– Заканчивай! – прокричал «самоходный», хоть и не дед.

Бедный Миша и рад бы, прям по физиономии видно, что умаялся уже, только сделать ничего не мог. Аж песню Высоцкого вспомнил – «Я сказал ему: Чудак! Устал ведь, отдохни! Но он не услышал, он думал, дыша, что жить хорошо и жизнь хороша».

* * *

Так и не понял, кому именно прокричали, но при очередном выпаде, резко сократил дистанцию и нанёс хлёсткий удар точно в бороду. У меня они тоже поставлены, если что. Взгляд соперника моментально остекленел.

Всё – закончил, как и просили. По инерции, утративший связь с реальностью, Миша рухнул вперёд, смачно приложившись своим измученным лицом о довольно жёсткую поверхность ринга.

Вместо криков ликования повисла гнетущая пауза. Надеюсь, они не собираются отомстить за товарища своим дружным стадом? Это как-то не по-спортивному даже.

– Ты чего сделал? – спросил изумлённый «самодвиг», явно не ожидавший такого поворота.

– Закончил, – улыбнулся я, – Сам же попросил. Так ты не ко мне обращался, что ли? – определённо, существенная доля всех моих проблем связана с языком, не имеющим костей.

– Ты кто такой вообще? От кого пришёл? – прищурился он, словно о чём-то там догадался. Офигеть Шерлок в шортах.

На ринг спешно заползла пара человек, начавших приводить в сознание товарища. В тот момент в груди возникло противное ноющее чувство тревоги – только бы не переборщил.

Очень надеялся, что самоуверенный бедолага придёт в сознание прямо сейчас, а ни где-нибудь в палате, спустя энное количество времени. Или, не дай Тьма, что ещё чего хуже. Пора сваливать.

– В каком смысле от кого? Я сам по себе.

– Тогда собирай манатки и вали нахер отсюда, пока цел, – вот и замечательно, именно так и планировали поступить. Пожав плечами, швырнул шингарты на ринг и пошёл одеваться.

На лавке одиноко скучало подписанное мной соглашение на отсутствие претензий со всеми данными, включая паспортные. Мало того что за подписью, так ещё и заполнено собственноручно.

Справедливо рассудив, что момент их вероятного предъявления миновал, аккуратно прихватил его с собой. Нечего таким бумагам где попало валяться, да и заполнять ничего подобно впредь не стоит.

* * *

На улицу вышел несколько раздражённым. Во-первых, не понравилась та грубость и интонация, с которой мне было предложено уйти. Во-вторых, одного Миши для проверки мало. Вдруг реально тормознутый был? В-третьих, он так и не пришёл в сознание.

Накинув капюшон, просто пошёл прямо без какой-либо определённой цели. Надо немного развеяться, проветрить голову. Да и полноценно поесть не мешало бы. От прежнего перекуса и следа не осталось.

Но далеко уйти не успел. Буквально минут через десять (Надо было активнее ногами перебирать, а не плестись) на плечо грубо легла чья-то рука. На что раздражённый организм отреагировал соответствующим образом.

Схватив кисть неизвестного, но явно охеревшего и поверившегося неизвестного, перехватил его «кеглю» второй рукой, сместился назад и перекинул через себя борзое тело. Развернувшись, обнаружил ещё двоих спортивных парней.

Хоть те и выглядели уверенными, но на полшага всё же отступили. Снова поднялась волна тревоги. Сука, неужели этот ваш сраный Миша отъехал? Надо срочно сваливать. Затеряться в большом городе не проблема, особенно если транзитом в нём.

– Слышь, монах, или как там тебя? – обратился тот, что находился справа, – Бумагу верни.

– Вы о чём, парни? Какую бумагу? – попытался прикинуться шлангом.

– Сам знаешь какую.

– Ты чё творишь, урод?! – послышалось со спины негодование любителя грубо лапать прохожих. Пришлось развернуться боком, чтобы контролировать оба фронта.

– Угомонись, Вова, – тормознул возмущённого товарища первый, – Мише скорую вызвали. Он так и не оклемался, – это уже относилось ко мне.

