– Артефакторы там зачем нужны? – удивился Кеша.
– В посёлке есть несколько генераторов, которым наверняка понадобится обслуживание. Тащить их в город, конечно же, никто не будет. Куда проще вызвать специалистов и разобраться на месте. Да и по мелочи помощь артефакторов пригодится – в тех суровых условиях любое преимущество перед неприветливым климатом окажется к месту. На это вам отводится неделя, а потом выдвигаетесь обратно в Мунгуй и меняетесь со второй группой. Корабль заберёт вас через двадцать четыре дня…
Платонов не успел договорить, когда судно сотрясло от мощного взрыва. Все, кто сидел, попадали на пол, свет в кают-кампании погас, а комната наполнилась испуганными возгласами. Я машинально откатил время назад и незамедлительно начал действовать. Что могло произойти с кораблём? Варианта всего два: либо мы налетели на камни, либо нас атаковали. Во второй вариант я почему-то верил больше. Как минимум по той причине, что экипаж «Печоры» составляли опытные моряки, которые не допустили бы крушения. Тем более что на палубе должен был работать предсказатель.
– Держитесь за что-нибудь, сейчас тряхнёт! – закричал я и помчался на палубу, откуда направился прямиком на капитанский мостик.
Стоило мне открыть дверь, я понял, что о предстоящей атаке уже известно персоналу – сработал предсказатель. Почему так поздно? Неужели у врага есть сильный предсказатель, который мешает работе нашего таланта?
– Посторонним покинуть капитанский мостик! – приказал старпом и повернулся к капитану. В этот раз я увидел две торпеды, которые рассекали воду, вызывая буруны, и неслись к нашему кораблю. Те, кто их запустил, всё просчитали наперёд. Патрульный катер не успевал прикрыть нас собой, и обе торпеды попадали точно в цель: одна в машинное отделение, а вторая – в корму судна. Я не стал дожидаться взрывов и снова откатил время назад. На этот раз удалось выиграть три минуты и сорок семь секунд.
В капитанскую каюту я успел заскочить ещё до того, как предсказатель поднял тревогу, но мои слова не приняли всерьёз. И только через минуту штатный предсказатель подтвердил, что кораблю угрожает опасность. Сигнал тревоги передали на эсминец и патрульный катер, оттуда запустили осветительные ракеты и сбросили глубинные бомбы. Увы, это не помешало врагу торпедировать наше судно.
Два взрыва прозвучали с разницей в несколько секунд, мощные толчки сотрясли судно, а я не удержался и рухнул на палубу. Да, в этом варианте реальности удар получился не таким точным. Первая торпеда не попала в машинное отделение, ударив немного правее, но вторая попала в корму, создав огромную дыру.
– Чижов, что происходит? Что ты видел? – обрушился на меня с расспросами Лёвушкин, который поспешил следом за мной.
– Торпеды! Это были торпеды!
Спасательные шлюпки успели спустить на воду, вот только туда поместилось всего восемьдесят человек. При всём желании я не мог попасть в первую волну, а потому напялил спасательный жилет и приготовился ждать, пока эсминец и патрульный катер примут к себе пострадавших.
– Построиться по пятёркам! – скомандовал Лёвушкин. – Немедленно доложить, если кого-то из вашей пятёрки не хватает!
Я увидел перед собой взволнованные лица Серафимова и Малиновской. Валика и Кеши нигде не было.
– У нас нет двоих! Уварова и Зимина!
Шлюпки успели отплыть от тонущего корабля, когда внутри произошёл мощный взрыв. Корабль разорвало на две части, и он стремительно ушёл под воду. Во время взрыва меня и ещё несколько человек вышвырнуло за борт. Я ненадолго потерялся в пространстве, когда с размаху шлёпнулся в холодную воду. Мышцы сковало судорогой, но меня спас жилет, который не давал утонуть.
– Скорее! У нас есть всего полчаса, чтобы выудить всех из воды, пока они не замёрзли, – послышался голос, словно откуда-то издалека. – Стихийников сюда! Здесь ещё трое!
«Трое? Почему трое, ведь нас должно быть пятеро» – пронеслось в голове, когда меня вытаскивали из ледяной воды. Я попытался что-то сказать, но челюсть совершенно меня не слушалась, и в итоге вышло какое-то нечленораздельное мычание.
