И я уселась поудобнее и приготовилась слушать, стараясь одновременно излучать как можно больше обаяния. Было видно, что моя внешность не оставила Каминского равнодушным, хотя напрямую он об этом, слава богу, не говорил, а не то я попала бы в довольно сложное положение. У меня несколько раз было так, что в меня влюблялись клиенты. Один даже – честное слово! – сделал предложение руки и сердца, но я, убежденная холостячка, никогда не приветствовала такие предложения.

– Итак, – начал тем временем Каминский, – как видите, я сам спровоцировал жену на то, чтобы она ограбила мой сейф. Если хотите знать, я даже специально положил в него сумму, которая ее соблазнит и которой, по моему мнению, ей за глаза хватит. Словом, я вел себя, как заботливый муж, который хотел как можно деликатнее и безболезненнее избавиться от порядком надоевшей супруги.

Я молчала в недоумении. Странно же понимают заботливость эти бизнесмены! Попробовал бы обо мне кто-нибудь так позаботиться – потом сто раз пожалел бы!

– Я уже давно знаю, что Эмма Эдуардовна мне изменяет, – говорил между тем Каминский. – Впрочем, и у меня не так давно сложились чрезвычайно близкие и доверительные отношения с моей секретаршей Марией. Я впрямую не говорил об этом жене, но, по-моему, она все знала, потому что я не очень старался скрыть наш роман. Мы с женой давно охладели друг к другу, и пора было бы устраивать наши жизни по отдельности. Эмма Эдуардовна, моя дорогая супруга – дорогая исключительно потому, что мне дорого обходились ее прихоти, – никогда бы не согласилась на развод. Она слишком привыкла жить в роскоши, чтобы так просто все бросить. А Мария обладает всем тем, чего нет у моей жены: молодостью, красотой, умом. Она так понимает меня, как не понимал никто другой. Развод мне просто необходим, потому что мы с Марией собираемся пожениться.

Я попыталась представить себе женщину, которая могла бы полюбить Каминского – не ради богатства, а его самого, – но у меня это как-то слабо получалось. Хотя кто знает… Да и кто говорит о любви? Связалась же Вобла с красавцем шофером. И ничего, сейчас они, наверное, с чемоданами бегут навстречу новой райской жизни, которую проведут вдвоем где-нибудь среди пальм под жарким тропическим солнцем. Интересно, какие еще тут скелетики в шкафу припрятаны? Наверное, Каминский хочет теперь побыстрее развестись с супругой, и ему нужен официальный для этого повод.

– Если дело, которое вы хотите мне поручить, заключается в том, чтобы накопать компромат на вашу супругу и заставить ее тем самым согласиться на развод, то вам достаточно будет просто взять записи, которые я получила благодаря своему прослушивающему устройству. Их хватит для того, чтобы подать на развод в качестве потерпевшей стороны.

– К сожалению, речь пойдет не о разводе, – печально произнес Каминский. – Дело в том, что сейф вскрыли и ограбили меня.

– Что-о-о? Опять? – только и смогла вымолвить я.

– Увы, да. В первый раз, когда вы осматривали сейф, вы не заметили того, что он с секретом. Это и немудрено. Впрочем, я лучше все покажу сам.

Он подошел к сейфу и открыл его. Сначала я ничего не заметила. Сейф как сейф. Но тут Каминский нажал на один из медных шурупов, расположенных по углам сейфа с его внутренней стороны и выполняющих, как я думала, чисто декоративную функцию. Задняя стенка сейфа откинулась, и за ней оказалась небольшая дверца с прикрепленной к ней клавиатурой. Каминский набрал комбинацию цифр – дверца открылась. За ней оказалось небольшое отделение сейфа, сейчас пустое.

– Вот здесь, – печально произнес бизнесмен, – в день моего отъезда лежали важные бумаги. Какие, нет смысла говорить. Достаточно будет сказать, что они касаются некоторых секретов моего бизнеса, и мне было бы очень нежелательно, чтобы о них узнали мои конкуренты, а их у меня немало. Бумаги-то вам и предстоит найти.

