Спросив об этом, я поняла, что он, разумеется, ответит утвердительно. Давид немного помедлил, потом подошёл и сел рядом со мной.
– Да, твоя персона мне знакома, Карина. Но я не торопился появляться возле тебя. Всё ждал, как повернётся судьба. Ведь если бы связь моей жены с твоим мужем для тебя осталась секретом, значит, я бы воспринял это как часть замысла свыше.
Не удержавшись, я фыркнула. Повертела в руках рамку с фото, чувствуя, что прямо здесь и сейчас творится нечто такое, что повлияет на мою будущую жизнь.
– Связь вашей жены с моим мужем рано или поздно бы открылась. Вы же знаете, что она… довольно глубоко беременна?
Как только эти слова прозвучали, я поняла, насколько они глупы. Не мог же Асатиани не видеть внушительного живота своей Эммы?
– Знаю, конечно, – кивнул он. – Моя жена носит ребёнка твоего мужа. И у меня есть предположение, почему они считают меня идиотом. Ждут моей смерти, чтобы Эмма получила в наследство всё то, чем я обладаю. И так бы и вышло, если бы ты не сидела сейчас здесь.
Он поднялся и прошёлся по гостиной, хотя было очевидно, что Давиду было гораздо комфортнее оставаться в сидячем положении. Но он не мог, ему нужно было действовать. Пусть так, через силу, но только бы не быть сторонним наблюдателем.
– Никому не пожелаю того, через что прошёл сам, когда потерял не только сына, но и его жену, что стала мне как дочь. У них были планы, у моих детей. Родить малыша, а лучше троих. Знаешь, Лена очень хотела сына и двоих дочерей.
Он сделал рваный вдох и продолжил:
– Алекс обожал свою жену. И, наверное, их гибель в один день тоже стала своего рода судьбоносной.
Давид вновь говорил о судьбе. И пока мне было непонятно, какую именно часть предназначения должна по задумке Асатиани выполнить я.
– Я вижу, что ты не слишком понимаешь, о чём я. Но сама приехала ко мне и я тебя слушаю.
А что я могла ему сказать? Давид уже озвучил всё то, с чем я к нему прибыла. Он всё знал и просто ждал меня…
– Я в ужасе от того, что случилось, – выдохнула в ответ, не представляя, зачем это говорю.
Но из меня слова вырывались подобно лаве из проснувшегося вулкана. Который вот-вот начнёт стрелять магмой направо и налево.
– Я ехала к вам с желанием разделить свой кошмар с человеком, который находится рядом со мною по одну сторону баррикад. А когда вы сказали, что не только знаете обо всём, но ещё я вам и нужна с какой-то определённой целью, уже я хочу послушать, что от меня требуется.
Асатиани пожевал губами и задумался. Будто ему прямо здесь и сейчас нужны были несколько секунд на то, чтобы решиться и сказать мне нечто настолько важное, что от этого будет зависеть чуть ли не судьба мира.
– Ты хотела сделать ЭКО с мужем. Я это знаю, уж прости… пришлось выяснить. Не тебе в ущерб, конечно, мне просто нужна была полная картина.
Он опять сделал паузу и когда продолжил, я замерла от того, что именно прозвучало.
– Алекс и Лена хотели ребёнка, как я говорил. Не успели. В специальном криобанке есть биоматериал моего сына. Выноси мне внука или внучку… И я брошу к твоим ногам всё. Моя жена-сучка рассчитывает на мою смерть и то, что всё достанется ей и ребёнку, который мне генетически никто. Выноси моего внука по крови – и я в момент, когда ты забеременеешь, начну переписывать на тебя всё своё имущество. Сделаем это тайно, а пока лги мужу, что малыш от него. Как он заставил лгать Эмму мне, что она носит моего сына.
Опять сделав рваный вдох, Асатиани закончил:
– Соглашайся, Карина. Соглашайся и у тебя будет ребёнок и баснословное богатство. Иначе я не знаю, зачем ты сейчас здесь.
Это было то предложение, от которого не отказываются. У меня в окружении имелись замужние приятельницы, которые бы на подобное и негулящего мужа уговорили. Или развелись даже с верным, чтобы получить настолько несметные богатства. Но мне стало страшно.
