Запрыгнув в кунф, Иван оглядел закопченную панель, где произошло замыкание, и скинул с плеча рюкзак. Персонал станции столпился у двери, кроме самой виновницы аварии. Та уже пришла в себя, но выглядела плохо.

– Вы за пульты сами сядете? – через семь минут повернулся к зрителям Иван, – или мне и дальше продолжать?

Персонал ахая, кинулся по местам, заняла своё место и прапорщик. Иван остался сидеть у повреждённого модуля, поглядывая на девушку сбоку. И хоть освещение в будке было ни ахти какое, лицо её он разглядывать мог. Вот оно стало почти каменным. Заострились скулы, сжались плотно губы. Пальцы прапорщика забегали по кнопкам и тумблерам. Поправив наушники и микрофон, она быстро протестировала систему и вызвала помощницу. Та ответила. Бросив благодарный взгляд на Ивана, при этом по губам скользнула едва уловимая улыбка облегчения, прапорщик вся полностью ушла в работу. Иван не вслушивался в команды и реплики, что звучали в будке, он просто смотрел на работающую девушку и любовался быстрыми и чёткими движениями её рук. Бесстрастным лицом профессионала, знающего своё дело и умеющего его делать. Очнулся он, когда закончилась работа станции. Прапорщик положила на пульт наушники и повернулась к парню. Её лицо озарила чуть уставшая, но благодарная улыбка.

– Как зовут тебя спаситель? – её зелёные глаза смотрели на Ивана уже как – то по – другому. Как он ещё не понял, но понял одно, родней.

– Иван, – смутился Иван и опустил голову, чтобы окончательно не утонуть в бездонной зелени её глаз.

– Иван, значить? Хорошее имя. И что ты хочешь Иван? – Сидевшие за спиной командирши, подчинённые замерли.

– Хочу, чтобы ты вышла за меня замуж, – подняв голову, выпалил решительно Иван.

– И всего – то? – всплеснула руками прапорщик и звонко засмеялась. – Вы слышали, какой он скромный? – обернулась она к подчинённым, те заулыбались. – Ни злато ему не надо, ни серебра, а подавай саму девицу. Однако, Ваня ты рисковый парень.

– Почему? – нахмурился Иван.

– Ты ж меня совсем не знаешь, – качнула девушка головой. – А вдруг я злая, как баба Яга? Или замужем уже? А?

– Вы не злая и не замужем, – фыркнул Иван, – я б это почувствовал.

– Он ещё и чувствительный у нас, – опять всплеснула руками прапорщик. – Ну, ну.

– Вы сами обещали, – попробовал Иван зайти, с другой стороны.

– Что я обещала? – сдвинула брови девушка, претворяясь сердитой.

– Сделаешь станцию, проси, что хочешь, – напомнил Иван.

– Ну, это я так, образно, – махнула прапорщик рукой, – а ты всё принял всерьёз?

– Так не честно, обещали, и выходит, обманули, – обиделся Иван. – Они тоже вон слышали, – Иван попытался мобилизовать на помощь слушающий коллектив станции.

– Да, да, товарищ прапорщик, – первым откликнулся, смеясь, ефрейтор, – я тоже слышал, вы так сказали. К тому же Иван, считайте нас спас. Нехорошо обманывать.

– Нехорошо Любовь Фёдоровна отказываться от своих слов, – загалдели и другие.

– Ладно, ладно, охламоны, – подняла руку прапорщик, – налетели. Мало что станцию спалили, так вы и меня ещё сбагрить хотите куда подальше? Вдобавок неизвестно кому. Может он американский шпион? Что он тут делал? – прищурилась, сдерживая смех девушка.

– Да какой я шпион, – вскинул брови от обиды Иван, – я мимо просто ехал. У меня машина на дороге осталась, кстати.

– А почему остановился тогда?

– Бензин кончился, – опустил голову Иван. – Вас увидел, решил подойти. Что станцую он принял совсем за другую, говорить Иван не стал.

– Бензинчику разжиться? – продолжала издеваться прапорщик.

– Да я, – от возмущения Иван забыл все слова. Но тут пришли ему на выручку подчиненные прапорщика и та наконец, смеясь подняла руки.

– Ладно, верю, – они покинули будку и отошли в сторону. Подчинённые принялись сворачивать станцию. – И откуда ты на мою голову свалился, жених? – усмехнулась прапорщик, разглядывая Ивана уже при дневном свете. – С замужеством, ты серьёзно?

– Серьёзней некуда, – кивнул Иван. – Вы моя судьба.

– Ух ты, даже как? Ты не перегрелся, случайно? А может ты из этих? – девушка изобразила шприц, – нашырялся и теперь балдеешь, как в сказке?

– Нет, я всё серьёзно говорю и делаю. Нам нужно ехать в город.

– Так у тебя ж бензина нет, как поедем? – девушка, приложив ладонь к глазам, посмотрела на шоссе. – Эта жёлтая твоя? – засмеялась она вдруг. – Красивая.

– Правда нравится? – удивился Иван.

– На цыплёнка похожа, – девушка кивнула. – У нас в деревне у бабки, такие бегали.

Тут над полигоном взвились три разноцветные ракеты. Сидевший в дверях кунфа ефрейтор поднял голову.

– Товарищ прапорщик нам пора! – крикнул он, через пару секунд, проследив падение ракет.

– Мне пора, – прапорщик протянула Ивану руку. – Если ты серьёзно, то жди в чайной, – она сжала пальцы Ивана, – она там, на краю села. Когда нас отпустят я не знаю. Ещё разбор учения будет.

– Я дождусь, – улыбнулся Иван, пожимая тёплые пальцы девушки. – Обязательно дождусь.

Развернувшись, станция стала спускаться к полигону. Иван остался на бугре, провожая её глазами. На сердце было легко и светло.

– Вот тебе и папа, – пришла в голову удивлённая мысль, – вот тебе и сказка.

Иван спустился к шоссе и направился к селению. Чайную он увидел сразу, едва свернул к нему. Войдя, присел у окна. И тут только вспомнил, что у него нет денег. Проглотив наполнившую рот слюну от вкусных запахов, окруживших его, уставился в окно.

– Заказывать что будете? – услышав голос, он повернулся. Перед ним стояла официантка.

– Пока нет, – попытался выдержать Иван её настойчивый взгляд, – я товарища подожду. Можно?

– Да ждите сколько влезет, – дёрнула девица плечом и отошла.

За окном проезжали машины, проходили редкие прохожие. Иван перебирал картинки такой скорой и удивительной встречи и то смеялся про себя, то хмурился, боясь, что Любовь не придёт. Даже стал думать, как будет её искать. Ведь кроме имени и звания, он ничего про неё не знал. Не запомнил даже номера машины её станции.

– Зойка! – вдруг раздался почти рядом, раздражённый мужской голос, – когда у вас телевизор заработает, наконец? Новости не послушаешь!

– А ты дома слушай, – отбрила мужика бойкая официантка, – у нас что тут, кинотеатр?

– Дома такая же язва сидит, – буркнул мужик, – житья от вас нет, лахудры.

– Ты что там бормочешь? – вскинулась официантка.