– У вас есть все, что я просил?

– Да. Судя по всему, Грей потрудился как следует. Твое добро привезли вчера на грузовике с саудовским номерным знаком. Я все перенес в свободную спальню. Вечером мы обедаем с тем молодым кувейтским летчиком, о котором я рассказывал. Он говорит, что в Кувейте у него есть связи, надежные люди, которые могут оказаться полезными.

Мартин недовольно поморщился.

– Он не должен видеть мое лицо. Его могут сбить.

Спарки задумался.

– Ты прав.

Спарки Лоу реквизировал совсем неплохую виллу, подумал Мартин. Она принадлежала американскому нефтепромышленнику из компании «Арамко». Всех своих сотрудников компания эвакуировала в Дахран.

Мартин понимал, что спрашивать у Спарки, что он здесь делает, бесполезно. Очевидно, его тоже «позаимствовал» Сенчери-хаус. Судя по тому, что рассказывал Спарки, в его задачу входило перехватывать беженцев, направляющихся на юг, и опрашивать наиболее разговорчивых и информированных.

Хафджи обезлюдел. Здесь не осталось почти никого, кроме солдат саудовской национальной гвардии, которые строили оборонительные сооружения в самом городе и вокруг него. Впрочем, кое-где по городу еще бродили безутешные арабы, а на местном базаре у одного лавочника, который никак не мог поверить, что ему подвернулся настоящий покупатель, Мартин купил необходимую одежду.

В середине августа Хафджи еще снабжался электроэнергией, а это значило, что пока работали кондиционеры, насос, качавший воду из колодца, и подогреватель воды. Можно было принять ванну, но Мартин не мог позволить себе такую роскошь.

Уже три дня он не мылся, не брился и не чистил зубы. Его хозяйка в Эр-Рияде, миссис Грей, конечно, обратила внимание на то, что от Мартина исходит все более неприятный запах, но она была слишком хорошо воспитана, чтобы сделать ему замечание. Теперь, вместо того чтобы пользоваться зубной щеткой, Мартин после еды ковырял в зубах деревянной щепочкой. Спарки Лоу тоже делал вид, что ничего не замечает, но по другой причине: он знал, что Мартину нужно выглядеть настоящим арабом.

Кувейтский офицер, капитан ВВС Аль Халифа, оказался симпатичным двадцатишестилетним парнем; он был в ярости от того, что иракская армия сделала с его страной, и не скрывал своих симпатий к свергнутой династии эмира Аль Сабаха, расположившейся теперь в роскошном таифском отеле в качестве гостей короля Саудовской Аравии Фахда.

Аль Халифу сбил с толку второй гость хозяина. Пригласивший его на обед Спарки был типичным британским офицером, разве что в гражданской одежде. Второй же гость казался обычным арабом в утратившем свою прежнюю белизну тхобе и в пятнистой куфие, один конец которой закрывал почти все его лицо. Лоу представил их друг другу.

– Вы в самом деле британец? – удивленно спросил молодой капитан.

Ему объяснили, почему Мартин одет таким образом и по какой причине он не хочет открывать лицо. Капитан Аль Халифа кивнул.

– Примите мои извинения, майор. Конечно, я понимаю.

Рассказанная кувейтским капитаном история была предельно проста. Вечером 1 августа ему позвонили и приказали явиться на базу Ахмади, где располагалась его авиационная часть. Всю ночь он и его товарищи слушали радио, сообщавшее о вторжении в их страну с севера. К рассвету его эскадрилья «скайрэев» была заправлена, снабжена боезапасом и подготовлена к боевому вылету. Американские «скайрэи»,[9] которые никак нельзя было назвать современными истребителями, все же могли оказаться полезными при борьбе с наземными целями. Конечно, «скайрэи» не шли ни в какое сравнение с иракскими МиГ-23, -25 и -29 или с купленными у французов «миражами», но, к счастью, во время своего единственного боевого вылета Аль Халифа не встретил ни одного самолета иракских ВВС.

Вскоре после рассвета в северных пригородах столицы капитан нашел свою цель.

