– Минуточку, я узнаю. – Трубка замолчала.
Вскоре я услышала:
– Александр Владимирович занят, попробуйте перезвонить после обеда.
– Девушка, – не теряла я надежды, – скажите, что это по поводу Эрика Горбински, пусть Александр Владимирович скажет, когда он сможет меня принять.
– Повторите фамилию, пожалуйста, – в ее голосе появились нотки заинтересованности.
– Э-рик Гор-бин-ски, – произнесла я по слогам.
– Минуточку. – Трубка вновь замолчала.
– Слушаю, – раздался через мгновение бодрый мужской голос.
– Доброе утро, Александр Владимирович, я бы хотела с вами встретиться.
– Какое вы имеете отношение к Эрику Горбински? – властно спросил Дроздов.
– Я расследую его убийство, – жестко ответила я.
– Убийство?!! – ошарашенно спросил мой абонент и осекся.
Или он очень хороший актер, или действительно ничего не знает.
– Вы еще не знаете? Его убили позавчера вечером, когда он выходил из дома.
– Вы из милиции?
– Слава богу, нет, – заверила я Дроздова, – я частный детектив и к тому же друг Эрика.
– Я жду вас через час, – коротко, по-деловому, почти приказал Дроздов, – адрес знаете?
– Да. Буду через час.
– Внизу оставят пропуск на ваше имя.
– Спасибо, – поблагодарила я и положила трубку.
Значит, Дроздов не знает… Ладно, увидим на месте, иногда достаточно бывает одного беглого взгляда в глаза, чтобы обнаружить, врет ваш собеседник или говорит правду.
* * *
Тарасов
18 мая
10 час 10 мин
Офис объединения «Тарасовгазпромсервис» занимал шестой и седьмой этажи одной из тарасовских высоток. Она носила краткое и романтическое название по имени одной из фирм, когда-то располагавшейся под ее крышей, а потом канувшей в Лету, как и множество других. Фирмы не было, а название сохранилось – «Бриг». Я припарковала мою бежевую «девятку» с тонированными стеклами на боковой улочке, прилегавшей к зданию «Брига». Хлопнув дверцей, направилась к входу, с удовольствием ощущая на своем лице легкое дуновение теплого майского ветерка.
Солнце, золотой медалью приколотое к голубой рубахе безоблачного утреннего неба, со все более настойчивой лаской ощупывало крыши домов, трепещущую молодую листву, стекая по стволам и ветвям на серые плиты тротуаров, пылящихся под торопливыми шагами спешащих по своим делам прохожих.
Получив на проходной обещанный пропуск и миновав охранника в камуфляже, я поднялась на лифте на седьмой этаж, логично предположив, что генеральный должен располагаться выше своих подчиненных.
Зайдя в приемную, обратилась к секретарше, с которой час назад общалась по телефону:
– Меня ждет Александр Владимирович.
Статная шатенка с пышным бюстом, одетая по форме – белый верх, темный низ, – оторвала взгляд от монитора, стоявшего перед ней, и произнесла заученное:
– Представьтесь, пожалуйста.
– Иванова, – коротко назвалась я, удивляясь ее казенным манерам.
– Подождите минуточку, я доложу. – Она чиркнула шпильками «лодочек» по ковролину и исчезла за массивной полированной дверью.
Я обвела взглядом приемную: несколько человек, ожидавших аудиенции, уныло прозябали на кожаных сиденьях стульев, чьи металлические ножки беспощадно буравили мягкое напольное покрытие.
– Проходите, пожалуйста, Александр Владимирович ждет вас, – скороговоркой произнес пышногрудый робот.
Оставляя позади себя удивленных посетителей, я продефилировала в кабинет генерального директора.
За столом сидел внушительного вида брюнет лет сорока с гладко выбритым лицом и скептически поджатыми губами. Как только я вошла, взгляд его проницательных карих глаз, оценивающе скользнув по фигуре, замер на моем лице.
– Присаживайтесь. – Ослабив узел галстука, он покрутил шеей в лунке белого воротничка.
– Я бы хотела кое о чем порасспросить вас, если не возражаете.
– Я тоже хотел бы у вас кое-что узнать, – в тон вопросу ответил Дроздов и нахмурил брови.
«Серьезный дяденька», – подумала я, полируя взглядом его озабоченное лицо.
