Шторм усиливался, но пока Алеана без труда справлялась с волнами. Умело управляя дыханием и экономя силы, она то поднималась на гребни огромных волн, то скатывалась в ложбины, успевая в то же время напевать мелодию священного гимна богине Воды. Это было не совсем обычное ритуальное плавание: расстояние было очень большим, поэтому приходилось делать остановки, места для которых готовились заранее. Но уже через два дня жрицы Нейи должны были попасть на священный остров, чтобы совершить там церемонию поклонению богу Айну – повелителю Дождя. Вот уже четыре года подряд в империи были неурожаи, и атланты стремились вернуть милость богов, устраивая сложные обряды и церемонии.

Плавательная одежда каждой нейяды состояла из облегающей хлопковой или шерстяной туники до колен, поверх которой они носили специальные костюмы для плавания, искусно сделанные из каучука. Внутренняя сторона была выложена волокнами хлопка, снаружи каучук покрывала крупная рыбья чешуя. Куртка включала капюшон и перчатки с подобием плавников, а ноги прятались в чехол в форме рыбьего хвоста: такая амуниция помогала плавать с высокой скоростью и защищала от переохлаждения.

Всё-таки в этот раз ураган был сильнее обычного, пена так и летала над морем. «Похоже, Пун Деусса прав насчёт того, что боги гневаются на народ атлантов», – подумала Алеана, взмывая на очередную волну.

Пун Деусса, правитель и верховный жрец империи, недавно отметил восемьсот лет со дня рождения. Он был прямым потомком основателя государства Атлантиды, вождя по имени Анасиатль, который избрал эти острова для переселения своего народа. Когда на планете началось новое оледенение, атланты вынуждены были покинуть свои исконные земли и перебраться ближе к экватору. Выбранный ими архипелаг в Атлантическом океане уже был заселён народом мэотис, который пытался сопротивляться вторжению, но после многолетней войны вынужден был покориться. Атланты заняли плодородные равнины и лучшие пастбища, вытеснив мэотис на скалистые острова восточной окраины государства. Пришельцы заставили их принять свой язык и религию. Ледники понизили уровень мирового океана, из-за этого в экваториальной зоне увеличилось количество земель, доступных для заселения, но два народа продолжали жить бок о бок в состоянии тлеющего конфликта. Атланты время от времени совершали набеги на поселения мэотис, чтобы добыть пленных и принести их в жертву своим богам, а люди мэотис не упускали случая поджечь корабли атлантов, подобравшись ночью на своих маленьких лодках. Самые неукротимые из побеждённых покинули архипелаг в поисках новой родины и перебрались на близлежащий континент, где поселились бок о бок с темнокожими племенами, а оставшиеся добывали себе пропитание рыбной ловлей, выращиванием коз и сбором диких плодов.

Потомки первых атлантов в совершенстве владели приёмами восстановления человеческого организма и жили невероятно долго. Они умели перемещать энергетические потоки между своим телом и окружающим миром, общались с животными, растениями и потусторонними существами, знали тайны составления препаратов мощнейшего действия, могли распознавать места силы и пользоваться ими в своих интересах. Они были способны впадать в состояние глубокого транса, на несколько часов или даже дней останавливая все процессы в организме, включая сердцебиение. Атланты рождались и росли, как обычные дети, но периоды их молодости и зрелости растягивались на столетия. Однако не все жители Атлантиды обладали такими возможностями, поэтому была изобретена система каст. На вершине иерархии находились семьи, в которых не было тех, кто старел и умирал в обычные человеческие сроки. Эти долгожители заключали браки только внутри своей касты. Таким образом выделились несколько десятков кланов, которые составили правящую верхушку и понтификов, а для окружающих народов они были поистине живыми богами.

По обычаю, атланты создавали семью к тридцати годам, но не служители культа. Обязанностью статусных мужчин-жрецов было вступление в связь с максимальным количеством наиболее достойных женщин из любой касты, причём факт их замужества роли не играл. Для любого жителя империи было великой честью воспитание ребёнка живого полубога.

