Взревели во всю глотку представители одной из трибун. То бесновались, прославляя Воля Де Мара аристократы-маги, что сочли ниже своего достоинства участвовать в боях со своими невзрачными коллегами-магами. Знатные ученики магической академии почувствовали вкус славы и уважения, которое им оказал бывший принц.

Ни в коем случае на состязание не допускали рыцарей, уронивших свое достоинство — предателей, лжесвидетелей, грабителей. А также самозванцев — не рыцарей и даже не дворян. Считалось, что сражение с простолюдином запятнает честь настоящих рыцарей.

Бывший король этого не понимал, уравнивая всех участников в правах. И от этого Большой Турнир с каждый годом превращался в подобие ярмарки для различного рода отребья. А могущественные волшебники, выходцы из знатных Домов под благовидными предлогами избегали участия в подобной вакханалии.

Знать ревела и бесновалась, выкрикивая имя бывшего принца.

Одной своей речью, одним своим решением он вернул этим гордым и великим людям ощущение былого могущества, собственной значимости в лице короля и его двора.

Бывший принц, демонстрируя, как он польщен проснувшейся народной любовью, сердечно и слезно поблагодарил собравшихся. Он, срывающимся от волнений голосом, объявил о том, что приглашает всех лордов и их приближенных в Крепость на большой пир, посвященный завершению первого дня Большого Турнира.

Толпа взревела вновь, ведь покойный батюшка бывшего принца не слишком любил подобные торжества. Но его сын… Его сын оказался достойным продолжателем династии! Достойным сравнения с самими грозными и благородными Королями из Дома Де Мар.

Послышались крики о том, что бывшего принца следует немедленно короновать! Ибо такова воля его знаменосцев! Традиции, введенные министрами, следует забыть и затолкать им в глотки ту бумагу, на которой они написаны.

Младшая принцесса королевства темных эльфов бросила быстрый взгляд на двух Золотых Драконов. Обе элитные телохранительницы, что с младых лет обучались при королевском дворе и были готовы убивать тысячами ради своей повелительницы, даже не пошевелились. Легкий бриз, доносящийся с моря, не колыхнул ни одну складку одежды на их одеяниях.

И пусть Арвен не видела лиц своих телохранителей, она понимала, что те тоже приметили в толпе провокаторов, изрекающих нужные бывшему принцу речи. Темные эльфы знали толк в коварстве и манипуляциях окружающими. И леди Арвен прекрасно понимала, что все происходящее здесь служило лишь одной цели — завоеванию сердец и умов преданных короне лордов.

Все происходящее было лишь театром, необходимым для того, чтобы на благодатную почву были брошены нужные семена. И усилившиеся крики одобрения провокационных требований лишь подкрепляли все то, что она и без того понимала и видела.

Воль Де Мар, подобно искусному кукловоду, дергал за нужные ниточки и получал желаемое. Никогда и ни при каких обстоятельствах он бы не получил в свои руки абсолютную власть, воспротивившись воле кабинета министров. Даже одного несогласного было бы достаточно для того, чтобы он не стал королем.

И по испуганному взгляду королевского священника, Лорда Мишаля, сидящего в самом дальнем углу навеса для самых почетных гостей, она понимала, что тот находится в ужасе. Ведь он тоже являлся членом кабинета министров.

Того самого кабинета, которого только что, под одобрительный рев толпы, провозгласили заговорщиками, ксенофилами, предателями рода человеческого… Даже служитель Церкви Семерых, известный своим покладистым и ненасильственным характером, радетель благодетели, знаний, культуры и науки, человек, по воле которого Первосвященник мог поднять религиозные массы на войну с королем и любой знатью, пребывал в ужасе.

У него нет более ни одного способа сохранить свою жизнь, кроме как выступить на стороне бывшего принца. Это понимал сам Воль де Мар, понимала его будущая суженная, понимали Белые Клинки, стоящие за спинами всех присутствующих.

Понимали все, кто хоть отчасти нал истину о том, что происходит в стенах Крепости. Все те, кто знал какая ложь сейчас вливается в уши разгоряченного народа королевства людей.

