САМЫЙ КРАТКИЙ КУРС РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ ХХ ВЕКА:

повествовательное и визуальное

(литература, архитектура, живопись, скульптура, театр и кино – на переломе эпох)

В наших кратких очерках русской культуры советского и постсоветского периодов мы не ставим перед собой задачу дать всеохватывающий образ духовных и художественных веяний времени. Нам хочется наметить некоторые тенденции того или иного периода в истории отечественной культуры «великого и ужасного» ХХ века; кратко описать, какие имена и явления ознаменовали основные линии развития искусства и литературы почти столетней эпохи.

Мы говорим об изобразительных искусствах и архитектуре, дающих зримый образ времени, о литературе (ибо Россия на протяжении нескольких веков являлась логосоцентричной страной), но бегло анализируем театральные и кино-процессы и не касаемся великого, но требующего специального погружения искусства музыки. Псевдонимы политиков и деятелей культуры по возможности раскрываются. Выдающаяся роль русской культуры в эмиграции остаётся за рамками повествования – по понятным причинам: наша тема – русский народ и его творчество под властью Советского Союза и Российской Федерации.

Что ж, попробуем посмотреть, «как с башни» (по выражению А.Ахматовой), из года 2020-го…

Не тем же духом одержима

Ты, Русь глухонемая? Бес,

Украв твой разум и свободу,

Тебя кидает в огнь и воду,

О камни бьет и гонит в лес.

И вот взываем мы: Прииди…

А избранный вдали от битв

Куёт постами меч молитв

И скоро скажет: Бес, изыди!

Максимилиан Волошин. Русь глухонемая. 1918 год

ДОРЕВОЛЮЦИОННЫЙ ПЕРИОД.

СВЕТ И ТЕНИ СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА.

Культурный взлет конца Х1Х – начала ХХ века называют иногда «серебряным веком» – по аналогии с пушкинским «золотым веком», иногда – религиозно-художественным ренессансом. Ибо в эпоху, предшествовавшую Первой Мировой, еще были живы Чехов и Толстой, писали Бунин и Куприн, Блок и Белый, Гумилев и Ахматова, творили Серов и Врубель; существовало множество художественных объединений, журналов, театров; международную известность приобрела дягилевская антреприза «Русские сезоны» – музыка Стравинского, хореография Фокина, декорации Бенуа и Бакста. Создавались храмы в неорусском стиле, устраивались религиозно-философские собрания, переживал взлет последний большой стиль старой Европы – модерн ( ар нуво).

Но интеллигенция ощущала и кризисные явления, неслучайно эпоху окрестили «декадентской» 1, а наиболее чуткие умы предчувствовали «неслыханные перемены, невиданные мятежи» 2. Мистические поиски сочетались с острой критикой российской государственности. Появились авангардисты, призывающие сбросить Пушкина с парохода современности. Позже они скажут прямее:

Белогвардейца

найдете – и к стенке.

А Рафаэля забыли?

Забыли Растрелли вы?

Время

пулям

по стенке музеев тенькать (В.Маяковский, 1918 г.).

ПОСЛЕРЕВОЛЮЦИОННОЕ ВРЕМЯ И ДВАДЦАТЫЕ ГОДЫ

ИЗ КРОВИ И СТАЛИ

Когда пули действительно «затенькали», а с кораблей, уже не аллегорических, а вполне реальных, стали сбрасывать русских офицеров, именно авангардисты оказались революцией мобилизованы и призваны. Отдел ИЗО Наркомпросса возглавил художник Давид Штеренберг, а Казимир Малевич стал членом его художественной коллегии. Другая же часть интеллигенции испытывала совсем иные чувства: «Зрелище Руси окончено. – «Пора надевать шубы и возвращаться домой». Но когда публика оглянулась, то и вешалки оказались пусты. А когда вернулись «домой», то дома оказались сожженными, а имущество разграбленным» 3.

Большевики объявили «культурную революцию», главной в которой была коммунистическая идеология и пропаганда, противопоставление старой, «отжившей» буржуазной культуры – новой, революционной «пролетарской».

