Найт посмотрела на то, как тот, кто ее едва не съел, сейчас лежит на земле и содрогается в предсмертных муках. Ей было ужасно не по себе, от такого количества смертей, что выпали на горе ее глазам. Она наверное думала, что спит в данный момент, а то что предстало ее глазам, на деле является одним из кошмаров, что пугают ее в ночи. Однако виденное ею в настоящее время не было порождением ее разума, это была жестокая и безжалостная реальность, которая не жалела никого, перед ней был всяк равен и раб, и господин.

Я повернув свое туловище, вновь задала зубами рычажок, который покоился на узле, посылая во врагов порцию свинца. Каннибалы лезли на нас со всех сторон, более десятка из уже лежало либо мертвыми, сраженными моими пулями, или бессознательными, получив шоковый дротик от Найт. Противников ни сколечко не пугало то, что они сражаются за так, сражаются ради того, что им никогда не получить, они просто погибают, без шанса обрести желаемое. Попав в голову очередного каннибала, пуля обратила и так уже его губчатые мозги, в ещё большую кашу, разбрасывая ошметки во все стороны, забрызгивая землю. Найт в свое время, которое было выиграно мною, передёрнуло затвор шоковой пушки, после чего одним метким выстрелом отправила одного каннибала спать.

Спустя около получаса, а может даже и часа, мы смогли наконец отбиться от нападающих. Ща это время я растратила почти половину своего боекомплекта, а Найт так и вовсе, две трети своего боезапаса. Это ставило нас в неловкое положение, да к тому-же ещё и опасное. Нужно было как можно уносить ноги из этого Богинями проклятого места, пока на нас не выползла очередная порция тварей, которых можно убить лишь выстрелом в голову или сердце. Я посмотрела на Найт, которая тяжело дышала, после столь сильного расхода магических сил. Оно и было понятно, после столь сильных нагрузок, когда она всю жизнь пользовалась одним телекинезом, ей наверное очень тяжело, а возможно она была близка к выгоранию.

Последнее кстати, было самым паршивым исходом в данной ситуации, ведь выгорание для единорога могло привести к тому, что последний мог пасть в кому, из которой мог более и не выйти, после чего умереть. Нужно было как можно сильнее оберегать мою рогатую подругу от сильных эмоциональных и магических перегрузок, если я не желаю вскоре остаться одной… снова. Я подошла к кобылке и погладила ее по голове, стараясь нашептывать успокаивающие и ободряющие слова.

- Ты молодец Найт.

- Спасибо

Дни летели за днями, а мы все ближе и ближе подходили к границе. Мы с Найт думали, как проведем время после того, как окажемся за пределами территории Колизея, на тему чего постоянно шутили, а после начинали хихикать, находя что-нибудь смешное, в словах собеседницы. Найт постоянно норовила куснуть меня за ухо, что я постоянно пресекала, говоря что сейчас не время для такого. Кобылка в ответ недовольно морщила носик, от чего становилась ещё более миленькой, что заставляло ее пыжиться ещё больше от чего я ещё больше смеялась над ней. Однако сама Найт знала, что я конкретно не люблю больше всего, а потому не теряла возможности надавить на такие места, в моменты когда у нее сильнее всего пригорало.

Едва ей стоило зайти на опасную территорию, как я тут-же становилась более нервной и злой. В такие моменты я косо смотрела на нее, сильно сдвигая брови. Найт это довольно сильно пугало, а потому она с прижатыми ушами отступала, делая вид ''говорящий о полной покорности''. Я шикала на нее и после того как напряжение спадало, кивала ей головой, говоря о том чтобы она не забывала свое место. Вы можете возразить, что если мы такие все из себя подруги, то почему так себя ведем? А ответ прост: Даже между подругами, могут возникнуть разногласия, на различных почвах. А настоящая дружба, это такая дружба, при которой друзья или подруги мирятся после ссоры, не смотря на свои разногласия в прошлом, которые и привели к ссоре. Спустя некоторое время, наши с Найт отношения возвращались в привычное русло, а мы уже успевали уже и позабыть, что когда-то вообще ссорились.

