Из кабинета, что располагался в начале, возле холла с лестницей, вышли двое и та, что помладше, радостно побежала к Ман Ти Фат. Она бежала что-то напевая на языке Евдо.

– Познакомьтесь, Антон, это мой ребёнок Фат Ил Ти, – обняв ребёнка ещё раз, она представила мне девочку лет шестнадцати,

– Очень приятно, – я протянул руку, – меня зовут Антон,

Девочка не сразу поняла, что же нужно делать, и Ман Ти Фат посоветовала ей протянуть руку та же. Мы обменялись рукопожатиями, и я обратил внимание, что в аудиториях ученики уже не сидели за столами, они все стояли у стеклянных стен и разглядывали меня.

– Ну что, пойдёмте домой, – сказала Ман Ти Фат, – и мы побрели к выходу,

Дойдя до машины, Фат Ил Ти села на заднее сидение, достала планшет и начала что-то читать, а мы остались снаружи, Ман Ти Фат повернулась ко мне и сказала:

– Она ещё совсем ребёнок, чтобы понять все тонкости наших порядков. – начала говорить Ман Ти Фат, – она не принимает вас как равного Тафу Ил, но и не выделяет среди других. В связи с этим могут возникнуть различные трудности во взаимопонимании между вами.

– Ох, у меня, у самого дочь ещё недавно была подростком, я понимаю, – в этот момент я застегнул свою куртку, – что-то мне как-то не по себе.

– Что с вами? Вам нехорошо? – Ман Ти Фат подошла поближе,

– Голова кружится, – я схватился за голову, – и болит. Мне кажется, я всё это уже видел.

– Присядьте, – Ман Ти Фат отвела меня к скамейке возле дерева, – вам не кажется, вы и впрямь здесь уже были, и даже не раз.

– Но как? – головная боль резко ушла на второй план, – Когда?

– Примерно месяц назад, и за неделю до этого, – Ман Ти Фат помешкала, – я собиралась всё рассказать, когда мы придём домой, но раз такое дело, то расскажу сейчас.

– Первый раз вы пришли в чувства на второй день после реструктуризации вашей ДНК, наши врачи сделали всё возможное, чтобы сохранить вам полноценную жизнь. Но генетика вашего организма – это не всё, что пострадало. Ваша память претерпела изменения. Мозг был частично разрушен в результате вашего перехода и всё, что мы смогли сделать, это воссоздать утраченные фрагменты. Частично вы потеряли память, но что-то рано или поздно восстановится. Ваш мозг в хорошей форме, и вы уже научились заново дышать, говорить, ходить. Функция памяти тоже вернётся в былую форму, но мозгу нужно больше времени.

– То есть, я в любой момент могу опять впасть в беспамятство? – шок от обрушившихся новостей затягивал мои глаза пеленой, хотелось спать,

– Совершенно верно, – ободряюще сказала Ман Ти Фат и попыталась взять меня за плечи, – вы главное – не сдавайтесь, напрягайте мозг, трудитесь. Это как с ходьбой, стоит только постараться начать, и ничто уже вас не разучит. Ваша паника вредит вам, ваш мозг натыкается на трудности с памятью и когда вы сдаётесь, вы теряете всё. Так уже случалось с вами ранее. Не бойтесь.

Ман Ти Фат достала из своей сумки какой-то пузырёк с жидкостью прозрачного цвета, протянула мне его, – выпейте, полегчает.

После того как я выпил содержимое пузырька, ноги и руки стали тяжелеть, пока совсем не обессилели. Ман Ти Фат позвала дочь, и они вместе довели меня до машины и, уложив меня на заднее сиденье, мы поехали, а я начал засыпа́ть.

Проснулся я оттого, что Ман Ти Фат тормошила меня за плечо, – проснитесь, Антон, проснитесь скорее,

– Что случилось? – полусонным голосом прохрипел я,

– Только, пожалуйста, не вставайте, лежите, – взволнованно говорила Ман Ти Фат, а переводчик с неизменной радостной интонацией вещал, – у меня плохое предчувствие, возле дома стоит дюжина машин, часть из них мне знакомы, они принадлежат военным.

– У меня неприятности? – укладываясь поудобнее сказал я,

– У нас неприятности! – сказала Ман Ти Фат и накрыла меня с головой пледом,

– Мы поедем к Досу Та У, думаю, безопаснее будет сейчас только у него, а там и решим, что делать дальше, – Ман Ти Фат развернула автомобиль и помчалась прочь.

