Сергей Вербицкий по К 200-летию со дня рождения посвящается

мотивам одноименного романа Ф.М. Достоевского Ф.М. Достоевскому Ф.М. Достоевского

Отче прости им, ибо

они не ведают, что творят.

Евангелие от Луки ( Гл24,34)

БРАТЬЯ КАРАМАЗОВЫ

II том

От автора.

Книгу, которую Вы держите в руках это второй том «Братьев Карамазовых» созданного по несколько измененной идее Ф.М. Достоевского. Дело в том, что Федор Михайлович хотел рассказать об Алеше Карамазове, но он был лишь свидетелем, а вывел в первом томе Дмитрия Карамазова, его падение и наказание за не совершенное преступление. Именно он был основным драйвером первого тома, его имя справедливо было бы вынести в подзаголовок романа: «Братья Карамазовы» =Дмитрий=. А второй том =Иван=.

Действие второго тома романа продолжается, но уже в Петербурге спустя тринадцать лет после окончания первого тома, как и хотел сам Достоевский, но с той лишь разницей что Федор Михайлович интересовался только социально нравственными вопросами. Покушение же на Императора Александра II включает в себя и вопросы политические и в силу существовавшей тогда цензуры не могли бы быть им освящены.

Теперь спустя почти ста сорока лет мы можем восполнить этот пробел и представить полную картину произошедшей трагедии. Сохранены все основные персонажи и по мысли Ф.М. Достоевского во втором томе хотел отобразить в Алексее Карамазове гибель идеи христианства в XIX веке и сказал что второй роман об Алеше Карамазове будет главным; мы же пойдем немного другим путем в этом томе мы проследим на примере его брата Ивана Карамазова к чему может привести человечество полное отрицание Христа, а Алексей у нас останется нерушимой стеной веры во Спасителя и станет главным героем третьего тома и он будет самым важным во всей трилогии, где христианская эпоха заканчивается и начнется постхристианское время.

Это не исторический роман об убийстве Императора Александра II, а роман продолжающий литературные традиции в современной обработке Ф.М. Достоевского.

ПРОЛОГ

Куранты Спасской башни кремля пробили одиннадцать часов семнадцатого апреля 1818 года рожден в Москве в Чудовом монастыре малыш отец Николай I Павлович младший брат Александра I, мать новорождённого Александра Фёдоровна урождённая принцесса Фридерика Луиза Шарлотта Вильгельмина Прусская записала в своем дневнике: «Это маленькое тельце может быть Императором, мне становится почти грустно от этой печальной мысли». А в это время на Красной площади стоял юродивый и орал что есть мочи: «А молодец-то наш в красных сапогах».

РОЖДЕСТВО ХРИСТОВО

В Петербурге на Невском проспекте была тихая безветренная рождественская ночь, крупными хлопьями падал снег. Одинокая фигура спешно вылезла из повозки извозчика на площадь величественно стоящего Собора Казанской Божьей Матери, раскинувшего в обе стороны словно крылья девяносто восемь колоннад и побежал промеж памятников М.Б. Барклаю с одной стороны и М.И. Кутузову с другой, к северным воротам отлитые из бронзы по образцу знаменитых крайских дверей XV века во флорентийской баптистерии. (До 1870 года она называлась Рождественская).

Открыв дверь, он вошел внутрь Собора это был Иван Федорович Карамазов, сильный запах горящих свечей ударило ему в нос, кругом царила полутьма, а у последней пятьдесят шестой стоял и отчаянно молился Алексей Федорович Карамазов.

Алексей?! – спросил, восклицая Иван.

Иван… пришел, – тихо сказал, обернувшись Алексей.

Здравствуй Алексей, сколько же мы с тобой не виделись…лет семь, с крестин Роди.

Здравствуй Иван, да около того, – ответил Алексей.

А зачем позвал?

У меня к тебе очень серьезное дело.

А почему не в обычный день? Встретились бы в ресторане каком-нибудь, там и поговорили. У тебя дома все в порядке? Как Lise чувствует себя?

