Загуляв, как беззаботный подросток без обязательств, я напрочь забыл, что моя жена тоже может начать тусоваться в популярных барах и клубах города.

И тут то я словил ответочку вселенной. Когда она ошарашила меня разводом, я впал в моральный шок и понял, что не готов. А она стояла на своем решении, как непробиваемая скала и отстаивала свое мнение. Мне ничего не оставалось, как на время покинуть поле боя.

Я пытался идти на контакт, как примерный мужчина снял себе квартиру, в которой ночевал один. Мало ли, захочет проследить или проверить, когда мы помиримся. А то, что это женщина как аксиома, как постоянная величина в моей жизни, я не сомневался. Тогда четыре года назад, я всей душой и телом полюбил Катю. Мое естество считало ее своей женщиной. И то, что она от меня добровольно уходит, узнав правду, рвало мои заводские настройки на все шурупы и винтики, вместе взятые.

Тут уже было не до секса. Как и хотел, перевёл практикантку в другой отдел, который находится в соседнем здании, чтобы глаза не мозолила. Поговорил с ней, перед этим устроив прощальный секс. Меня обзывали разными словами, даже в пылу истерики она разбила что-то об стену, но мне было все равно. Она знала, что я женат и никогда не обещал ей уйти из семьи. Наоборот, сразу, после первого раза предупредил, что если хочет продолжения, то пусть принимает изначальные правила игры. Она согласилась, а сейчас истерила, обвиняя во всех смертных грехах. Что ж, придет на работу в понедельник и узнает приятную новость о переводе. Находится в одном здании после всего, нам обоим будет невыносимо.

Моя работа для меня очень важна, еще в детстве, смотря на загибающуюся мать, которая впахивала на нескольких работах, я пообещал себе, что когда стану взрослым, смогу ей устроить безбедное существование. Раньше я впахивал сутками напролет, чтобы обеспечить будущее нашей семьи, а сейчас понял, что выбрал не ту дорожку, сорвался и будущее стало растворяться в дымке невозможного.

После встречи с психологом, придумал отмазку, чтобы приехать к нам домой. Делал вид, что собираю вещи. Хотел конструктивно поговорить с Катей о нас и нашем будущем, но сорвался при первой возможности, на высказывание малой толики претензий, которая сидела внутри, по отношению ко всей ситуации в целом.

Потом сорвался, набросившись на нее. У меня на тот момент уже несколько недель не было секса, а она ответила, да еще как. Будто этого года ссор и молчания не было, будто мы вернулись в прошлое, где у нас все было хорошо. На несколько часов я обзавёлся иллюзией, что она так же скучает и хочет налаживания отношений между нами, что примет обратно. Я воспрял духом, поверив в лучшее. Утренний секс был, как раньше, а потом на меня вылили ушат ледяной воды, что наши ночь и утро, это лишь разовая, ничего не значащая акция.

Я психанул и чтобы не наговорить лишнего, ушел.

В дУше, прокручивая картинки нашего последнего секса, по вечерам, я технически обслуживал сам себя. Никого, кроме жены не хотелось.

Еще несколько раз я пытался подловить ее после сеансов с психологом, которая ничего внятного так и не смогла вытянуть из Кати.

Я смирился с проигрышем, но не с полномасштабной войной, по завоеванию жены обратно.

С практиканткой, секс был чисто механическим занятием по разрядке, я это понял, когда брал в последний раз свою Катю. Жена отдавалась мне и душой, и телом, а я, брал и отдавал в акте слияния все тоже самое. Тогда, на секунду, промелькнула мысль, что ребёнок сплотил бы нас, помог воссоединить разбитые части целого. Но потом вспомнил, что жена пьет таблетки и забыл эту мысль.

Еще дров, в мой кипящий котелок, подбавляла собственная мать. Когда я сообщил ей, что Катя хочет со мной развестись, она обрадовалась.

Обрадовалась, блять!

Я хотел от нее мудрого совета, как мне вернуть свою жену, а она сказала, что все идет к лучшему. Что она, пойдет и поставит свечку в церкви за то, чтобы нас легко, без дополнительного промедления развели.

