18 мая 1969 г., в 25-летнюю годовщину депортации, как и в прежние годы, произошли массовые митинги на кладбищах, хотя власти стремились помешать этому, преграждая дорогу на кладбища милицейскими заслонами или закрывая кладбища под предлогом «карантина». [22]

На 1968-1969 гг. пришлись аресты самых известных активистов крымскотатарского движения и их помощников - москвичей.

В сентябре 1968 г. были арестованы 10 ведущих деятелей инициативных групп, составители крымскотатарских информаций, авторы всенародных обращений. Суд над ними ожидался в мае 1969 г. 3 тысячи крымских татар обратились к П.Г. Григоренко с просьбой выступить общественным защитником в этом суде. Но он не смог этого сделать. По приезде в Ташкент он был арестован (7 мая 1969 г.). 17 мая арестовали другого москвича, много помогавшего крымским татарам, - Илью Габая, а 11 сентября - Мустафу Джемилева. [23] Григоренко был признан невменяемым и провел более 5 лет в психиатрической тюрьме. М. Джемилева и И. Габая судили вместе - за «клевету на советский строй». Оба были приговорены к 3 годам лагерей. [24]

Для Джемилева это был не первый срок заключения. Он, попавший в депортацию грудным ребенком (18 мая 1944 г. ему было 7 месяцев) и никогда не живший в Крыму, посвятил жизнь возвращению своего народа на родину. Юношей Мустафа проводил свободное время в библиотеках - восстанавливал - сначала для самого себя - истинную историю своего народа, бессовестно искажаемую в советских изданиях. Впоследствии М. Джемилев написал работу по истории крымских татар, распространявшуюся в самиздате. В 1962 г. он привлекался по делу о Союзе крымскотатарской молодежи, но тогда обошлось увольнением с работы. Попытка получить образование кончилась исключением с III курса института «за неблагонадежность». М. Джемилев стал одним из активистов молодого поколения, входил в инициативную группу, участвовал в неофициальной переписи крымских татар перед ХХIII съездом КПСС. Впервые он был арестован 12 мая 1966 г., якобы за уклонение от призыва в армию, и осужден на 1,5 года лагеря. Освободившись в 1968 г., поехал представителем народа в Москву, подружился с И. Габаем, с семьей Григоренко и другими правозащитниками; участвовал в составлении крымскотатарских информаций и обращений в официальные инстанции и стал одним из самых популярных деятелей крымскотатарского народа. В 1969 г. он вошел в созданную в Москве Инициативную группу зашиты прав человека в СССР. На суде 12-16 января 1970 г. Мустафа отказался от адвоката и произнес блестящую речь, защищая не столько себя, сколько крымскотатарский народ, его право жить на родине и пользоваться благами национальной культуры. [25]

По окончании срока М. Джемилев пробыл на свободе недолго. В 1974 г. он получил новый срок - 1 год лагеря «за отказ от участия в военных сборах». В лагере против него было возбуждено уголовное дело - снова «за клевету на советский строй». Джемилев был осужден еще на 2,5 года лагеря, хотя единственный свидетель - его солагерник Владимир Дворянский - на суде отказался от показаний против Джемилева, объяснив, что их вынудил следователь, угрожая продлением срока наказания. В знак протеста против неправого обвинения Мустафа Джемилев выдержал 10-месячную голодовку.

На суд Джемилева, состоявшийся в Омске, ездили А.Д. Сахаров, его жена Елена Боннэр и группа крымских татар - родственников и друзей Мустафы. В зал суда пустили только самых близких родственников. Приговор вызвал массовые протесты крымских татар (более 3 тысяч подписей), правозащитников (А.Д. Сахаров, П.Г. Григоренко, документ № 1 Московской Хельсинкской группы) и мировой общественности.

Новый арест Мустафы Джемилева последовал 8 февраля 1979 г., через 14 месяцев после его освобождения, в день окончания административного надзора, когда Мустафа отправился на аэродром, чтобы лететь в Москву. Приговор - 4 года ссылки за нарушение без его ведома продленного на один день административного надзора. [26]

1970 год - год осуждения наиболее авторитетных и деятельных участников крымскотатарского движения - был критическим годом. С этого времени начался постепенный спад движения.

Не видя проку в дальнейших обращениях к советскому правительству, активисты движения, несмотря на неудачу первых волн возвращенцев в Крым, ориентировали народ на повторение массовых попыток переселения и сами приняли в них участие. Однако до настоящего времени крымскотатарскому народу не удалось преодолеть поставленный ему в Крыму заслон, несмотря на всенародный энтузиазм и массовую готовность к жертвам. Со времени указа 1967 г. и до 1979 г. смогли прописаться в Крыму около 15 тысяч человек. При том, что численность татар составляет сейчас более 800 тысяч, это меньше 2%. [27] Но и эти 15 тысяч крымских татар, переселившихся на родную землю, не обрели полноценной национальной жизни. Они оказались оторванными от своего народа вкраплениями в инонациональной, иноязычной среде, так как нет в Крыму ни одного поселка, где бы они составляли существенную часть жителей. Каждая семья оседает там, где ей удается получить драгоценную прописку, а власти не прописывают их компактно. Они оказались разбросанными по всему Крыму. К тому же крымские татары вынуждены постоянно преодолевать враждебность властей. Они в Крыму - еще более «граждане второго сорта», чем в местах прежней ссылки, а об институтах национальной культуры и речи нет.

Те, кому не удалось обосноваться в Крыму, как правило, не возвращались назад, а селились где-нибудь как можно ближе к Крыму в надежде через некоторое время повторить попытку переселения. Но и за пределами Крыма татарам не дают селиться компактно. Таким образом, уехавшие из Средней Азии около 100 тысяч крымских татар оказались распыленными отдельными семьями или малыми группами не столько по Крыму, сколько по прилегающим к нему местам: в Новороссийске и вокруг него сейчас живет несколько десятков тысяч крымских татар, в Краснодарском крае - около 30 тысяч, есть они и на Тамани и в других местах Северного Кавказа, а также в Южной Украине - в Новоалексеевке и вокруг, в Херсонской и Николаевской областях, Мелитополе и т.д. Тяжелый быт, уготованный им на новом месте, приводит к тому, что заботы о каждодневной жизни семьи поглощают все время, всю энергию даже у самых активных прежде участников движения. Большинство их после переселения отходят от движения или участвуют в нем лишь эпизодически. Поскольку сразу после 1967 г. в Крым отправилась наиболее активная часть участников движения, это сказалось на его развитии и в Средней Азии, где до сих пор живет основная масса крымских татар. Необходимость постоянно материально помогать переселенцам в Крым привела к истощению финансовых ресурсов крымскотатарского народа, у него нет возможности одновременно нести расходы по содержанию представителей в Москве, численность их с нескольких сот сократилась до нескольких человек.