– Парни, это же спорт. Всякое бывает, – ответил, пожав плечами, – Готов поспорить, у вас там от каждого такая бумажка имеется. Значит, и у Миши претензий быть не должно.

– У нас есть! – выкрикнул «асфальтный летун», – Данные свои оставь, на всякий случай. Паспорт сфотаем, и вали куда хочешь.

Подобная охеревшесть вывела из себя. Не так чтобы сильно, но убивать уже захотелось. Блин, как сложно держать грань между этими мирами. Смеркалось, народа вокруг нет, освещение слабое…

– Ты конченный, что ли? – ангельским терпением и культурой речи похвастаться никогда не мог, да и не особо хотелось, – Нахер иди, фотограф недоделанный.

– Чё ты сказал? – «летун» принял стойку.

– В уши долбишься?

– Вова, успокойся! – снова осадил первый, – А ты не хами! Тебе никто не грубит, кажется?

– А это, как посмотреть. Не слишком ли охеревшие желания? У нас в Хабаре за такое спрашивают, – очень надеялся, что поиски уведут в том направлении.

– Слушай, мужик, при чём тут твой Хабаровск? Мы во Владивостоке, если чё. Ты человека в больничку отправил, хрен знает что с ним. Просто верни бумагу и иди куда собирался.

– Вы, видимо, не слышите, что я вам говорю. Где, как и что было просрано вами, не моя забота.

– Нас трое, – произнёс первый, восхищая своей очевидностью и умением считать как минимум до этой цифры.

– Вы спортсмены или гопники?

– Сейчас узнаешь, – ответил второй, – Короче, хватит с ним базарить, – парни начали расходиться в стороны.

– Про неспортивное поведение не слышали? Нет? Тогда начнём, я не возражаю. Кто первая? – надо быстрее заканчивать и отваливать как можно дальше.

* * *

Никакого махача не вышло. Он даже начаться, толком не успел. Тот, которого я перекинул через себя, не учёл опыта прошлых лет и решил повторить попытку, только уже с прицелом на удушающий.

В этот раз исход получился более трагичный. Ну, перекинул его чуть сильнее прежнего, казалось бы. Вот только мы находились у края дороги.

Водитель, проезжающего мимо микроавтобуса, не успел среагировать на резко изменившуюся дорожную ситуацию. Удар, многоговорящий хруст черепной коробки, и лишь затем визг тормозов.

Жёванный крот! Ездить в городе медленнее надо, урод, блин! Пока до водилы с товарищами перееханного доходила ситуация, я, уловивший её суть быстрее, развернулся и рванул с места.

Перебежав на противоположную сторону улицы, перескочил через леерное ограждение и заскользил вниз по довольно крутому косогору. Владивосток – город, стоящий на сопках и окружённый морем с трёх сторон.

В конце спуска шла подпорная стена дороги высотой метра четыре, и если бы не успел затормозить, то мой забег завершился бы довольно быстро и нелепо. Но обошлось.

Давно заметил, окружающим везёт меньше, чем мне. Особенно если их намерения недобрые. Свиснув на руках, спрыгнул и помчался дальше по направлению движения, чтобы лишний раз не светиться в видеорегистраторах.

Метров через сто оказался на перекрёстке. Впереди виднелись крыши металлических гаражей и какой-то пустырь. То, что надо. Владивосток – город контрастов.

Развернувшись, удостоверился в отсутствии преследователей и рванул к ржавеющим металлоконструкциям. Тьма, как же меня бесит, что приходится вот так убегать!

В тот момент пришло понимание об утрате точек соприкосновения с этой реальностью. Я был полностью от неё оторван, словно мясо с костей, которое обратно уже не приживётся.

* * *

Чужой среди своих и свой среди чужих. Мне во что бы то ни стало нужно выбраться из этого мира. Я уже не смогу войти в прежнюю колею и подстроиться под него. Всё будет становиться только хуже.

Главное, Жнец начал подавать признаки жизни. Выходит, «древнее зло» пробудить всё-таки реально. Но мне не нужны его эпизодические «всхрапы», мне нужен Он, весь! И чем раньше, тем лучше.