Всегда аккуратная стрижка, в темных волосах – серебро седины, немного – чуть-чуть, только «для солидности»! Одет – если не «с иголочки», то где-то совсем близко. Да-да… наручные часы неплохой марки, но – без лишних «понтов». Очень хорошие английские полуботинки на ногах…

И постоянная улыбка на устах. А карие глаза – как будто изучают собеседника. Взгляд профессионального энтомолога. Посмотришь на него, и волей-неволей переводишь взгляд на правую руку Петра Васильевича: где у него там иголочка, которой он тебя сейчас – вжик! И приколол на дощечку! И даже табличка у него уже наверняка готова, такая табличка – где все твои данные имеются. Кто ты есть, какого вида, на латыни, само собой! Когда добыт и чем отличился!

Иванов умел и разносы подчиненным делать. Причем – не особо повышая голоса.

«Хорошо интонирует, собака!».

И ведь что характерно – и разносы получать от Иванова было неприятно, но и просто общаться, по работе ли, нет ли – неприятно не менее!

Плехов как-то исподтишка разглядывая Иванова, даже поймал себя на крамольной мысли – а вот в расстрельных подвалах, в форме НКВД, Петр Васильевич был бы также доброжелателен, улыбчив, даже несколько участлив? Потом мысленно прикинул на начальника черную форму «СС-альгемайне».

«Нет! Не его! По типажу лица не подходит. А вот родное «гепеу» - вполне мог бы представлять! Так что не всегда – если в кране нет воды, значит выпили… Вот такие Ивановы первыми и выцедят всю эту пресловутую воду!».

В приемной «замов» властвовала Екатерина Сергеевна. Приятная, моложавая дама лет пятидесяти. Стройная, даже поджарая, всегда в хорошем костюме, с оптимальной длиной юбки – когда красивые колени уже видны, а вот дальше – нет! Как гласит избитая фраза – «со следами былой красоты на лице». Но здесь эта красота все еще была на лице секретаря.

«Вполне себе приятная женщина, у которой возраст спрашивать постесняется даже совсем уж глупый и невежественный мужчина!».

Екатерина Сергеевна приветливо кивнула Ганину с Плеховым, и негромко сказала:

- Там сейчас Васильев со своими. Подождите несколько минут!

Усевшись на стул, Плехов ненавязчиво посмотрел на секретаря:

«Вот если представлять мою жену… ну – гипотетически! Когда-нибудь, в далеком будущем! Вот было бы неплохо, чтобы она так выглядела! Приятная дама! И вполне еще может вызывать эмоции определенного толка!».

Плехов почесал нос, хмыкнул про себя:

«Все-таки отдохнуть деньков несколько совсем бы не помешало! Откуда взяться в будущем жене, если я неженат, и даже планов таких не строю?».

Похоже, что его взгляд не остался незамеченным женщиной, потому как она, чуть повернув голову, недоуменно приподняла бровь. Губы тронула легкая улыбка.

«Твою ж мать! Нет, точно надо попросить пару дней отгулов! Вот уже и Екатерину начал разглядывать определенным образом! Юлька – в командировке, блин! Надо, надо «откиснуть», а может даже пуститься в загул с разными приятными продолжениями!».

Загул – это было, конечно, сильно сказано, ибо к спиртному Плехов был довольно равнодушен. Мог выпить хорошего алкоголя немного, но – редко. А вот обществом симпатичных дам – не пренебрегал. Пусть и завзятым ловеласом не был, но…

Имелась у него подруга Юлька. Полонская Юлия Михайловна. Ага! Кроме него, пожалуй, ее Юлькой никто больше и не называл. Старшая группы в одном из отделов аудита. Мегера и очень требовательный руководитель. Как аудитор – вполне себе заработавшая определенную репутацию в определенных кругах. Но! При всем это – красивая женщина тридцати пяти лет. Вполне себе современная – всякие там фитнессы, тренажерные залы, спа-салоны, модные бутики. А уж по интеллекту… Плехов иногда даже ловил себя на мысли, что немного побаивается подругу. Этакая красивая, но очень умная и весьма опасная змея. Но пять лет общения привели их отношения в некий «стабилис статус», или же, как говорят «наглы» - «стедди стейт». Бой френд или герл френд. То есть – отношения стабильны, ровны, но без намека на дальнейшее развитие.

