – охранник, чтоб нарушительница не убежала.

«Спасибо, что лампой в глаза не светите», – подумала Аня.

– Почему произошла эта неприятная ситуация? – спросила управляющая. – По заявлению моей сотрудницы, вы заказали премиальный напиток и теперь отказываетесь за него платить.

– Я пила только сок, а после долгое время провела в уборной. Если вы продолжите меня обвинять – я вызову полицию. Пускай они разбираются с бардаком в вашем заведении.

Аня чувствовала, что несвойственная ей невозмутимость приобрела агрессивный оттенок. В сущности, это было хорошо, правда непонятно насколько хватит запала.

– Попрошу! – вскинулась женщина, – У нас приличное заведение! Постоянные гости знают правила, а вот что касается гостей левых… Лезут, понимаешь ли, пигалицы всякие с улицы, все стараются пристроиться потеплее, а потом права качают…

– Меня пригласили.

– Кто?

Аня вытащила из сумочки конверт и шлёпнула на стол перед управляющей. Та взяла карточку в руки, прочитала и начала меняться в лице.

– М-м-м, – женщина долго не могла подобрать слов, – Да, действительно, вышло недоразумение.

– Я могу идти? – Аня поднялась, взяла брошенное приглашение и направилась к выходу.

Никто больше не удерживал. В последний момент окликнула женщина.

– Простите, ради Бога, возьмите коньяк в подарок. Только прошу, пусть это останется нашим маленьким секретом. Святославу Алексеевичу знать не стоит. Договорились?

Елей так и сочился из уст, будто не она сейчас коброй шипела над ложно обвинённым человеком.

– Пейте сами, – буркнула Аня и хлопнула дверью.

Заряд кончился. Николаева привалилась к стене без сил. Она слышала, как кричит управляющая на сотрудницу:

– Ты идиотка? Ты видела, за чьим столом она сидит? Да плевать мне на правила! Собирай свои манатки, и вон отсюда! Зарплата пойдёт в счёт коньяка! Да! А думать надо было, когда ты меня подставляла!

Официантка вылетела из кабинета и пулей помчалась по коридору в сторону служебных помещений. Оттуда тоже раздался крик:

– «Она это проглотит!» Нифига! На уши всех поставила! Меня уволили! Спасибо огромное, Алин, забудь о том, что мы дружили.

Аня поплелась в уборную, с целью вновь перевести дух в уже знакомой кабинке.

«Выходит, меня подставили!» – думала она, сидя на крышке унитаза и складывая кораблики из плотной туалетной бумаги. – «И сразу понятно кто. Только зачем?»

Руки дрожали, ладони мокли. Следовало прийти в себя как можно скорее. Помог бы холодный душ или умывание, но портить произведение искусства, которое создала Кристина, нельзя. Аня вылезла к раковинам и подставила запястья под воду. Если и это не поможет, то она выйдет и залпом допьёт открытую бутылку шампанского, оставшуюся на столике. Ну и пусть!…

Дверь за спиной хлопнула и в зеркале появилось до противного знакомое лицо.

– Зачем ты это сделала? – спросила Аня оборачиваясь на шатенку в обтягивающем чёрном платье.

– Чтоб показать наше место, – она присела на тумбу и пожала плечами. – Я наводила справки – тебя никто не знает. Откуда ты? В каком агентстве он нашёл новую игрушку?

– Меня нет в каталогах. Здесь человеческие отношения, а не товарно-денежные.

Шатенка картинно расхохоталась, а после спрыгнула и остановилась напротив.

– Да? Тогда ты глупее чем кажешься. Присядем?

– Зачем? – Аня сложила руки на груди.

– Поговорить.

– А есть о чём?

– Я тебе не враг… – Алина перекинула волосы за спину, демонстрируя расположенность к откровенному разговору.

– Но соперница, – закончила за неё Николаева.

– Именно, – быстро и легко согласилась шатенка. – Я же вижу, что ты реально «не такая», нормальная девчонка. Зачем тебе вся эта грязь?

– Чего? – переспросила Аня, подумав про себя: «Неужели она знает? Как же так?»

– Думаешь ты первая такая? Ты даже не в двадцатке.

Аня не стала реагировать на этот выпад, девушка меж тем продолжила:

– Полгода и станешь не нужна. Хочешь, поспорим?

– Нет.

– Зря.

Повисла тишина. Аня теребила пуговицу жакета и смотрела в угол туалетной комнаты. Шатенка изучала противоположную стену, но вдруг она переменилась в лице. Высокомерное выражение ушло, осталось просто недовольное, но настоящее.

– Слушай, не буду тебя отговаривать, но предостерегаю: бойся того, что может случиться после.

– А поконкретнее?

– Он притвориться лучшим мужчиной на земле, пока ему интересно, пока ты выполняешь его прихоти, ведь женщина нужна лишь для того, чтоб почесать огромный эго. Они здесь все такие. Мы для них – аксессуры, такие же как и твоя прошлогодняя сумочка.

– Э-э-э? – Аня с недоумением покосилась на Алину, пытаясь понять, правильно ли она расслышала окончание прилагательного.

– И никогда не зли его – некоторые истории плохо закончились.

В уборную с громким хохотом ввалились две подвыпившие женщины и принялись рассуждать, у кого купить готовый сценарий какого-то мероприятия.

Шатенка схватила Аню за плечо, шепнула на ухо:

– Не дай заморочить тебе голову! Если не веришь мне, узнай кто такая Клэр.

Она выбежала из помещения, оставив за собой шлейф удушающего ванильного парфюма.

Аня вернулась в спасительную кабинку.

«Так говорила мама, так говорит его бывшая… Нет, этого не может быть. Он ведь не … Я не знаю… Кто такая Клэр?»

Она вспомнила прикосновения его рук, как он выносил ее из дома похитителя, как целовал в машине. Аня чувствовала – сейчас то ли вырвет, то ли накроет истерика. Место было неподходящие ни для первого, ни для второго. Зато в голове, наконец, оформилось чувство, мучавшее ночами: