Услышав своё имя, которое прорычал Гризли, она испугалась настолько, что отшатнулась от стола, а Натан вскочил на стойку в передней комнате, готовый ворваться в дверной проём служебной комнаты, если он ей понадобится.
— Он не будет носить символ твоего врага, — сказал Генри.
— Арроууу!
Согласие от Натана. Не имело значения, прислушивался он к их разговору или нет. Ни один Волк не станет спорить с Гризли, особенно когда он сам позвал этого Гризли, чтобы помочь с человеком.
— Всё в порядке.
Что-то внутри неё расслабилось. Или, может быть, сейчас она была более сосредоточена на том, чтобы сказать правильные вещи, чтобы Натан спрыгнул со стойки, прежде чем он поскользнётся и ушибётся. Она посмотрела на Генри, потом на Волка.
— Со мной всё в порядке.
Кризис разрешился, Натан спрыгнул со стойки и вернулся в постель. Генри ушёл, заверив её, что белые халаты будут запрещены.
Мег стояла в сортировочной, пытаясь отгородиться от воспоминаний о своей жизни в резервации и убедить себя, что ей никогда не придётся туда возвращаться. Во время полуденного перерыва она отправится в «Вопиющее Интересное Чтиво» и найдёт одну из книг ужасов, написанных терра индигене. Эти истории пугали её настолько, что она спала с включенным светом, но она также находила утешение в том, насколько ужасными могут быть Волки, когда они терзают человека, которого считают врагом.
* * *
Генри вошёл в «Лёгкий Перекус», схватил Мэри Ли и потащил её в заднюю часть магазина, несмотря на яростные протесты Тесс.
Обеим женщинам потребовалась минута, чтобы достаточно успокоиться и выслушать его, но как только они это сделали, и Мэри Ли поняла, о чём он спрашивает, он почувствовал себя лучше и хуже. Дело было не в том, что Мег была пророком по крови, а в том, что она была человеком. Но Иные никогда раньше не пытались заботиться о человеке, и даже люди находили заботу о ком-то вроде Мег сложной задачей.
Откуда терра индигене могли знать, что у людей осталось так мало инстинктов заботы о себе?
Хотя, честно говоря, у Мег никогда не было возможности позаботиться о себе самой.
Потрескавшиеся губы. Потрескавшаяся кожа, которая могла треснуть из-за холодной погоды, сухого воздуха и обезвоживания. Грубые кутикулы, которые могут расколоться и кровоточить. Зима была суровой для человеческой кожи, но были кремы для лица и рук и лосьоны для тела, которые могли бы помочь. Бренд, который Иные требовали от своих сотрудников, был доступен в нескольких человеческих магазинах, но очень дорог, а лосьоны и кремы не продавались в магазинах на Рыночной Площади, где они были бы более доступными.
Будь у него выбор, Генри скорее обнял бы дикобраза, чем выслушал бы восторженные отзывы о лосьонах и кремах для рук. Поскольку у него не было выбора, и он сам попросил, он терпел объяснения Мэри Ли, пока Тесс не остановила девушку.
— Я закажу достаточно продуктов для всех вас, если вы, девочки, пообещаете объяснить Мег, как ухаживать за её кожей, — сказала Тесс.
— Конечно. Мы можем поговорить сегодня вечером после медитации, — ответила Мэри Ли. — Рути и Хизер тоже будут там.
— Есть ещё кое-что, — сказал Генри, глядя на Тесс. — Наша Мег призналась, что иногда её переполняют образы и в голове у неё всё путается. Это пугает её.
— Информационная перегрузка, — мгновенно ответила Мэри Ли. — Когда раздражителей слишком много, мозг нуждается в отдыхе. Такое случается со всеми.
< С нами такого не бывает>, — сказала Тесс.
<Мы во многом умнее людей>, — ответил Генри. Затем он обратился к Мэри Ли:
— Это то, о чём стоит упомянуть Мег. Это ей неизвестно, и переживания были пугающими.
Получив согласие Мэри Ли сообщить Мег, что перегрузка — обычное явление среди людей, Генри вышел из кофейни и направился в тихую студию. Идя по дорожке к двери студии, он бросил взгляд через кирпичную стену высотой по плечо, отделявшую его двор от зоны доставки перед Офисом Связного. Потом он остановился. Болтовня о лосьонах и кремах сбивала его с толку, но теперь он думал обо всём остальном, что узнал за этот день.
В данный момент никаких грузовиков, доставляющих грузы, не было. В этом не было ничего необычного. Ворон на стене не было, а вот это было необычно. С тех пор как Мег начала работать на Иных, над офисом постоянно кружили Вороны. Наблюдатели, которые объявляли о прибытии регулярных курьеров и предупреждали о присутствии посторонних. Он не всегда обращал на них внимание, так как они имели тенденцию болтать так же много, как и человеческие женщины, но теперь он чувствовал их отсутствие.
Слишком взволнованный, чтобы работать над деревянными скульптурами и тотемами, он заварил чашку чая, а затем позвонил Владимиру Сангвинатти, соуправляющему «Вопиющего Интересного Чтива».
— Влад? Нет, с Мег всё в порядке. Но когда Саймон немного успокоится, скажи ему, что она очень расстроилась, когда заговорила о врачах и белых халатах. Это то, что мы все должны иметь в виду.
А позже этим вечером он поговорит с Саймоном и Владом о коже, которая может треснуть достаточно, чтобы раскрыть пророчество, но при этом не кровоточить.
ГЛАВА 4
Распорядитель шёл по коридорам резервации, кивая своим подчинённым. Он направлялся к одной из комнат пророчеств. В сшитом на заказ костюме-тройке, накрахмаленной рубашке и галстуке с тонким рисунком он выглядел как генеральный директор одного из крупнейших предприятий континента.
В каком-то смысле так оно и было. Его прадед основал семейный бизнес как учреждение для сохранения странной ветви людей, которые могли предвидеть будущее, когда были ранены. Во всяком случае, девочки могли. Мальчики несли в себе семя этой способности, но не саму способность. Так мало-помалу заведение стало убежищем для девочек, которых либо в лучшем случае избегали бы, а в худшем — забрасывали камнями или сжигали из-за страха перед тем, что они знали и могли бы сказать.
Некоторые превозносили прадеда как гуманиста, а другие осуждали его как спекулянта. Но уход за девушками стоит денег, так что же плохого в использовании знаний, которые были получены, когда они намеренно причиняли себе боль, чтобы испытать эйфорию? Особенно когда это предвидение никому не вредило?
Конечно, бизнес иногда взлетал или падал в зависимости от того, покупал или продавал прадедушка свои акции в той или иной компании. И всё же, в целом, мало что изменилось в тех частях мира, над которыми люди имели некоторый контроль. Да, были изобретения, инновации, новые навыки и технологии. Но независимо от того, насколько причудливо всё это выглядело или насколько велик был город, люди по-прежнему запирали на ночь двери, похожие на частоколы, и дрожали от страха перед тем, что наблюдало за ними из лесов и полей.
Прадедушка был гуманистом. Дедушка же стал бизнесменом, больше интересовавшимся прибылью, и он обнаружил, что несколько других семей, обременённых этими иждивенцами, также стремились избавиться от своих гуманитарных корней и приобрести какое-то серьёзное богатство… такое богатство, которое могло бы оказать влияние на мир.
Законы, поддерживающие «благотворительную собственность», были приняты в регионах, где проживали эти пророческие магнаты. Людей нанимали учить девушек, присматривать за девушками, даже оплодотворять девушек и сортировать потомство. Благотворительность превратилась в очень прибыльный бизнес, и резервации превратились в открытую тайну среди богатых, осторожных клиентов, поскольку разрезание кожи девушек стало регулярной, контролируемой процедурой.
Но вы не можете исключить все нежелательные наклонности, не потеряв некоторые из способностей, и, к сожалению, верно, что интеллект и склонность к неповиновению были связаны с чувствительностью, чтобы произвести самые лучшие пророчества, и никакие усилия программы размножения не смогли изменить это. А иногда для оживления поголовья требовалась свежая кровь, и именно поэтому молодых девушек иногда забирали от родителей, которых пугала нервирующая привычка девочек резать себя. Иногда родители отдавали девушку добровольно, иногда нет. Но даже если они не отдавали добровольно, они редко сообщали о похищении. В конце концов, если местные власти узнают, почему была похищена девушка, вся семья может быть передана в благотворительную собственность, для их же блага, конечно, потому что эта склонность к резанию распространялась в семьях линиях.
