Тестировать готовую программу, как и положено, должны были педагоги и психологи, а потом ее собирались запустить в режиме Freeware, то есть бесплатно и в свободное пользование.

Оба – и Фаттахов, и Саша, провалились в свою работу, как в бездонную яму или спасение от каждый раз нависающей над ними неловкости. Проще и легче было не видеться совсем.

А перед Новым годом ему сделали сумасшедшее просто предложение…

В Калининграде, в одном из подзамковых помещений еще с советских времен существовал полигон для специального подразделения военных пловцов-диверсантов. Затопленные и полузатопленные многоэтажные ходы и бункеры были замечательной базой для тренировок. Но со временем все там стало разрушаться и даже не буквально – немцы всегда строили на совесть, а в смысле обеспечения безопасности. Весь полигон планировалось сделать под «умный дом». Должна была получиться идеально контролируемая система – надежная и долгоиграющая тоже. Поэтому хотели привлечь самые передовые наработки и технологии. Фаттахову предложили эту работу возглавить.

И это было бы идеально, гадство! Если бы он подхватил с собой и Сашку с Вовкой. Там, он был уверен, его ждало комфортное жилье, хорошие деньги, а еще Балтика. Он был там и помнил Куршскую косу: озеро Лебедь и Танцующий лес, чистый песок и заросли, в которых живут косули, лоси, кабаны и лисы… Помнил старинные крепости, бастионы и музей Янтаря, тихие зеленые улицы… Музей Мирового океана и легендарную Буки у пирса…

А Саша радостно вспыхивала ему навстречу и сразу же прятала глаза. Мялась. Он больше молчал.

И Фаттахов опять сорвался к Буту. Зачем – сам пока не знал.

- Сегодня работаете психологом, Лев Геннадьевич, - категорично заявил он, ввалившись в квартиру: - Мне просто больше некуда.

- Верю. Плохо выглядите, Сережа, - внимательно рассматривал старик ввалившиеся глазницы и еще сильнее обострившиеся скулы мужчины.

- Что-то случилось?

- На первый взгляд ничего конкретного, - нервно усмехнулся Сергей, – а на деле – полный крах. Я мучаюсь, она страдает… Девочка вся в своей лебединой верности, в возвышенном. А я в животном режиме - смотрю на нее и вижу, как брать буду, где и сколько раз. Красиво и чинно уже не получается, Саша нужна мне, как женщина. И я очень боюсь, что скоро станет уже неважно – она или любая другая. Кулак уже болит, хрен отваливается… я постоянно на чертовой нерве! Вот, собственно, и все, что я хотел… - с облегчением выдохнул он и улыбнулся.

- Уезжаю. Скоро она выйдет на работу и видеть ее каждый день и даже не раз - я не смогу. Сейчас я точно, как животное. К сожалению, - опять усмехнулся он.

- И темперамент не на вашей стороне, - понимающе кивнул старик.

- Байки! Отец у меня славянин, только мама – турчанка. А в этой ситуации любой темперамент…

- Татарка…

- Нет. Когда-нибудь расскажу, не та это история…

- Ну… что же? Вы окончательно решили, Сережа?

- Вот сейчас – окончательно. Вы говорили, психологи у нас палачи? Так вот я для нее – сплошная пытка. К вине перед мужем еще и та, что передо мной - прицепом! Вы не видели нас вдвоем – это уже невыносимо. Постель все исправила бы, но не брать же ее силой? И я срываюсь на людях, выдержка летит к чертям. Нужно бежать. А то побежит она, а куда ей с ребенком?

- Жаль.

- Жаль… Но я буду спокоен за нее - без меня все потихоньку стабилизируется. Спасибо вам огромное.

- Да за что, Сережа? Геля чаю нальет, заходите, кто же так беседует – в прихожей?

- Этого достаточно, я не зря сюда ехал.

- А кто на ваше место?..

- Есть человек. Очень подходящий, так что… Всего вам доброго, Лев Геннадьевич! Пошел я сразу сдаваться в Калининград.

- Может стоило бы вначале посоветоваться с Сашей? – сомневался Лев.

- У нас не тот уровень… вы все же не совсем понимаете.

- Ну, дело ваше, - вздохнул старик, - звоните, буду ждать. Хочется верить, что еще дождусь вас в гостях вместе с Сашей.

