А знаете за кого? Жуков сам написал об этом, правда, если бы на это дали высказать своё мнение Рокоссовскому, то скорее всего на Жукова обрушилась бы лавина нелицеприятных определений. Дело в том, что руководство планировало наступление 1-го Белорусского фронта, а точнее его 47-й армии в 1944-м, но при этом, как говорит Жуков, эта армия несла большие потери и ей необходим был перерыв для укомплектования и насыщения новыми солдатами. Командующий первым Белорусским фронтом тогда был Рокоссовский. И вот вместе с Жуковым они предстали перед ставкой верховного главнокомандования, где их встретили Сталин, Берия, Антонов А. И., Молотов и Маленков. И Жуков говорит, что Рокоссовский якобы забоялся настаивать на прекращении наступления из-за того, что «Уж я‐то знаю, на что способен Берия, побывал в его застенках». То есть Жуков говорит прямо о том, что наши военные были тварями дрожащими, которые боялись не такой взгляд на начальство пустить. Один Георгий там не боялся вступать в споры со Сталиным и руководством. Конечно-конечно. Вам не кажется, что это клевета на Красную Армию?..
При этом немцев он на протяжении всей книги описывает как грозную и разумную силу. И конечно его совершенно не волнует то, как обучали военные кадры у нас и как у немцев. Это же небо и земля! Как я уже говорил – у нас на первое место выступала инициативность, а у немцев доктринерство. Именно поэтому немецкое военное руководство почти что моментально просело в 1941-м, поскольку столкнулись с тем, что не было писано ни на каких бумагах и в плане их блицкрига.
Так же не может не броситься внимательному читателю мемуаров Жукова то, что Жуков говорит о том, что армию вообще не подготавливали к современной войне. Не ужели по мнению маршала армия в мирное время должна гонять чаи? Понятное дело, что в РККА велась крупномасштабная работа, о факте которой говорит, как минимум количество документов, которые проходили за день через наркома обороны Ворошилова. 6000 входящих, а также по 400 писем, на которые Климент Ефремович развернуто отвечал. Более того у нас недавно прошла советско-финская война и её результаты были вполне себе обдуманны и применены к армии. Сам Сталин позже, подводя итоги этой войны, довольно лаконично и доступно описал ее основные уроки. А поскольку финнам помогали в создании армии немцы, а точнее посланный Германией в Финляндию барон Рюдигер Гольц, то получается, что мы уже имели представление о тактике нашего будущего неприятеля. Сюда же добавьте Гражданскую Войну в Испании и бои на Халхин-Голе.
На деле руководство СССР, согласно здравому смыслу и единой военной доктрине, во-первых, не дало обвинить себя в приготовлении агрессии по отношении к Германии, во-вторых развивало усиленными темпами собственную промышленность, чтобы в будущем перевести её на военные рельсы. А противника решено было встретить силами, которые хоть и не смогли бы разгромить врага с порога, но позволили бы обеспечить время для того, чтобы произвести все меры для мобилизации, создания новых рычагов управления государством в условиях войны, а также позволили бы выиграть время для эвакуации промышленности из угрожаемых районов и их развертывания.
И нет, это не однобокое заявление, давайте прочтем кое-что из 18 предвоенного съезда:
«Обеспечить наиболее высокие темпы добычи углей в угольных районах Урала, Подмосковном бассейне, на Дальнем Востоке и Средней Азии и увеличить в них добычу угля за третью пятилетку: по Уралу—в 3,1 раза, по Подмосковному бассейну—в 3,7 раза, по Дальнему Востоку—в 2,7 раза и по Средней Азии—в 4,4 раза…
На Урале и в Сибири развить добычу марганцевых руд до размеров, позволяющих прекратить завоз этих руд с юга. Создать на Дальнем Востоке новую металлургическую базу с полным металлургическим циклом для обеспечения всех потребностей машиностроения на месте. Увеличить за пятилетие удельный вес восточных районов Союза в выплавке чугуна с 28 до 35 процентов от общей выплавки в стране…
Обеспечить должный контроль за выполнением решений ЦК ВКП(б) и СНК СССР о запрещении строительства новых у предприятий в Москве и Ленинграде, а также распространить это постановление на Киев, Харьков, Ростов на Дону, Горький, Свердловск, в которых впредь запретить строительство новых предприятий.
