После перехода я сразу активировал «Поисковик» на предмет неожиданностей и не обнаружил никаких проявлений Силы, за исключением моих товарищей. Одновременно с этим каждый из нас открыл по малому порталу, обеспечивая переход прикрытию.

Дымок по обыкновению появился с упакованным аэростатом за плечами. Оно, конечно, ему тяжко, но, с одной стороны, воздушная разведка сильно упрощает жизнь, а с другой, остальные бойцы так же с поклажей, кто знает, сколько нам придётся скитаться, так что сухой паёк совсем не будет лишним. Одарённых же я от поклажи предпочёл избавить. Как и себя любимого, ага, драться лучше в комфорте.

Ну и такой момент, что после перехода мы начали активно восстанавливать израсходованный запас в алмазах амулетов порталов. Будучи под бустом, запас вместилища восполняется с такой скоростью, что по этому поводу даже заморачиваться не стоит. А вот камни лучше иметь полностью заряженными.

Передовым дозором прошла сотня всадников. На небольшие заросли ивняка они не обратили внимания. Серьёзные силы тут не разместить, а незначительному отряду лучше не попадаться на пути многотысячной орды. С чем я был полностью согласен. Только мы не собирались давать здесь последний и решительный. Я намеревался всего лишь ужалить, после чего сбежать, благо порталы давали такую возможность.

Ага. А вот и основные силы. Идут сплошным потоком без какого-либо порядка, но достаточно компактно. Впрочем, скорее уж скачут быстрой рысью, выдерживая скорость никак не меньше двадцати вёрст в час, а может, даже и больше. До брода с час ходу. Понятия не имею, как их тут задержать, и получится ли что-нибудь.

– Друзья, за дело, – решительно произнёс я.

Мы вышли из зарослей, встав в жиденькую шеренгу, бойцы позади, контролируют свои сектора на случай появления опасности. Накачивать себя для драки нам не нужно, дистанция полверсты, сектора распределены с запасом так, чтобы они не накладывались друг на друга, и мы не вогнали в одного всадника две «Стрелы». К чему, когда целей куда больше, чем у нас получится переварить.

Мы синхронно взмахнули руками, отправляя в полёт пять сотен «Огненных» и «Ледяных стрел». Следом полетели «Копья». Затем стеганули «Плетьми». И наконец дело дошло до «Шаров».

Заряд вложили незначительный, зато перезарядка, считай, мгновенная, и от нас потянулись строчки из светящихся алым и льдистым шаров. Скорость незначительная, так что вполне возможно и увернуться, но это у первых рядов, которые видят опасность. Задним уже куда сложнее рассмотреть смертельный гостинец. А уж тем, кто в глубине, и вовсе практически нереально. Конечно же, это не значит, что каждый шар найдёт свою цель. Но, даже просто достигнув предельной дистанции, он рванёт в воздухе, что никак не способствует спокойствию лошадей. Это же двадцать пудов паники.

В отличие от своих товарищей я взял на себя более широкий сектор и работал с двух рук. Так что по факту получалось, что конницу сейчас атакуют не четверо сильных одарённых, а пятеро. Помимо перечисленных плетений, которые я продублировал и в ледяном исполнении, запустил ещё и «Воздушные клинки» с «Булавой».

Под конец добавил «Градом», накрывая ледяными пулями площадь радиусом в десять сажен. Пять секунд такого обстрела гарантированно не оставит на этом пятачке живых, если только это не одарённые. Да и то слабенького вполне себе может и пробить, если попадёт несколько раз.

И наконец, пока остальные плетения в откате, с моих рук потянулись две строчки алых и льдистых «Шаров». До цели порядка четырнадцати секунд, так что к тому моменту, как первый из них достигнет цели, мои плетения перезарядятся, и можно будет повторить весь каскад. У товарищей дела обстоят немного хуже, и разрыв между нами окажется незначительным. Впрочем, время полёта будет куда короче.

Ногаи и не думали праздновать труса. Вся масса всадников, не замедлившись ни на секунду, отвернула вправо, и лава понеслась на нас во весь опор. Чуть больше двадцати секунд, и они попросту захлестнут нас. Не то чтобы мы собирались им это позволять, но бой штука непредсказуемая и случиться может всё что угодно.

– Как только отстреляемся, пускаем «Огненный вал» и сразу уходим порталом к броду, – приказал я.