В начале 1920-х еще существуют по инерции и Товарищество передвижников, и «Мир искусства», но на смену им уже выдвинулись авангардисты – претенденты на место «председателя земшара», АХРР 4, а в литературной области Пролеткульт и РАПП 5. В то же время в 1922 году некоторые профессора институтов и известные русские религиозные мыслители высылаются за границу на печально прославленном «философском пароходе» (на самом деле – на двух пароходах, где оказались избежавшие таким образом вполне возможной в условиях «красного террора» смертной казни философы Н.Бердяев, С.Булгаков, И.Ильин, С.Франк, Б.Вышеславцев, Н.Лосский, Л.Карсавин и др.).

Этот же год, год почти полного завершения кровавой Гражданской войны и образования СССР, был ознаменован изъятием церковных ценностей, якобы для нужд голодающих Поволжья, вскрытием мощей, массовыми жестокими расправами над священнослужителями 6. Под эгидой пролеткультовцев сносились памятники «царям и их слугам», переименовывались улицы, а позже, с нелегкой руки сотрудников выходившего под редакцией Н.И.Бухарина журнала «Революция и культура», реалистическим станковым видам искусства были противопоставлены новые виды – фотография, дизайн, кинематограф. После назначения ректором ВХУТЕИНа Ф.А.Маслова был ликвидирован музей при Академии Художеств, уничтожено большое количество слепков с классической скульптуры (т.н. «масловщина»).

В целом двадцатые – тридцатые годы можно назвать погромом исторической России, который ознаменовался уничтожением целых сословий, отказом от всего, что стало называться «буржуазным», «царистским»; это расказачивание и раскрестьянивание, начало конца русской деревни и народной культуры, бегство от голода крестьянских масс в города, появление «иванов, родства не помнящих»; это борьба с «великорусским шовинизмом», это начало «вылепливания» национальных культурных элит – и при этом ущемление русских как этноса и как носителя высокой культуры; наконец, это волюнтаристская и во многом бесчеловечная попытка на крови поколений вылепить «голема» – нового советского человека, который присягает не Родине и вере, а мировой революции, Третьему Интернационалу(«чтобы в мире без Россий, без Латвий\ Жить единым человечьим общежитьем» – В.Маяковский «Товарищу Нетте человеку и пароходу», 1926 г.).

Но расцвет культуры, которым была ознаменована рубежная пора дореволюционной России, несмотря на трагедию революции и братоубийственной брани, продлился – в других социально-политических условиях – и в 20-е годы. Даже в условиях диктата коммунистической идеологии, в этот период еще было возможным существование разных художественных объединений. Так, в 1925 году возникло Общество станковистов (ОСТ), куда вошли выпускники ВХУТЕМАСа7, создатели картин на темы героического труда, индустриализации, спорта, талантливые живописцы А.Дейнека, Ю.Пименов, П.Вильямс, А.Лабас и др.

В архитектуре доминировал стиль конструктивизм (К.Мельников, А.Веснин, В.Татлин, М.Гинзбург и др.), который на основе представлений о доме-коммуне, доме – «машине для жилья» стремился к созданию лишенных декора, оголенных до самой «конструкции» домов с ленточными окнами, жилыми блоками, которые во многих случаях были и невыразительны, и неудобны (стиль «барАкко», как шутили тогда. Он нашел своё продолжение в неоконструктивизме массового жилищного строительства 1960-1970-х годов). В то же время, отдельные создания одаренных зодчих, в том числе и приглашенных в советскую Россию, как Ле Корбюзье, один из основателей стиля, имеют большую художественную ценность (см., например, круглый дом-особняк Константина Мельникова – уникальный пример собственного жилого дома в Москве, построенный на излете НЭПа во второй половине 20-х годов; его же клуб Русакова и др.постройки, целый ряд ДК в разных городах страны). Одним из символических памятников эпохи стал мавзолей Ленина, построенный на стыке конструктивизма, европейского ар деко и исторических архитектурных аллюзий (ступенчатая пирамида фараона Джосера, храмы-зиккураты Междуречья) одним из крупнейших зодчих и дореволюционной, и советской России А.Щусевым. (До революции он строил храмы неорусского стиля, стилизаторский Казанский вокзал, после – разрабатывал новый генеральный план Москвы, работал как конструктивист, став в то же время одним из создателей нового сталинского псевдоклассицизма).