А вот это было уже намного интереснее, чем быть вынужденной подслушивать подробности семейной жизни супругов Каминских. Сейчас мне предлагали настоящее дело, расследуя которое не требовалось копаться в чужом грязном белье. Правда, забегая вперед, скажу, что я была не права – грязного белья в новом деле оказалось хоть отбавляй, но тогда я об этом еще ничего не знала.

– У вас много конкурентов? – спросила я.

Вместо ответа Каминский позвонил по внутреннему телефону:

– Мария, принесите мне, пожалуйста, тот самый список, о котором я вам говорил.

На звонок явилась молодая красивая женщина в строгом платье и протянула бизнесмену лист бумаги, на котором мелким шрифтом были напечатаны фамилии.

– Вот они все, – сказал Каминский.

Я мельком на него глянула. Да, солидный получился списочек.

– А вы подозреваете кого-нибудь больше других? – поинтересовалась я.

– Трудно сказать, – задумался Каминский. – С одной стороны, потенциально в пропавших из сейфа документах заинтересован каждый из тех, кто занесен в список, так что за ограблением может стоять любой.

Жалко, что Каминский не говорит, что именно заключалось в документах. А он, похоже, собрался молчать. Ну и ладно.

– С другой стороны, – продолжал между тем мой новый клиент, – никто из них не может знать о секрете моего сейфа. Он был сделан для меня по специальному заказу, а код время от времени я менял на нем самолично.

– Может быть, кто-то из вашего окружения выдал секрет конкурентам? Кто еще, кроме вас, знаком с секретом сейфа?

– Только Мария, – сказал Каминский.

Женщина в строгом платье мило улыбнулась, как будто разговор шел не об ограблении и не о подозрении в том, что она сама могла участвовать в преступлении, а о чем-то для нее приятном.

– Но Мария должна полностью оставаться вне ваших подозрений. Я настоятельно рекомендую вам не разговаривать о совершенном преступлении с Марией, – Каминский, не вставая с кресла, взял Марию за руку, и та снова мило улыбнулась – на этот раз Каминскому лично. – На это у меня есть веская причина, и я готов назвать вам ее. Подумайте сами, зачем Марии нужны какие-то мои документы, если вскоре ей будет принадлежать все? Я ведь, знаете ли, – Каминский смущенно потупился, – как раз вожусь с тем, чтобы официально оформить свое состояние не только на себя, но и на нее. К счастью, Эмме Эдуардовне мое состояние не принадлежало: поженившись, мы составляли брачный контракт… Благодарю, Мария.

Женщина, так и не произнесшая во время напрямую касавшегося ее персоны разговора ни слова, послушно вышла.

Похоже, что Каминский уже помог мне в расследовании, без труда оправдав одного из подозреваемых. Да и в самом деле, нужны ли ей какие-то документы, если скоро огромное состояние Каминского, прекрасный особняк, «Порш» и «Линкольн» – я вздохнула, вспомнив о машинах, – будут принадлежать ей? Похоже, что Мария тут ни при чем. В конце концов, слово клиента для частного детектива – закон. Раз Каминский говорит, что мне не стоит даже говорить о расследовании с секретаршей, значит, говорить и не буду. Хотя, если быть честной, я бы не прочь пообщаться с невестой моего клиента.

– А ваша жена? – спросила я. – Могла ли это сделать она? Она ведь уже раз запустила руку в ваш сейф. Может быть, она знала о документах и одна или с помощью какого-нибудь мистера Икс, – я вспомнила о ее отношениях с Андреем – добралась и до вашего секрета?

– Вряд ли, – заметил Каминский. – Она не интересовалась моими делами. Все, что ее интересовало, это дорогие тряпки, иллюстрированные журнальчики, телесериалы и любовные романы. Больше за двадцать пять лет нашей совместной жизни я не обнаружил у нее никаких увлечений и интересов.

По-моему, он забыл в качестве увлечения супруги назвать ее любовника. Так плохо за двадцать пять лет совместной жизни узнать свою жену!

– Возьмите этот список, – сказал Каминский. – Надеюсь, он вам пригодится. Могу я поинтересоваться, что вы предполагаете делать дальше?

– Сперва еще раз осмотреть сейф, если вы не возражаете. Я уже осматривала его вчера утром, но то было, как вы знаете, совсем другое дело.