– Один танк я подбил ракетами, – возбужденно рассказывал он. – Я точно знаю, я сам видел, как он загорелся. А потом у меня остался только пулемет, и я бросился на грузовики, которые шли за танком. Один я подбил, он скатился в кювет и перевернулся. А потом у меня замолчал и пулемет, и я полетел назад. Над Ахмади нам с земли приказали следовать дальше на юг, пересечь границу и спасти самолеты. У меня едва хватило горючего, чтобы добраться до Дахрана. Знаете, мы спасли больше шестидесяти наших самолетов. «Скайхоков»,[10]«миражей» и британских учебных «хоков». Плюс вертолеты: «газели», «пумы» и «суперпумы». Теперь я буду сражаться отсюда и вернусь, когда наша страна будет освобождена. Как вы думаете, когда начнется наступление?

Спарки Лоу осторожно улыбнулся. Уверенность этого молодого человека проистекала от его блаженного неведения.

– Боюсь, не сейчас. Придется набраться терпения. Нужно как следует подготовиться. Расскажите нам об отце.

Оказалось, что отец капитана был чрезвычайно богатым торговцем, другом королевской семьи и обладал немалой властью.

– Он не станет поддерживать агрессора? – спросил Лоу.

Молодой Аль Халифа был оскорблен.

– Никогда и ни за что, – с жаром заявил он. – Он сделает все, что в его силах, чтобы помочь освобождению страны. – Капитан повернулся к Мартину, точнее, к его внимательным темным глазам над пестрой тряпкой: – Вы увидите моего отца? Вы можете на него положиться.

– Возможно, – ответил Мартин.

– Вы не передадите ему письмо?

За несколько минут он исписал листок и вручил его Мартину. Когда Аль Халифа возвращался в Дахран, Мартин сжег листок в пепельнице. В Эль-Кувейт он не мог брать с собой ничего, что могло бы его скомпрометировать.

На следующее утро Мартин и Лоу уложили доставленное Греем «имущество» в багажник и на заднее сиденье, и джип направился сначала на юг, до Манифаха, а потом свернул на шоссе Таплайн, которое тянулось почти параллельно границе с Ираком и дальше пересекало всю Саудовскую Аравию. Шоссе получило свое название от наименования компании «Трансарабиан пайплайн» и было сооружено для обслуживания гигантского нефтепровода, по которому миллионы тонн саудовской нефти текли на запад.

Позднее шоссе Таплайн стало главной транспортной артерией, по которой с юга, готовясь к вторжению в Кувейт и Ирак, подтягивалась к границе огромная сухопутная армада, включавшая четыреста тысяч американских, семьдесят тысяч британских и десять тысяч французских солдат, а также двухсоттысячную армию Саудовской Аравии и других арабских стран. Но в тот день, кроме джипа Лоу, на шоссе не было ни одной машины.

Через несколько миль Лоу снова повернул на север, к кувейтской границе, но уже в глубине полуострова. Недалеко от грязной пустынной деревушки Хаматийят (находившейся еще на территории Саудовской Аравии) граница ближе всего подходила к столице – Эль-Кувейту.

Кроме того, американские аэрофотоснимки, которые Грею удалось раздобыть в Эр-Рияде, показали, что иракские войска концентрируются возле границы с Саудовской Аравией лишь недалеко от берега. В глубине полуострова иракские форпосты встречались все реже и реже. Саддам Хуссейн сколачивал ударный кулак на узком фронте шириной сорок миль между Нуваисибом на берегу Персидского залива и пограничным постом Эль-Вафра.

Деревня Хаматийят располагалась в ста милях от берега, в том месте, где граница изгибалась петлей, сокращая расстояние до Эль-Кувейта.

На небольшой ферме рядом с деревней Мартина уже ждали заказанные верблюды. Это были стройная самка в расцвете сил и ее отпрыск, маленький верблюжонок с кремовой шерстью, бархатной мордочкой и печальными глазами, еще сосунок. Когда он вырастет, то станет таким же своенравным, как и другие представители его рода, но пока это было очень покладистое создание. Мартин и Лоу рассматривали животных в загоне, не выходя из джипа.

– Зачем тебе верблюжонок? – спросил Лоу.

– Для легенды. Если кто-то поинтересуется, я веду его на продажу на верблюжьи фермы возле Сулайбии. Там дают больше.