В таких экономических очагах страны, как восточные районы, Урал и Поволжье, в третьей пятилетке создать предприятия-дублеры по ряду отраслей машиностроения, нефтепереработки и химии, чтобы устранить случайности в снабжении некоторыми промышленными продуктами с предприятий-уникумов.
Предусмотреть более быстрый рост, объема капитальных работ и строительство новых предприятий в восточных и дальневосточных районах Союза ССР… Продолжать всемерно развитие металлургической базы в этих районах, для чего из общего количества доменных печей три четверти их построить в третьей пятилетке в восточных районах страны.
Создать новую крупную производственную базу текстильной промышленности на востоке СССР с переработкой среднеазиатского хлопка. На Дальнем Востоке предусмотреть быстрые темпы развития добычи угля, а также цемента в размерах, обеспечивающих полностью его потребности».
Заметили, что запрещалось создание новых предприятий в Москве, Ленинграде Киеве, Харькове, Ростове на Дону. А знаете почему? Потому что их рассматривали ещё в 1939-м как города, в которые может пробиться Германия. То есть тот факт, что правительство СССР планировало отступление в начале войны установлен. Не было плана по разбиванию врага на его территории, малой кровью и могучим ударом, как это Суворов-Резун выдумал.
Хотя, почему именно он? Нет, далеко не он первый об этом сказал. Так, открывая «Историю Великой Отечественной» в 4-х томах видим:
«Основная сущность советской стратегической доктрины была выражена в следующих словах проекта Полевого устава 1939 г
«На всякое нападение врага Союз Советских Социалистических Республик ответит сокрушающим ударом всей мощи своих Вооруженных Сил.
Наша война против напавшего врага будет самой справедливой из всех войн, какие знает история человечества.
Если враг навяжет нам войну, Рабоче-Крестьянская Красная Армия будет самой нападающей из всех когда-либо нападавших армий.
Войну мы будем вести наступательно, перенеся ее на территорию противника.
Боевые действия Красной Армии будут вестись на уничтожение, с целью полного разгрома противника и достижения решительной победы малой кровью».
В принципе эти положения были правильными, за исключением установки на достижение победы «малой кровью», которая не отвечала особенностям современной войны, требующей больших жертв. Однако из-за недостаточной практической и теоретической подготовки многих руководящих военных кадров указания проекта Полевого устава воспринимались слишком прямолинейно, догматически
Например, исходя из предпосылки, что Советские Вооруженные Силы в случае нападения империалистических государств перенесут войну на их территорию, недооценивалась возможность вторжения вражеских войск на нашу советскую землю. Оборонительные мероприятия в приграничных районах проводились недостаточно энергично, особенно в глубине от границы»
Тут видна попытка заменить военную доктрину на некую «стратегическую доктрину», которая непонятно откуда взялась и что из себя представляет, а во-вторых в серьезной научной работе, как эта, с умным видом говорится о том, что по ПРОЕКТУ что-то там планировалось. Да, этот проект был впечатан в Полевой устав РККА 1939-го, ДЛЯ ОБСУЖДЕНИЯ И КРИТИКИ его. Но проблема в том, что этот проект проектом и остался. Ничего по нему не планировали. Зато у кого из историков не спроси, как планировали драться с врагом, так он ответит словами из этого проекта: «малой кровью и на чужой территории».
Да, что и говорить, если ещё в 1928-м году по приказу реввоенсовета №90 началось строительство Киевского укрепленного района, который находился в 300 километров от границы. В 1932-м году началось строительство Минского укрепленного района, который находился в 200 с чем-то километров от границы. Да и вообще, именно в промежутках вышеназванных лет происходит строительство линии Сталина, то есть система укрепленных районов, дзотов, дотов и иных оборонительных сооружений. Вот точно не планировали отступать, ага.