Принц, изобрази на своем лице замешательство инициативой лордов, сделал лишь одно движение головой.

Младшая принцесса Арвен вздрогнула, когда молчаливая громадина предводителя Белых Клинков, подхватив кожаный мешок, что пролежал у его ног все это время, вышел вперед.

С интересом толпа встретила его появление подле короля.

Но уже через мгновение, когда могучая рука выдернула из мешка позеленевшую голову, толпа взревела вновь.

Министр Кер, заведовавший королевским двором и королевскими шпионами, глядел на толпу с высунутым языком и невидящими глазами.

А принц вещал о том, как этот недостойный муж, используя колдовство и хитрые интриги, вступил в сговор с наместником Востока, Лордом Хоксенвильваареном. Воль Де Мар, не жалея своих легких, вещал восторженной толпе, как самолично раскрыл заговор этого министра и то, как коварные светлые эльфы, не сумев завладеть всем королевством, удовлетворились — на первое время, конечно же — Восточной Провинцией. Как они вырезают верных короне людей и захватывают их дома потому, что коварный министр Кер разрешил это делать.

Принц вещал, как Хоксенвильваарен предал свои клятвы и свой род человеческий, убив тысячи славных людей и десятки благородных Домов предал забвению ради своей цели. Как он отдает земли и замки людей в пользование эльфам ради того, чтобы они перешли Перевал и обрушились своей армией на Королевство людей.

Таков был замысел министра Кера, проклятого Лорда Хоксенвильваарена и короля лесных эльвов, гореть им всем в Преисподней.

Младшую принцессу Арвен трясло. Несмотря на погожий день и теплый воздух вокруг, она ощутила себя так же неуютно, как если бы вернулась на Теневые острова. С их бесконечными пронизывающими ветрами и смертельно опасными прибрежными скалами…

Она почти не слышала рассказа принца Де Мара о том, как мудрые венценосные особы — он и король дроу — решили заключить союз и скрепить его узами брака между принцем людей и принцессой дроу, дабы победить коварных эльфов.

Арвен, увидев как в ее сторону протянулась ладонь принца, не отдавая себе отчета, поднялась со своего места и встала бок о бок с мужчиной, о котором ничего не знала.

Все то, что было рассказано ей шпионами дроу о принце Воле Де Маре, не соответствовало истине. Это не был человек, лишенный магии. Это не был слабовольный алкоголик, наркоман и распутник, погрязший в порочных увлечениях. Это не был презираемый знатью выскочка, не способный просчитать последствия своих действий хотя бы на один ход вперед.

Это не была кукла, которой ей предстояло манипулировать ради того, чтобы темные эльфы обрели для себя новый край, свободный от мерзких немертвых отродий.

Она стояла, смотря прямо перед собой. Она слушала о том, каким великим будет союз людей и дроу. И с какой легкостью они сокрушат врагов человечества. Как пойдут на Запад и уничтожат мерзкого зверофила, бывшего премьер-министра Тристана и его отвратительных союзников. И богопротивных зверолюдов, что сбежали в Западную Провинцию под крыло своего благодетеля.

Впервые она ощущала себя незащищенной даже под охраной двух Золотых Драконов. И даже то, что среди толпы присутствовали замаскированные дроу-ассасины, не успокаивало ее.

Ее разум отказывался признавать то, что происходит.

Она была отправлена сюда, чтобы окрутить, охмурить, околдовать слабого тщедушного человека, погрязшего в своих пороках. И, манипулируя им, отправить армии людей освобождать для них, для дроу, жизненно важные территории. А, затем, когда до Перевала все будет зачищено от опасностей, перейти его и отправиться уничтожать светлых эльфов, давнюю головную боль их темных собратьев.

Должно было произойти ровно то, о чем вещал принц, но приписывал эти деяния покойному министру Керу и светлым эльфам.

Она слушала эту ложь и не могла возразить ей.

Потому что знала правду, ну или близкую к ней версию о том, что на самом деле происходит в Королевстве людей.