Главой пантеона были бог Солнца Атан и богиня Земли Ана, на ступеньку ниже находились богиня Воды и Огня, далее следовали боги Дождя, домашнего очага, каждой реки и горы по отдельности. Жрицы богини Огня считались самыми красивыми женщинами империи. Их выбирали в раннем детстве из любой касты. Они изучали не только основные дисциплины, но и сексуальные техники, и с семнадцати лет служили в храме Любви, который находился в труднодоступной горной местности, за высокими стенами форта. К его стенам являлись самые сильные и воинственные мужчины, которых ждала череда сложных и опасных для жизни испытаний. Те, кто успешно их преодолевал, получал право провести блаженный месяц в объятиях одной из жриц.

Служительниц Нейи, богини Воды, было всего одиннадцать, и ими могли стать только представительницы высшей касты. Их обучение было настолько долгим, требовало такой концентрации, что личная жизнь им дозволялась лишь к исходу первой сотни лет. Они тоже не создавали семью, а лишь встречались время от времени со своим избранником, который получал не только титул «Сын Нейи», но и некоторые способности из тех, которыми обладала его возлюбленная. Если жрица рождала ребёнка, он воспитывался дома, пока не становилось понятно его призвание – тогда начиналось специализированное обучение.

Алеана в свои сто два года выглядела, как двадцатилетняя девушка. Нежный овал лица, огромные бирюзовые глаза, гладкая кожа. В волнистых тёмных волосах не было седины. Постоянные физические нагрузки сформировали у неё стройное и сильное тело. Она недавно достигла ранга, который давал ей право обзавестись возлюбленным, но пока не думала о мужчинах: она слишком любила море и привыкла к своему образу жизни – многочасовым заплывам и ритуальному пению на одиноких островках.

Бесконечное болтание на волнах начало утомлять Алеану, хотя её тревожил не столько шторм, сколько отсутствие видимости. Солнце совсем перестало проглядывать сквозь тучи, а без него невозможно было сохранять курс на священный остров. Но делать было нечего, оставалось только держаться на поверхности и терпеливо ждать улучшения погоды. Алеана прикрыла глаза, легла на спину и постаралась расслабить мышцы: ей нужен был отдых. Из этого состояния её вывел новый, тревожный звук, который вплёлся в шум волн и свист ветра – это был грохот прибоя. Поднявшись на гребень, нейяда попыталась разглядеть берег, к которому её принесло штормом, и вид чёрных утёсов, окружённых валами белой пены, её не обрадовал. Это был совсем не тот остров, к которому ей нужно было попасть. Она развернулась и стремительно поплыла прочь от скал, но прилив с огромной силой продолжал тащить её к берегу. Алеана нырнула, надеясь уйти на несколько метров глубже и выбраться из опасной зоны. Под водой тоже сильно мотало, но она упорно боролась, пока не вынуждена была вернуться на поверхность, чтобы глотнуть воздуха, и только тут поняла, что под водой её снова развернуло к утёсам, за которыми виднелась вполне безопасная маленькая бухта. Она даже разглядела лежащую на песчаном берегу рыбацкую лодку.

Поняв, что уйти от острова не удаётся, она сменила тактику, намереваясь проскользнуть между чёрными каменными зубцами и дождаться окончания шторма, чтобы в спокойной обстановке определиться с направлением. Но здесь, возле берега, огромные волны метались, как бешеные, и накатывали на скалы горами солёной пены. В какой-то миг Алеана поняла, что сейчас произойдёт, снова попыталась нырнуть, но очередная волна подхватила её и боком швырнула на утёс, покрытый острыми ракушками. Нейяда бессильно скатилась в море, поливая кровью мокрые скалы.

Ещё не открывая глаз, она поняла, что находится в помещении. Грохот прибоя и свист ветра слышались приглушённо и доносились откуда-то снаружи. Голова раскалывалась от боли, тело горело. Кто-то осторожно касался её левого плеча, и каждое прикосновение приносило ей новую волну боли. За свою жизнь она прошла несколько инициаций, от которых на её теле каждый раз оставались новые шрамы, но сейчас всё было намного хуже.