Я сидел, смотрел на мать и медленно охреневал. Где та любящая и всегда поддерживающая меня мама? Что она несет? Чтобы не нагрубить, я встал из-за стола и молча ушел, не сказав ни слова. Дожил, бля, докатился.

Находясь в съемной квартире, чувствовал вселенское одиночество. Ничего не хотелось, кроме как вернуться домой, к жене. И только в тот момент я начал, будто со стороны смотреть на ситуацию. Ощущать тот пиздец, что сам, своими руками и несдержанностью внес в нашу жизнь.

Больше я не препятствовал разводу, запрещал себе как то вмешиваться в процесс, хотя мог. Все входы и выходы этой гигантской машины, я знал и применял на практике, со своими клиентами.

Но я не лез, наказывая таким образом себя, проживая постоянную ломку и чувство обреченности.

Когда стало совсем не в моготу, через пару недель после развода, под предлогом забрать документы, я отправился в нашу квартиру, в которой сейчас жила Катя.

По факту, квартира мне была не нужна. Я хотел ее для нас. А если нет нас, то и смысла в достигаторстве я не видел.

На работе у нас был рейтинг отдела, в котором каждый месяц вывешивался список выигранных дел. С первых строк, я скатился значительно ниже.

Если раньше, я внимательно изучал материалы дела, вынюхивал как ищейка все грязное белье и пытался докопаться до правды, то сейчас я стал заниматься этим более вяло и не охотно. Зачем? Ради чего?

В один момент, вспомнил, что хотел дать Кате остыть, а потом снова начать завоевывать. Вот тогда, от этого понимания я и воспрял. Снова стал активно работать и уже через неделю вошел в прежнюю рабочую колею.

Когда в пятницу, поздно вечером, в нашей квартире никого не оказалось, я сначала впал в ступор. Неужели она уже кого то себе нашла?

Я стал звонить ей. Сначала она сбросила, потом ответила и послала меня. Хорошо, что на заднем фоне я расслышал музыку.

У меня в телефоне всегда стояла следилка — приложение, о которой Катя не знала. Я поставил ее ей на телефон, для потенциальной экстренной ситуации, мало ли что. И сейчас это приложение показывало ее локацию.

Зайдя в бар, увидел свою Катю в руках какого то мудака. Озверел и быстренько выдернул ее из объятий. Осознав, что она сильно пьяна, забрал ее вещи и вывел на улицу, только кивнув ее подружке на прощание. Запихал в машину и увез в сторону нашей квартиры. Когда мы подъехали к дому, понял, что она отрубилась.

Какое же это было удовольствие нести ее на руках и вдыхать знакомый запах, пусть и с посторонними примесями.

Несмотря на все неудобства, донес до квартиры желанную ношу, кое-как с боку открывая дверь, одной рукой.

Положив на постель, прилёг, пристраиваясь рядом. Не мог надышаться ею и тем, что спустя столько времени, мы рядом на нашей постели, в привычной обстановке.

Правда мое блаженство от нахождения рядом с женой длилось недолго, резко вскочив она унеслась, сшибая все углы, в туалет. Я пошел за ней, вдруг ей понадобиться помощь. И она оказалась как нельзя кстати. Ее рвало, а волосы свисали сосульками по бокам.

В очередном вынужденном позыве, когда ее рвало, я быстро собрал ее волосы наверх, скрутив в тугой жгут на макушке.

Сколько же она приняла, что у организма такая реакция?

Когда рвать было уже нечего, я аккуратно поднял ее на руки, относя в кровать. Нашел в аптечке активированный уголь, и растормошив полубессознательную девушку, дал ей абсорбирующее лекарство.

Больше за ночь побегов к фаянсовому другу у нее не было, только утром. Выглядела она вымотанной, как будто не отдыхала вечером с подругой, а неделю не спала и упорно работала. Вид был измученный.

Я предложил отвезти ее к врачу, но она отказалась. Я очень хотел остаться, проследить за ее состоянием.

Вдруг ей понадобится сходить в аптеку или приготовить куриный бульон? Как не кстати, мне написали с работы, в срочном порядке попросив посмотреть одни документы.

Злясь на все обстоятельства, я вынужден был уехать. Утешало только одно, скоро, когда она немного отойдет, я начну снова каяться и просить прощения.