– Погоди, парень, сейчас мы тебя отогреем!
К счастью, нам попались профессионалы своего дела и не стали отогревать меня ничем горячим, иначе кровеносные сосуды приказали бы долго жить, и полопались в мгновение ока. Я чувствовал как меня растирали сухими полотенцами, а затем укутали в плед и отдали в руки целителям. Пусть я всё ещё продолжал стучать зубами, но уже мог хоть немного говорить.
– Где… ос-стальные?
– Двоих парней из твоего отряда выловили парой минут раньше, сейчас удалось спасти вашу троицу.
– А… пр-пр…
В другой ситуации это выглядело бы комично, но я действительно не мог произнести слово «профессор». К счастью, меня поняли.
– Профессор Лёвушкин жив, находится с остальными спасёнными. Всё, парень, тебе уже ничего не грозит, мы поработали с тобой, залив достаточное количество энергии. Теперь твоя задача – сидеть закутанным и отогреваться.
– Говорю вам, это был самый настоящий монстр! – послышался возбуждённый голос Серафимова.
– Копчёная осетрина! Родя, не тупи! – оборвал его Зимин. – Если ты ничего не понимаешь в биологии, обратись к профессору Куксину, чтобы заполнить пробелы. Осьминоги не могут выпускать снаряды, которые топят суда. Если бы этот механизм действительно был монстром, он бы обхватил судно щупальцами, смял его, или утащил на дно. Но здесь очевидно, что борт корабля разворотило от взрыва.
– Может, это взорвались котлы в машинном отделении? – настаивал на своей версии Серафимов.
– Снаружи? Посмотри на повреждения, края дыры вогнуты внутрь, а это значит, что снаряд попал в борт извне.
– Тогда что это было? Ну, скажи, если ты такой умный! – Родя перешёл в атаку, но мне было чем ответить.
– Подводная лодка.
– Ха! Подводную лодку заметили бы с эсминца и уничтожили в два счёта! Они не смогли бы выпустить торпеды и уйти так быстро.
– Выходит, что смогли, потому как эта штуковина исчезла буквально сразу после взрывов. Тем более, я видел торпеды, которые приближались к кораблю.
– Интересно, как это ты мог их заметить в темноте?
– Ты серьёзно? С эсминца «люстры» развесили, видно было как днём! – вмешался Уваров.
– Какие ещё люстры? – опешил Серафимов.
– Кеша говорит об осветительных ракетах. Они действительно осветили округу и помогли подтвердить мою теорию – вокруг не было ни одного постороннего корабля…
– И только огромный осьминог! – взвыл Родион, замогильным голосом.
– И только болван, который увидел то, что ему хотели показать, – заключил Валик. – Я согласен с версией Арса – это была подводная лодка. Но очень быстрая, потому как смогла уйти. Верно, Кеша? Ты ведь артефактор, скажи хоть что-нибудь!
Уваров нахохлился и приготовился выдать какую-то умную мысль, но в нашу беседу ворвался Платонов и перебил парня:
– Вы видели корабль, который атаковал нас?
Пришлось отвечать мне, потому как при виде разъярённого Платонова все как воды в рот набрали и молчали, втянув головы в плечи.
– Это был не корабль, профессор.
– Бросьте, Чижов. Вы же не хотите сказать, что это было морское чудовище, которым нас пытаются запугать?
– Вовсе нет, Георгий Максимович. Я хочу сказать, что это была подводная лодка.
– Быть того не может! Подводные лодки могут погружаться на глубину до сотни метров, мы сбрасывали глубинные бомбы, окажись подводная лодка поблизости, она была бы уничтожена.
До сотни метров в глубину? Что-то у них не так со строительством подводных лодок. Насколько мне известно, в нашем мире на такую глубину субмарины могли погружаться ещё в Великую Отечественную войну, а современные подводные лодки без проблем «ныряют» в пять раз глубже. Конечно, есть случаи и более глубоких погружений, но в этом участке Карского моря глубже не нырнёшь – там уже океаническое дно.
– Значит, это была очень быстрая подводная лодка, которая успела уйти от глубинных бомб. Не спрашивайте меня, как ей это удалось. Думаю, вы найдёте ответ на этот вопрос, когда уничтожите её.