– Тогда начните вы, – уважительно предложила, усаживаясь на стул рядом с его столом.
– Откуда вы знаете Эрика Горбински? – взял Дроздов быка за рога.
– Мы познакомились у его дяди, я пришла к нему на перевязку, он мой доктор.
– Как давно вы его знаете?
– Чуть меньше года.
– Как он погиб? – Александр Владимирович наморщил лоб.
– Он выходил из подъезда, убийца, по всей видимости, ждал его внизу. Один выстрел в спину, второй – контрольный – в голову, – я вытащила из пачки сигарету. – Вы разрешите?
– Я не курю. – Он пододвинул ко мне большую хрустальную пепельницу. – А вы, если хотите – пожалуйста.
– Благодарю. – Я прикурила от зажигалки и подняла на него глаза. – У вас еще есть вопросы?
– Вы действительно не из милиции? – недоверчиво спросил Дроздов.
– Вот, взгляните. – Я протянула ему лицензию.
Дроздов покрутил заламинированный прямоугольник и вернул его мне.
– Ну, хорошо, что вас интересует?
– Вы знаете Авраама Бронштейна? – начала я.
– Мы учились с ним в политехе.
Я внимательно наблюдала за Дроздовым.
– Хорошо его знаете? Что он за человек?
Дроздов немного помолчал, выпятил губы трубочкой.
– Ну… Хм… Я думал, что знаю его неплохо, но сейчас, когда вы спросили меня об этом… Мы учились в параллельных группах, после института работали в разных организациях. Друзьями не были. Через два года я узнал, что он эмигрировал в Израиль, тогда была очередная волна.
– После этого вы с ним встречались?
– Он объявился года три назад, сказал, что живет в Нью-Йорке, пригласил в ресторан, там я и познакомился с Эриком Горбински.
Дроздов замолчал.
– Они предложили вам купить недвижимость? – Я загасила сигарету.
– Да. Условия показались мне выгодными, и через некоторое время я приобрел себе кое-что.
– Что это было? – попыталась я уточнить.
Дроздов замялся.
– Александр Владимирович, все, что вы мне скажете, останется между нами, – подбодрила я его, – по роду своей деятельности я умею хранить секреты.
– Хорошо, – решился он, – это был небольшой домик на Средиземноморском побережье.
– Кто подписывал документы за продавца?
– В первый раз Эрик Горбински.
– А в следующий раз?
– В следующий раз Бронштейн приехал один, сказал, что нашел другого, более выгодного партнера, хотя фирма Горбински меня вполне устраивала, но Авраам настоял, и я согласился, мне-то разницы нет, через кого покупать, лишь бы законно.
– Но в договоре вы указывали не всю сумму?
– Вы и это знаете. Да, сейчас все так поступают.
– Но вы понимали, что Бронштейн обманывает Горбински, – напирала я.
– Это их дела, меня они не касаются, – довольно резко ответил Дроздов.
– Но это же говорит и о непорядочности Бронштейна, – возмущенно добавила я.
– Татьяна Александровна… кажется, так вас зовут? – Дроздов, сидевший до этого облокотившись на стол, откинулся на спинку кресла. – Мне импонирует ваше искреннее негодование, но мы же не в детском саду, чтобы воспитывать Бронштейна. – Он снова наклонился к столу и, нажав кнопку, бросил в микрофон: – Мариночка, сделай, пожалуйста, кофе. – Он повернул голову ко мне: – Может, хотите чего-нибудь покрепче?
– Благодарю, я за рулем, кофе будет достаточно. Александр Владимирович, – продолжила я, закурив новую сигарету, – как вы думаете, мог ли Бронштейн из-за этих денежных неурядиц убить Эрика?
– Это, я бы сказал, сложный вопрос, делать какие-либо предположения сейчас рано и не совсем прилично, – уклончиво ответил Дроздов.
– Ну вот, теперь вы заговорили о приличиях! Это уж, согласитесь, довольно странно, если принять во внимание ваш недавний пассаж по поводу того, что нам с вами не пристало перевоспитывать Бронштейна. Значит, некоторые моральные категории все же имеют для вас определенное значение, – наставительно подытожила я и, посмотрев прямо в лицо собеседнику, нервно покусывавшему кончик карандаша, продолжила: – Давайте отбросим церемонии. Вы считаете Бронштейна способным на убийство?