Здесь обстановка располагает, а дома все в порядке с женой живем хорошо. Есть конечно, всякие неприятности, но они слава Богу решаемые.

Ну тогда говори, чего хотел.

Иван, ты… ты так изменился, я узнал…, узнал страшную правду, что ты стал с некоторых пор… как это правильно выразить… в общем одержим одной идеей и как всякий русский человек намерен дойти до конца ее осуществления.

Это какой же идеей дозволь спросить?

Ты стал революционером-террористом и хочешь убить царя, скажи я не ошибаюсь ни в чем, это действительно так? Это же преступление Иван! И не только перед русским народом, но и перед Богом. Это страшно Иван, я даже верить в это не хочу!!!

А ты откуда знаешь, ты что третьему отделению полиции служишь?

Нигде я не служу, мне Коля Красоткин рассказал, и ты знаешь, я, как только это услышал, я в ужас пришел! Ты что крест не носишь?

Нет не ношу, а ты хоть представляешь куда ты влез? Ты хочешь предотвратить убийство царя? Убийство царя великая тайна. Тебя самого просто убьют.

Ничего предотвращать я не хочу. Я просто хочу…, хочу…, хочу, тебя спасти. Брат, – пролепетал Алексей.

Меня?! Ха! Подумай лучше о себе ты живешь в иллюзиях не видишь, что в Петербурге твориться. Я если хочешь знать не только в организации «Народная воля» состою, но я еще и в Исполнительный Комитет ее хочу войти, а знаешь почему?

Христос с тобой, что ты такое говоришь. Отрекись пока не поздно брат, – взмолился Алексей.

Я от Бога отрекся.

Да ты что, как такое можешь сделать – это же жизнь вечную ты отверг. Ты в абсолютную смерть уверовал?

Я в справедливость уверовал, я против деспотизма стал, я блага русскому народу хочу. Ты о процессе ста девяносто трех что-нибудь слышал? Они просто в народ пошли, а их на пять лет под арест, потом кого куда. Кого в вечную ссылку, кого повесели, восемь человек с ума сошли. А потом еще восьмерых повесели за хранение запрещенной литературы. Это царь-вешатель чего же его не убить брат скажи. Нет никакой свободы печати, свободы собрания, открытого слова… и прочее.

Александр волен в своих решениях, ибо ответ он будет держать только перед Богом. Не суди брат, не судим будешь. Какай мерой меришь такой и тебе отмерится, – чуть ли не со слезами пролепетал словно маленький ребенок Алексей Фёдорович.

Какой мерой ты что? Когда отмерится? Наши военные суды что ли? Так они известно одному человеку служат и меряют все по высшему принципу. Александр II устроил террор по закону, а мы ответим террором против его закона! Ты мне одно ответь: перед народом значит он не ответственен? Ну?! – и Иван Фёдорович зло посмотрел на своего брата. Тот молчал и умоляюще глядел на него широко раскрыв глаза. – Молчишь?! Это тоже ответ! А мы если хочешь знать, хотим учредительное собрание создать…, конституцию принять, а он ничего не даст принять, а потому он достоин смерти.

Он же отменил крепостное право и еще может чего сделает, – снова обрел дар речи Алексей Федорович. – Нужно только время. Пожалуйста, Иван, пойми же наконец подлинная свобода народа не возможна без Христа, получиться только анархия и тогда сам народ попросит палку и кнут. Без царя никак нельзя народу нужно живое воплощение Христа на земле.

Ничего подобного, просто народу нужна другая идея и мы ее дадим. Царствие Небесное заменим коммунизмом – идея всеобщего братства, все во имя большинства. Мы, законы примем и все на основании собственной ответственности перед каждым и невозможность уйти от закона нашего…

Божьего закона, Иван!!! – прервал Алексей Фёдорович.

Будут соблюдать порядок, – докончил Иван Фёдорович.

Еще раз прошу тебя Иван отрекись от них, пусть они это делают, а не ты тем душу свою сбережешь для вечной жизни.