Как и ожидалось, ответа не последовало, да и ни к чему, ведь всё уже оговорено, и сейчас это не постановка задачи, а лишь её уточнение. В нас уже полетела целая туча стрел и плетения одарённых ногаев. Первые с тупым стуком и глухим шорохом входили в землю вокруг и тыкались в нас, бессильно падая под ноги. Вторые опадали по нашим фигурам огненными всполохами или истаивали маревом, обдавая облачками тут же улетучивающегося пара.

У меня откат завершился чуть раньше, и я пустил перед собой два веера «Огненных» и «Ледяных стрел», далее по списку начал отрабатывать остальными плетениями, разряжаясь в ноль. С незначительным отрывом ко мне присоединились и компаньоны. До всадников чуть больше сотни шагов, и первые ряды буквально выкосило.

Но воины степи и не думали отступать, напирая через тела павших. Да и не все они пострадали, против одарённых это плетение явно слабовато. Впрочем, его хватило для их лошадей, и я видел нескольких воинов, бегущих в нашу сторону с саблями наголо, не в состоянии атаковать плетениями, чтобы не задеть своих товарищей.

Зато ревущая стена огня, устремившаяся от нас в сторону противника, оказалась уже куда более серьёзным испытанием для владеющих даром. Далеко не все они имели должную защиту, а потому большинство вспыхнули живыми факелами. Разумеется, нашлись и те, чья защита выстояла перед этим напором. Но их опять-таки подвёл живой транспорт.

Воздух буквально напитался ржанием и самым настоящим рёвом сотен лошадей, объятых жарким пламенем. Они вздыбливались, сбрасывая под копыта всадников, которые учились сидеть в седле раньше, чем ходить. Падали под ноги своих товарок, становясь для них бьющимся в агонии препятствием. Опрокидывались на наседавших сзади, сея в их больших и благородных сердцах самый настоящий ужас.

Наблюдая за этим филиалом ада, я вычленил двоих одарённых, сохранивших самообладание и бросившихся на нас с саблями наголо. Два «Воздушных клинка», сорвавшиеся с моих рук, остановили этот порыв на взлёте. Ещё одного, пробившегося уже из задних рядов, я достал «Булавой».

Отстрелявшийся Суханов, не дожидаясь дополнительной команды и выполняя прежний приказ, выставил перед собой портал, который одновременно работает и как щит. С обратной стороны он представляет собой круг из завихрений молний, который ничем не пробить. Я пробовал как максимальным своим зарядом «Копья», так и выстрелом в упор стальной болванкой из моей гаубицы. Повинуясь его знаку, в портал скользнул Хруст, а там и сам Волк, после чего портал громко схлопнулся.

Его примеру последовали Лис и Кремень, уведя своих напарников. Я, как капитан корабля, уходил последним, поэтому активировал свой проход, когда мы с Дымком остались одни. Увы, но плетение это долго не живёт, и мои попытки увеличить срок пока ни к чему не привели. Да и не старался я так-то уж упорно. Не моё все эти изыскания. Мне бы по пути наименьшего сопротивления, а как решение само не приходит, так я нахожу тысячу и одну причину, отчего именно сейчас мне этим заниматься некогда.

Дымок обогнул меня, скользнув в зев портала, и в этот момент земля под ногами вздрогнула, и я ухнул вниз, провалившись по колени. И снова грохнуло, на этот раз под правой ногой, и я едва не упал, потеряв равновесие. Приём, которым сам не единожды пользовался против других, весьма удачно использовали по мне. Портал исчез, словно в обиде громко хлопнув дверью. М-мать!

Пока рядом были товарищи, мы держали фронт и фланги, не подпуская к себе всадников. Те начали огибать нас, заходя с тылу. Я предвидел это и, не надеясь выстоять, планировал отход. Вот только не всё коту масленица.

Я едва успел отскочить в сторону от копыт одной из степных лошадок. Она-то, может, и невелика, только если зарядит копытом, мало точно не покажется. И что самое противное, никакой щит от этого не убережёт. Другой воин полоснул клинком, но я даже не заметил этого, ощущение, будто легонько приложили прутиком шутки ради, и не более того. Вот только это тревожный звонок, означающий, что я уже со всех сторон окружён врагами, и достать меня теперь всего лишь вопрос времени, причём не такого уж и долгого.