Прошло несколько дней, и мы наконец достигли холма, с которого открывался вид на прекраснейшие просторы, которые были свободны от тирании Колизея. Видели-бы мордочку Найт, когда она увидела землю, которая была наполнена зеленью, а по руслам текла вода. Видимо для нее это было очень сложно осознать, ведь она всю свою сознательную жизнь, прожила на пустоши, где даже увидеть обычную собаку, которая не была подвержена мутациям, было уже подвигом. Тут мир выглядел так, будто и не было никакой войны в прошлом, выглядело словно мир все ещё существует по старым законам, однако я была слишком наивна и глупа, в своих представлениях о том, что такое пустошь на самом деле.

Пустошь – это не что-то материальное, что существует здесь и сейчас. Она не представляет собой выжженную пустыню, как многие фантасты ее и рисуют. Пустошь – это состояние души, состояние разума. Пустошь живёт внутри нас ежедневно, всех нас. От именно нас и зависит то, даст она ростки и сможет-ли установить крепкую корневую систему, или будет задушена нами. Пустошь – это то, что мы сами себе рисуем, в наших умах.

Именно отталкиваясь от этих определений, я и говорю о том, что мое представление было ошибочно, что в краях где война не бушевала столь сильно, что не могла привести к уничтожению былой системы вещей, это и позволило миру, сохраниться в том виде, в котором он был когда-то. Однако жизнь показала мне, показала и одна кобылка, показал и жеребец, что жизнь наша, состоит как раз из зебры, в которой белые полосы это хорошие события, а черные плохие. Белые оставляют положительные эмоции и воспоминания, а черные негативные. Именно от того, каких полос и деяний в твоей жизни будет больше и зависит твоя судьба. В мое жизни, видимо черных полос было в разы, в разы больше, раз я закончила столь плохо.

- Эй посмотри туда Джез – воскликнула Найт. – Давай там поселимся?

- Найт мы ещё туда даже не добрались – ответила я, - а ты уже думаешь о том, чтобы там осесть? Не дели шкуру не убитой медвежути.

- Но Джез… - пискнула единорожка, - ты бука.

- Я не бука, я рассудительная пони – ответила я. – А теперь давай шевелиться, не хочу нюсегодня оставаться ночевать здесь.

- Ага.

Мы с Найт принялись спускаться с холма к границе Сообщества. Мы были уже рядом, почти у цели, казалось будто мы вот-вот протянем копыто и будем на свободе. Саму границу видно по факту не было, она не была чем-то материальным, как это происходит к примеру в земном царстве, где граница тщательно патрулируется пограничниками вооруженными до зубов. Здесь это была скорее граница света и тени, нежели что-то более понятное, ведь лишь свет и тьма имеют видимые границы, которые никем не защищаются. Странно это однако, но граница – это место где заканчивается одно и начинается совсем другое. В нашем случае, а точнее в моем, это граница отделяющая меня от моей старой жизни и позволяющая после перечисления ее, начать жизнь с чистого листа, в мире в котором меня никто не знает. Это была моя мечта, с самого начала моей сознательной жизни. Я всегда была под чьим-то контролем, всегда была попрекаемая кем-то. Именно эти жёсткие рамки, в которые меня и загоняли, стали причиной моего бунтарского провидения – я жаждала больше свободы, жаждала больше делать по своему желанию, а не действовать по чей-то указке

Спустившись с холма, мы двинулись в направление, где видели переход. Нужно было экономить силы, ведь сейчас мы не знали наверняка, что нас ожидает по переходу через границу Общества. Нас могли встретить как с кексиками и обнимашками, так и с нацеленными на нас стволами винтовок, которые будут готовы выстрелить по единому нажатию на спусковой крючок, стоит нам сделать не осторожное движение и дать пограничникам знак, что мы не такие уж и мирные. Именно это и именно это не давало мне покоя, ни секунды покоя на то, чтобы остановиться. Я понимала то, что пока я на территории Колизея, я буду ощущать пистолет в себе, а также буду опасна для Найт которая будет постоянно в опасности, рядом со мной.