Кто стал бы спорить с Квентл в ее защиту?

«Данифай?» – пришло в голову Халисстре.

Она уронила голову на грудь и рассмеялась, тихо и горько.

«Должно быть, я действительно дошла до отчаяния, – подумала жрица, – раз надеюсь на сострадание Данифай».

Данифай, сама некогда ставшая пленницей в бою, должна была оценить восхитительную, совершенную иронию этой ситуации. Заклинание уз не позволило бы Данифай поднять руку на Халисстру, но без специального распоряжения рабыня не обязана была разыскивать ее.

Поскольку ничего не оставалось, кроме как таращиться на стенку, Халисстра решила закрыть, глаза и отдохнуть. У нее все еще болели нога, тело и челюсть, пострадавшие во время последней отчаянной схватки. Как бы ни хотелось ей воспользоваться песнью баэ'квешел, чтобы исцелить себя, она не отважилась. Боль надо было перетерпеть.

С помощью простого ментального упражнения она отключила разум от телесной боли и усталости и скользнула в глубокое Дремление.

В зале для приемов полуэльф лорд Дэссаэр смотрел, как его солдаты выводят дроу прочь, и задумчиво поглаживал бороду.

– Ну, Сейилл, – произнес он, – что ты об этом думаешь?

Из-за потайной ширмы выскользнула гибкая фигура в зеленой вышитой юбке и куртке. Это оказалась чистокровная эльфийка, высокая и грациозная, – и она тоже была дроу, с кожей черной, как чернила, и на удивление красными радужками глаз. Она подошла ближе к Дэссаэру и уставилась вслед уходящим солдатам и их пленнице.

– Я думаю, что она говорит правду, – ответила дроу. – По крайней мере, она не из Джэлр или Озковин.

– И что мне с ней делать? – спросил лорд. – Она убила Харвальдора и едва не погубила и Фандара тоже.

– С милостью Эйлистри, я верну к жизни Харвальдора и исцелю Фандара, – ответила женщина-дроу. – А, кроме того, разве патруль Курнила не напал на нее и ее товарищей первым? Она просто защищалась.

Дэссаэр изумленно приподнял бровь и посмотрел на Сейилл:

– Ты собираешься донести до нее послание твоей богини?

– Это мой священный долг, – ответила Сейилл. – В конце концов, до тех пор, когда оно было мне даровано, я почти ничем не отличаюсь от нее.

Она склонила голову, указывая на отсутствующую пленницу.

– Это гордячка из знатного Дома, – сказал Дэссаэр. – Сомневаюсь, чтобы она пожелала слушать слова Эйлистри. – Он положил руку на плечо жрицы-дроу. – Будь осторожна, Сейилл. Она скажет или сделает все, что угодно, чтобы усыпить твою бдительность, а когда ты поддашься на это, она убьет тебя, если ты встанешь между нею и свободой.

– Пусть будет так, как должно, мой долг ясен, – отозвалась Сейилл.

– Я отложу свое решение на десять дней, – сказал повелитель эльфов, – но если она откажется прислушаться к твоему посланию, я должен буду защитить мой народ.

– Знаю, – ответила Сейилл. – Я уверена, что у меня все получится.