– Лена! – немного растягивая слова произнёс супруг. – Лена, мне плохо… Попросили помочь… Я не понимаю, что происходит…

– Я тоже мало что понимаю, – отозвалась я. – Поэтому нужно быстро сваливать отсюда! Ну-ка отцепились от него мымры! – скомандовала я резким голосом. – А то я вам сейчас тут быстро светопреставление устрою! – погрозила для пущей убедительности выключенным фонариком. Девицы же продолжали стоять в нерешительности и растерянно хлопать глазами.

– Лена… сзади…, – делая попытку вырваться из цепких клешней и вместе с тем немного тормозя сказал Лёшка, а я слишком поздно поняла, что рано потеряла бдительность. Самоуверенность и глупая беспечность сыграли со мной злую шутку. Тупой удар по голове сзади быстро вывел меня из равновесия, одновременно с этим лишая сознания и вышибая весь воинственный настрой.

Внутреннее чувство подсказывало, что очнулась я быстро. Просто, даже исходя из того, что те неприятные ощущения которые я испытывала в данный момент, не позволили бы мне долго находиться в бессознательном состоянии. Две здоровые тётки, ухватив несчастную ношу за ноги, волокли меня по земле, нисколько не беспокоясь о том, что острые камни нещадно раздирают спину живого человека. Единственная защита, кофта от спортивного костюма, видимо, не выдержав трения с почвой, вместе с футболкой задралась кверху, оголяя нежное тело и позволяя терзать его мелкими камешками.

– Мммм…, – издала я стон боли, не выдержав мучений.

– Очухалась…, сказал кто-то.

– Быстро…, – недовольно ответили ей. – Сейчас брыкаться начнёт…

– Может ещё раз пристукнуть…, – предложила третья.

– А вдруг перестараемся? Отправим раньше времени на тот свет! И кого тогда на круг? Это тебе не мужика охаживать… У тех черепушка покрепче будет…, – рассуждал другой женский голос.

– Ну тогда надо поторапливаться! – сделал кто-то из них вывод. – А ну-ка взяли, кто за что может! И потащили!

Находясь по-прежнему в полубессознательном состоянии, я отрешённо слушала женский разговор. После слов о том, что нужно бы поторопиться, почувствовала, как не особо церемонясь, человеческие руки начали хватать меня, действительно кто за что, со всех сторон. Но в этом были и свои плюсы. Приподняв обессиленное тело с холодной почвы, они тем самым избавили меня от мучений. Процессия ускоренным ходом двинулась дальше.

Тащили меня не долго. Не выпуская ношу из рук, компания остановилась, рассуждая, как поступить со мной дальше.

– Здесь положим или сразу на круг? – спросила одна.

– А, чего ждать? Давайте сразу! Сейчас Верховная подойдёт и начнём! Жду не дождусь! – в её голосе явно чувствовалось предвкушение. – Давненько у нас никого не было…

«О чём они говорят?», – наконец-то начало приходить в чувство моё сознание. «На какой круг всё пытаются меня затащить эти ведьмы?», – делала я попытки осознать происходящее. «Или может жертвоприношением они тут занимаются?» – внезапно озарила страшная догадка. «Нужно срочно что-то делать! Нужно сопротивляться!» – закричало всё моё естество.

– Нет! Я не хочу…, – проблеяла я, совершенно не узнав свой охрипший голос. Все окружавшие меня женщины разом повернули удивлённые лица в мою сторону. Кхе-кхе-кхе, попыталась откашляться и уже более бодро заголосила, затрепыхавшись в руках сектанток: – Отпустите меня немедленно!

Но не тут то было! Эти ополоумевшие держали крепко.

– Вот зараза! Говорила я вам, давайте быстрее! Теперь хлопот прибавится… Потащили в центр! – скомандовала та, что организовала мою быструю доставку в это место. – Глашка, беги за Верховной, скажи нужно торопиться! Не убивать же её в конце концов!

– Отпустите! Твари! – истерично орала я, брыкаясь, что есть силы. Но, что представляла собой одна я, против толпы тёток, крепко державших меня за все четыре конечности? И тогда, потеряв всякую надежду на спасение я позвала мужа: – Лёша! Лёша! Помоги! Убивают! Ууууу….

