– Подпишите, пожалуйста, бланк о получении, – сказала я и протянула планшет и ручку.

– Как тебя зовут? – зачем-то поинтересовалась клиентка, заполняя бланк.

– Мила.

– Мила? Что за дурацкое имя?

Мне стало обидно: «Чего это оно дурацкое?» Снова жутко захотелось нагрубить. «Флаеры», – услужливо пропел гнусавый голос в моей голове. Да уж, сложно представить себе нечто более унизительное, чем зазывать клиентов в костюме золотого слитка. Поэтому, проглотив ком раздражения, я приветливым голосом пояснила:

– Мила – сокращение от Людмила. – И, предупреждая обычный вопрос, добавила. – Мне не слишком нравится Люда.

– По мне, так Людмила не лучше, – выразила мнение хозяйка дома, возвращая мне подписанные документы.

При ярком свете дня стало ясно, что клиентка – женщина далеко не первой свежести. Дорогой макияж, отлично скрадывающий возрастные изменения в полумраке подъезда, не мог замаскировать ни тусклый взгляд, ни тонкую сетку капилляров на щеках. Очарование, охватившее меня при встрече, бесследно рассеялось. Я украдкой заглянула в бланк. В графе ФИО значилось – Кабанова Зоя Мстиславовна.

«Ха, кто бы говорил, – злобно подумала я, – а у самой кринжовое имя».

Зоя – змея особо ядовитая – так часто говорила мама про свою лучшую подругу, когда ссорилась с ней.

– Слушай, Люда. – Я поморщилась: «Вот же стерва!» – Ты же курьер?

– Да, – насторожилась я.

– А раз ты курьер, значит, твоя работа – что-то доставлять и всячески ублажать клиента, так?

– Почти.

– А раз я ваш ВИП, – продолжила Зоя, не обращая внимания на мою ремарку, – значит, ты должна исполнять все мои прихоти, как джинн.

– Да, вы ВиП-клиент, но…

– Сегодня у прислуги выходной, а эта дура не пополнила запасы. Скоро ко мне должны прийти важные люди, а в доме ни капли, то есть ни крошки угощения.

«Ну да, ну да, важные люди к ней должны пожаловать в гости, а пить нечего. Небось не просто так в доме нет алкоголя», – с усмешкой подумала я.

– Поэтому, давай-ка, Люда, ноги в руки и сгоняй в магазин. Заодно и карту вашу проверим. И если будешь хорошей девочкой и сохранишь эту небольшую услугу в тайне, то я тебе подкину пару тысяч, например, на маникюр. – Я машинально спрятала руки за спину. – Или приличную стрижку. Поднакопишь и станешь похожа на приличного человека, а не на деревенщину.

И тут я не выдержала:

– Знаете, может, я и не коренная москвичка, хотя сомневаюсь, что вы родились в Златоглавой, но это не повод оскорблять меня. Да, я курьер, но не Яндекс.Лавки, а крупнейшего банка в СНГ. И моя работа – доставлять карты, а не бегать за бухлом капризной богачке, которая мается от безделья и считает себя вправе судить о человеке по уровню его дохода.

– Да как ты смеешь так со мной разговаривать! Считай, что ты уволена, маленькая дрянь. И я тебе обещаю, что никто в Москве не возьмёт тебя на работу. Ты ещё пожалеешь, что нахамила мне!

– Лучше быть безработной, чем бесхребетной, – гордо сказала я и пулей вылетела из квартиры.

Я не стала ждать лифт под градом сыплющихся на меня оскорблений и проклятий и рванула к лестнице. Сбегая по ступенькам, я забыла про ноющее колено – всепоглощающая обида вытеснила физическую боль. Выскочив в объятия июньской жары из царства Мордора через другой выход, я попала во внутренний двор, предназначенный для жителей комплекса. Не понимая, куда дальше идти, уселась прямо на землю и заплакала.

***

Конечно же, я пожалела о своей несдержанности, как только включился мозг, и стало понятно, в какой ж… непростой ситуации оказалась. Если меня включат в чёрный список работников, то мне крышка. Чем платить за квартиру, да и на какие шиши теперь жить?

«Может, меня возьмут обратно в службу внутренней почты? Они вроде бы ещё не нашли никого на моё место».