Ощущение было сродни тому, будто я стояла на краю огромной пропасти, а она становилась всё более бездонной. Один неверный шаг – и улечу в неё безвозвратно.
Ужас был всеобъемлющим. Ещё несколько дней назад я жила совсем другой жизнью, и вот сижу напротив человека, о существовании которого не догадывалась до недавних пор, в отличие от него. И понимаю, что от моего ответа будут зависеть судьбы множества людей.
– Расскажите план досконально. Он же у вас есть? – спросила, немного выдохнув.
Дождалась, когда Асатиани устроится рядом и немного придёт в себя. Даже подумывала спросить, не стоит ли отложить беседу на потом, но понимала, что решать не мне, а Давиду. И он будет только за то, чтобы завершить наше обсуждение здесь и сейчас.
– Есть, – кивнул он. – Тебя будут ждать в клинике хоть сегодня. Один мой звонок – и начнётся процедура, которую тебе будет нужно пройти.
Я подняла руку, давая понять этим жестом, что в курсе всех манипуляций, связанных с ЭКО. Асатиани вновь опустил голову в одобрительном кивке.
– А дальше всё будет зависеть только от тебя – ты можешь уйти от мужа, если не переносишь даже мысли, что он станет жить рядом и называть тебя женой. А можешь оставаться с ним и играть в его игру. Соврёшь, что беременна от него – он, думаю, будет не рад. Но и ты можешь оказаться в опасности. Но я предлагаю просто делать свои дела за его спиной. Так, как нужно нам с тобой. А потом мы нанесём им обоим удар – и ты станешь свободной. Свободной, богатой и с ребёнком.
Я на мгновение прикрыла глаза и представила, каково это – носить под сердцем не того малыша, которого хотела зачать от любимого мужчины, а сына или дочь от человека, которого видела лишь на фото. Очень странно… мне придётся сильно постараться, чтобы свыкнуться со всем этим…
– Я готова… – шепнула одними губами и, когда взгляд упал на фотографию Алекса и Лены, повторила увереннее: – Я готова. Это же будет биологически мой ребёнок, не вашей невестки?
– Конечно, твой, – тут же заверил Давид. – Он будет только твоим. Но я постараюсь сделать всё, чтобы дожить до момента, когда внук или внучка появится на свет.
Я слабо улыбнулась. Если судить по тому, как загорелись глаза Асатиани – он точно дождётся рождения этого ребёнка.
Ребёнок. Мой. Тот самый, который сейчас казался гораздо более осязаемым и реальным, чем когда я бегала по друзьям и знакомым, выпрашивая деньги в долг, пока мой муж развлекался на курортах.
– Я готова, – повторила так, что у меня самой в этом не осталось ни единого сомнения. – Свяжитесь с клиникой, пусть назначают все необходимые анализы и процедуры.
Давид выдохнул с такой силой, что показалось, будто помещение заполнил гул, идущий из его грудной клетки. Я физически почувствовала облегчение, которое он испытывал и даже не пытался скрыть.
– Ты ни о чём не пожалеешь, Карина, – сказал Асатиани, вытащив из кармана телефон.
И мне оставалось лишь надеяться на то, что эти слова сбудутся.
Рассказать о сделанном выборе я решила только Дашке. Валентина, несмотря на то, что была на моей стороне, пока стопроцентного доверия у меня не вызывала. Да и не нужно было мне излишнее распространение в настолько щепетильном деле. Чем меньше людей погружено в процесс, тем лучше.
Миновало два дня с момента, когда я начала предпринимать свои первые шаги в вопросе ЭКО. Со мной постоянно были на связи компетентные на миллион процентов люди, которые создавали впечатление – не успела я подумать, как они уже мне ответили на все мои вопросы.
С Тимом я общалась мало, но старательно играла свою роль, в которую даже в каком-то роде втянулась. И когда мы с Дашей съездили на тот самый шоппинг, на который меня направила твёрдой рукой подруга, я стала ощущать себя так, будто у меня прорезались крылья.
Страшное предательство мужа уже не воспринималось мною как катастрофа, после которой моя жизнь будет разрушена. Я смогу перешагнуть через все горести, выстоять и стать еще сильнее. Да, не без помощи, но разве в этом и не заключается великая способность человечества стоять друг за друга горой?