– Чего орёшь? – спросила вдруг одна. – Не слышит тебя твой Лёша… У него скоро другие заботы появятся…, – с некоторой издёвкой поведала она, – Вот только с тобой разберёмся и девок отпустим… Они ему скучать уж точно не дадут…

– Ах ты сука! – от бессилия выругалась я, это было единственным, что могла себе позволить в данной ситуации.

– Опускай! – раздалась команда над моей головой, и следом я испытала эффект падения. Пусть он и был коротким и не столь впечатляющим, как прыжок с парашютом, но резкое приземление на спину, отозвалось неприятными ощущениями в грудной клетке и буквально на пару секунд у меня даже спёрло дыхание. Но почувствовав свободу, я моментально постаралась подняться. К сожалению, сегодня был, видимо, не мой день, а точнее ночь, потому что встать мне не опять дали. Сектантки навалились разом, лишая возможности двигаться.

– Надо бы её на время обездвижить, – предложил кто-то из окружения.

– Расступитесь! – тут же услышала я голос Верховной.

Женщины, возле моей головы, подвинулись, на сколько смогли, но хватку не ослабили. Выбившись из сил, я лежала на холодной земле, и во все глаза наблюдала за происходящим. «Боже мой! Что они хотят со мной сделать?», – пульсом билась в голове мысль. «Я не хочу умирать! Я же ещё такая молодая…», – подумала я и от безысходности невольно на глазах выступили слёзы. Крупные капли скатываясь по вискам влажными дорожками исчезали в растрёпанных грязных волосах.

«Похоже близится рассвет», – отстранённо подумала я, неосознанно переключаясь на отвлечённые темы. Видимо сработала защитная реакция организма на стресс, всё равно ничем помочь себе я больше была не в силах. Поэтому оставалось только следить за происходящим. Уже молча, наблюдала за тем, как надо мной склонилась Верховная, и коснулась горячего лба, а я ощутила насколько ледяными оказались её пальцы. Прикосновение женщины было сравнимо с касанием мертвеца. Лишь только главная убрала руку, остальные сектантки, как по команде последовали её примеру, отпуская меня. Искра надежды на освобождение, вспыхнула с новой силой, и моментально погасла, растворяясь в сизом тумане. Я не могла пошевелить ни единой частичкой своего тела. В панике попыталась что-то сказать, но рот онемел, словно мне вкололи лошадиную дозу обезболивающего на приёме у стоматолога. Губы отказывались слушаться. Так и осталась я лежать на холодной земле в безмолвном ужасе.

– Готово! – сообщила ровным голосом Верховная. – Укладывайте, – велела она и развернувшись отошла в сторону.

''Укладывать'' принялись две женщины, они словно пытались заставить моё тело принять позу эмбриона, подтягивая, согнутые в коленях ноги, к груди. Самостоятельно повернуть голову я не могла, как ни старалась. Однако, в процессе моей ''укладки'', она удачно склонилась на бок и уже тут появилась возможность лично лицезреть происходящее. Место я узнала сразу, да и гадать особо было не нужно. Мы находились на центральной площади селения. Ночные сумерки почти рассеялись, наступало долгожданное утро, «Которое я должна была встретить с мужем сидя в машине», – подумалось мне с грустью. «Боже мой! Кто бы мог подумать?! Лёшка! – мысленно обратилась я к супругу, – Как мы с тобой во всё это влипли?». Лежала я на белом камне в центре пентаграммы и безмолвно рыдала, глядя на происходящее.

Толпа тёток в старых поношенных одеждах собралась по кругу. Прямо напротив меня стояла Верховная, держа в руках палку с куриным яйцом на её макушке. Оглядев стоявших по кругу она начала свою речь:

– Дорогие подруги, хоть и настало для нашей общины сложное время, но Великий покровитель за вечным туманом не забывает детей своих. В подтверждение этого он продолжает посылать нам, пусть и редкие, подаяния, давая надежду на возрождение былого величия и силы! Да будет принесена новая жертва в его честь! – сказала она, закончив свою речь эффектным ударом металлического наконечника своей палки о белый камень. Сноп ярких искр выскочил из-под него, моментально погаснув на лету. А женщины, как одна запели:

Синим светом, чёрным ветром, закружись сегодня тьма