Они уже пережили первые, самые эмоциональные времена, и по договоренности пришли к выводу, что их все устраивает. Красивая молодая пара. Оба – финансово независимы – до какой-то степени, конечно. Профессионально – состоялись, с перспективой улучшения статуса. В общении и ему, и, он смел надеяться, что и ей тоже – интересны. Приятно проводят свободное время, в том числе – выезжая куда-то на отдых. В постели, опять же – лучше и не надо.

«Хотя, выясняется, что – надо! Пусть и не лучше, но, когда она далеко, а ему надо! Как быть? И когда она вернется – неизвестно!».

У подруги тоже случались командировки и по месяцу, и даже – больше.

А тем временем из-за двери начальственного кабинета периодически слышались голоса.

«Эгей! А Васильева-то, похоже, «имеют»! Если обычно сдержанный Иванов так вот слышится, то… может мы попозже придем, а?».

Плехов посмотрел на начальника вопросительно и чуть кивнул в сторону руководящих «рыков». Ганин чуть улыбнулся, пожал плечами и вздохнул.

- Да успокойтесь вы! – послышался шепот секретаря, - Вас это никак не касается!

В этот момент двери раскрылись и из кабинета вышли начальник смежного отдела Борис Ильич Васильев, и несколько человек его подчиненных. Судя по их виду, «выживут не только лишь все!». Сам Васильев коротко кивнул Ганину, и быстрым шагом покинул приемную. Следом подались и остальные.

- Подожди меня здесь минутку! – кинул ему Ганин, - Может мы вообще в другое время зайдем…

И прошел в кабинет Иванова, закрыв за собой двери.

Услышав негромкий смех, Евгений повернулся к секретарю. Женщина махнула ему рукой:

- Да не обращай ты внимания! Васильевские отличились, за что и получили по заслугам. Ты же из командировки только что вернулся, да? А Юлия – наоборот, только уехала?

Плехов «угукнул», а потом поинтересовался:

- А вы это к чему, Екатерина Сергеевна?

Женщина опять негромко засмеялась:

- Да ты меня так осмотрел… Прямо неловко стало! Но… приятно. Приятно, когда молодые, симпатичные мужчины так тебя оглядывают!

«Вот же черт! А ведь был слушок, что у нее с Ганиным что-то было. А может даже и сейчас есть? А я, получается в его же присутствии, ее и разглядываю? Неловко. Это она верно отметила!».

Ситуацию разрешил сам Ганин, который выглянул из кабинета Иванова и махнул Плехову:

- Заходи!

Кабинет Иванова был комфортен и даже – уютен. Надо отдать должное – вкус у «зама» был. Мебель подобрана и стильная, и комфортная. И даже стеновые панели «под дерево», вроде бы вышедшие из моды лет эдак тридцать назад вполне сочетались и с мебелью, и шторами на окнах. Хотя, можно было предположить, что это вовсе не панели «под дерево», а самое что ни на есть дерево и было! Плехов подавил дурацкое сейчас желание «поколупать» ногтем, чтобы выяснить этот вопрос до конца.

Хозяин кабинета встречал его, выйдя из-за стола, и широко улыбаясь. Даже немного руки развел, вроде как для объятий.

«Переигрывает Петр Васильевич с радушием. И, кстати, вот еще один признак его характера – он же только что, пяти минут не прошло, как устраивал разнос Васильеву с подчиненными! И даже голос повышал, что было слышно даже из приемной. А Иванов повышает голос нечасто, даже – редко. То есть – разнос был вполне серьезным. И вот – радушно принимает другого человека. Этак – «К нам приехал, к нам приехал… Евгений Николаевич, дорогой!». Как можно за столь короткое время переключится с гнева на широкое добродушие? Не знаю я, как переключиться. Похоже, что все эти эмоции – и гнев, и вот это радушие – суть показные. Лицемер товарищ подполковник! Хотя внешне – вполне брав, и начальственен. Внешность у него и правда – по-мужски красив! Ну, мне так кажется! Бабам должен нравится однозначно. Хотя…».

Плехов вспомнил, что та же Светка Черткова, и его подруга Юлька, упоминая Петра Васильевича, кривили губки и фыркали. Светка как-то жаловалась, что Иванов, встретив ее в коридоре второго этажа, приостановил, и, душевно придерживая за локоток, начал негромко выговаривать по поводу ее очередной летней юбки. Дескать, и коротковата та, и просвечивает изрядно, если на свет смотреть.