- Хорошая цель – одобряю, - засмеялся невесело Фаттахов, - тем более, что ждать похоже придется… живите долго, уважаемый!

Глава 35

Нас с Вовкой всегда можно было найти в одно и то же время в парковой зоне – режим. Ребенок уже вошел в тот возраст, когда можно было потихоньку строить его, а не подстраиваться под его малышовый распорядок.

Фаттахов и находил нас всегда там. Вначале я оглядывалась и держала покер-фейс перед знакомыми, которые могли подумать о наших встречах что-то не то. Но постепенно он приучил нас с Вовкой к себе, а всех остальных к своим появлениям. Вел себя естественно в том числе со всеми, кто нам встречался. На нас с ним будто огромными буквами было написано – все очень невинно. Я успокоилась, доверилась и сама уже ждала его, выглядывая. Даже немного сдвинула время наших прогулок, практически совместив с обедом в бункере, чтобы он не спешил, спокойно обедал, а уже потом…

Нам с ним всегда было о чем поговорить – начиная со способов распространения программного обеспечения до разницы в воспитании мальчиков и девочек и еще кучи самых разных вещей. Приятно было его деликатное внимание ко мне и искренний интерес к Вовке. Я незаметно для себя перетекала в новое для себя состояние, замечательно комфортное. Наверное, его можно назвать ощущением… тихой радости?

Я ничего больше не хотела и ни о чем не мечтала. Мне выше крыши хватало приваливших будто ниоткуда внутренних комфорта и уюта. Считала - и Фаттахову тоже. Он же сам продолжал общение в таком формате, его же все устраивало? Меня – более чем. Не нужно было ничего менять, ничего решать… наслаждайся, Саша, моментом – они бывает проходят! Так я и делала. Так и случилось.

Он все испортил.

Было хорошо и резко стало плохо. От полного комфорта до внутреннего раздрая - один поцелуй. Я тысячу лет не целовалась! И это странно чувствовалось – все равно как если металл, из которого ты сделан, стремительно превращается в пластилин. С Ильей я всегда контролировала ситуацию – это происходило само собой, и даже инициатива чаще всего исходила от меня. И никогда я не теряла голову, даже в самые пиковые моменты - мозг продолжал работать.

А в этот раз…

Когда это делает с тобой взрослый, сильный и абсолютно уверенный в своих действиях мужчина… Точно так же абсолютной нормой чувствовалось покорно прогнуться под его желания. Мягкая сила, спеленавшая против воли и требующая подчинения – норма. Его уверенность в своем праве на тебя здесь и сейчас – только и правильно. А собственные ощущения, делающие податливой, как воск – чудо, как приятны. Вот только как личность ты - так… непонятно что. Нет тебя.

Я не много успела тогда почувствовать, но что точно было, так это чувство потери. Было ужасно жаль, потому что уже понятно - как раньше больше не будет.

И я пыталась это дело отсрочить, он сам предложил повременить с решением. Но все катилось… прямо в коровью задницу, как говорила когда-то бабуля.

А потом пошли слухи – вначале невнятные, потом уверенные: Фаттахова от нас забирают. Его я последнее время почти не видела – только иногда и почти на бегу… и это было до фига комфортнее, чем искать темы для разговора, постоянно держа в уме денник и то, что там произошло. Ушла естественность и непринужденность, постоянно чувствовались натянутость.

Расспрашивать народ, а тем более его подробнее я не решалась. Я вообще ничего не хотела знать - все, связанное с этим человеком, было теперь для меня больным вопросом. Уедет – и хорошо, все решится само собой и будет правильно. А с другой стороны… я по-хорошему привыкла к нему и знала, что обязательно буду скучать. Его будет не хватать - сильно, очень…

И ничего, переживу и это.

А потом слухи стали увереннее. Дальше новый начальник Центра с красивой дворянской фамилией Ланской приказом объявил о кадровых перестановках и представил нам нового руководителя – здоровенного мужика с подозрительно добродушным лицом. Почему-то казалось, что это маска – чтобы не испугать нас сразу и до смерти. Так потом и оказалось. Фаттахов, тот сразу чувствовался стальным клинком в интеллигентных ножнах. Этот оказался плюшевым мишкой, выпускающим по случаю когти и клыки. И рожу мог делать просто зверскую. Нам понадобилось время, чтобы узнать его и принять.