– А в чём собственно проблема? – поинтересовался, из-под пледа, я.

– Проблема в том, что вы очень интересный и желанный экспонат, и очень многие хотели бы получить вас в своё распоряжение, и что немаловажно, так это получить ваши знания.

– Господи, да какие знания, пустяки, да и только?! – ухмыляясь, отвечал я,

– Господи?!, – удивилась Ман Ти Фат,

– Это долгая история, – оборвал я,

– Вам не сто́ит недооценивать себя и свои знания, в вашей голове есть ответы на вопросы, которых мы ещё даже не задавали. Мы попросту не доросли до них и, как следствие, мы не готовы распоряжаться такими знаниями… – Ман Ти Фат замялась, – Во всяком случае разумно.

– Любопытно, – призадумался я, – мне уже можно выйти из укрытия?

– Конечно, – сказала Ман Ти Фат и повернула с дороги в чащу леса,

Я вынырнул, из-под пледа, и сел. В окне я увидел лес с витиеватыми деревьями. Вспомнились дубовые рощи. В полумраке заходящего солнца, ветви создавали зловещие силуэты, а я вспомнил про Соню, как она в детстве боялась тени от ивы в лунном свете. Мне кажется, она до сих пор боится таких силуэтов.

– Приехали, – останавливая машину сказала Ман Ти Фат,

– Выглядит безопасно, – осматривая большой и старый дом, проговорил я, – здесь живёт ваш друг?

– Он здесь жил, когда-то, – Ман Ти Фат повернулась ко мне и что-то сказала дочери, – пойдёмте внутрь,

– С вашего позволения, – я выбрался из автомобиля и потянулся, да так, что захрустели все позвонки в моём позвоночнике, а мои спутники уставились на меня, будто я голый стою перед ними, – я надеюсь там есть что перекусить, после ваших лекарств у меня страшный аппетит.

– Это маловероятно, – Вздохнула Ман Ти Фат, – Данный дом нежилой уже очень много лет. Но мы попросим Досу Та У захватить еды, когда он направится к нам.

Мы вошли в дом, и в нос сразу ударил резкий запах не то пихты, не то можжевельника. В коридоре стояло несколько сундуков, пара была нараспашку и с вываленными тряпками. Общая разруха прослеживалась и в холле дома. Высокие потолки под пять метров были увенчаны резьбой и красивой, большой люстрой.

Ман Ти Фат щёлкнула выключателем и комнату наполнил холодный свет ламп, но тем не менее здесь было уютнее, чем на улице, где с приходом ночи уже портилась погода. Дождь уже барабанил по крыше и окнам. Дочь Ман Ти Фат подошла к очагу, напоминающему большой камин с небольшой пристройкой и конфоркой, положила в него несколько бурых брёвен и принялась разжигать огонь.

Ман Ти Фат, тем временем, судорожно нажимала в свой телефон-коммуникатор и, по всей видимости, выйти на связь с Досу Та У у неё не получалось. Она нервничала всё сильнее.

Набравшись наглости, я решил осмотреться в доме и пошёл в первую попавшуюся на глаза дверь. Распахнув которую, первое что я увидел – была небольшая кроватка у окошка размером с дверцу от духовки. Сама комнатка была не больше трёх квадратных метров и имела непрямоугольную форму по периметру. Осмотрев комнатушку, практически стоя на пороге, я отправился к следующей двери. Ман Ти Фат всё также суетно металась по залу, а её дочь уже раздувала большой костёр в камине.

За следующей дверью была лестница вниз, осторожно шагая, я прошёл пару ступеней, рукой нащупав выключатель, я подал его вверх, и внизу лестницы появился свет. Ступени скрипели от каждого шага. Дойдя до самого низа, я упёрся в железную, весьма массивную дверь. Дверь поддалась на лёгкий толчок рукой и с лязгом приоткрылась.

К моему большому удивлению, внутри я обнаружил большое количество оборудования, часть из которого, некогда была моей установкой для перехода. Многие блоки были обгоревшими, а какие-то частично разобранными. Шагнув внутрь этого технологического ансамбля, я погрузился в воспоминания. Ещё недавно я работал в своём гараже, собирал эту машину, буквально по частям, болтик за болтиком, проводок за проводком. А теперь она стоит здесь, потрёпанная, наполовину восстановленная чуждыми и мне, и ей технологиями. Непонятно даже работает ли этот гибрид вообще.