До перехода в курьеры для ВИПов я прошла ад в качестве курьера, доставляющего распоряжения самого главного босса в отделы банка. Никто не знал, как господин Смирнов, внешне напоминающий хорька в дорогом костюме, стал владельцем банка, ибо он ни черта не понимал в его управлении. Однако босс о-очень любил писать приказы, инструкции и тому подобные директивы и при этом ненавидел технологии, способные их передать. Он не пользовался мобильным, телефонный аппарат его столе, клянусь, помнит Ленина и Сталина. У него не было компьютера и, соответственно, электронной почты. Поэтому все свои опусы босс писал вручную на бумаге высшего качества золотым Паркером (спасибо, что не пером и чернилами) и отдавал посыльным (так он величал работников внутренней почты), дабы они донесли его волю до какого-нибудь сотрудника. Заняться боссу, кроме этой забавы было нечем (банком руководили профессионалы), и вследствие этого на курьеров валилась куча работы.

«Не, не возьмут меня обратно. Не сомневаюсь, приказ о моём увольнении Иваныч уже подготовил. Иначе как объяснить, что он донимал меня весь день, а теперь молчит как рыба об лёд!»

Правильным порывом было бы вернуться к клиентке и попросить прощения. Поваляться у неё в ногах и сходить в этот чёртов магазин. Вопреки здравому рассудку я этого делать не стала. Мысль об очередном унижении вызывала тошноту.

«Что ж, Мила, – раздался строгий голос у меня в голове, – раз ты такая принципиальная, то будь умницей, думай быстрее, как исправить ситуацию. Иначе через пару недель ты окажешься на улице, а питаться придётся воздухом».

Как на грех, ничего стоящего, кроме фразы любимой героини: «Не буду думать об этом сегодня, подумаю завтра» в голову не приходило. По инструкции я должна сдать в конце рабочего дня все подписанные бланки и получить новые пакеты на следующий день. «К чёрту инструкцию! Я ведь без пяти минут безработная, а значит, могу не подчиняться правилам. Сегодня пятница, и пока доберусь до банка, след начальства уже простынет. Разберусь со всем в понедельник, а сейчас домой!» Разумеется, можно было просто позвонить в офис или тому же Иванычу, но и этот вариант был отвергнут моей ущемлённой гордыней. От принятого решения мне полегчало, и я бодро зашагала в сторону ближайшей станции метро.

Ехать мне было далеко, с несколькими пересадками, практически на другой конец Москвы. Окружающие люди раздражали своими довольными лицами, видимо, радовались вечеру пятницы и грядущим выходным. Казалось, одна я еду с мрачным лицом, на котором написано «Безработная». Удивительно, но злилась я не на себя, а на высокомерную клиентку и Иваныча. Это он довёл меня звонками и наставлениями практически до нервного срыва. Вот и не выдержала агрессии моя тонкая душевная натура. Чем больше я думала о ситуации, тем сильнее убеждала себя, что богатые люди – сплошь сволочи и быдло, пытающиеся самоутвердиться за счёт простых людей, особенно обслуживающего персонала. Бедные официанты, продавцы, курьеры и прочие трудяги вынуждены день за днём проглатывать оскорбления в свой адрес. Большинство боится потерять работу, вот и смиренно подставляет вторую щёку. Поэтому я молодец – дала отпор зазнавшейся стерве и отомстила за всех униженных и оскорблённых. То, что клиентка, скорей всего, забыла о моём существовании в течение нескольких секунд после того как, возможно, лишила меня работы, мне в голову не пришло. «И вообще, если бы у меня было много денег, я б никогда не унизила тех, кто обеспечивает мне комфорт!» – Люди вокруг стали пристально меня разглядывать, и я поняла, что сказала последнюю фразу не просто вслух, но и весьма громко.

Когда я вышла на своей станции метро, солнце уже стремительно приближалось к западной точке своего маршрута. Дневная жара спала, подул лёгкий ветерок, и дышать стало откровенно легче. Обычно я садилась на маршрутку и доезжала практически до дома, где снимала крохотную квартирку. Но сегодня мне захотелось пройтись пешком. Колено сделало слабую попытку напомнить о том, что нуждается в отдыхе. Его потуги были прерваны здравыми рассуждениями мозга о необходимости экономии денег. Всё-таки теперь неизвестно, как сложится жизнь. Я медленно побрела вдоль дороги, где тысячи подошв протоптали широкую тропинку на газоне за неимением тротуара.