— Иди, Громов, — с некой обреченностью в голосе.

— Хорошего дня

***

На выходных поехал к матери, чтобы сообщить о своем решении. Она не ожидала. Села, схватившись за сердце, начала причитать и сетовать на судьбу- негодяйку.

Я слушал и терпел. Предложил ей поехать со мной, но она отказалась, сославшись на возраст. Зато обещала приезжать иногда в гости, когда устроюсь.

Спустя две недели, окончательно уволившись с работы, запросив перевод в московскую адвокатскую коллегию, я с некой опаской заходил в нашу общую квартиру с Катей. Везде были ее коробки с личными вещами и одеждой. Предусмотрительно захватив с собой коробок, я за пару часов, собрал свои вещи и документы, что не успел еще забрать, переносил все в машину, благо та была вместительной.

На прощание написав записку, что переезжаю в другой город и чтобы она забирала любую мебель, которую посчитает нужной.

Мысленно прощаясь, я закрывал эту страницу своей жизни на долгие годы.

13

Катя

Близились роды. Все семья с замиранием сердца следила за моей беременностью.

Стас был вежлив, поддерживал как мог по-дружески. Чаще всего он пропадал на работе, мотался по разным городам. Я, как и с Артемом, не выспрашивала подробности, ждала когда мужчина сам начнет разговор, желая поделиться своими проблемами или достижениями.

Я была на своей волне, еле дождалась положенных тридцати недель, чтобы официально уйти в декретный отпуск. Бывало, что под вечер, меня вырубало прямо на рабочем столе. Конечно же, это сказывалось на продуктивности работы, но с естественными потребностями организма, я поделать ничего не могла. Зато, в ближайшие восемь недель я отсыпалась как медведь в спячке.

Сначала я сама себя так назвала, в разговоре со Стасом, а потом он подхватил, начиная называть меня так постоянно.

В такие моменты я надувала щеки и в театральную вразвалочку, уподобляясь этим животным, шла на него для обнимашек. Стас смеялся, но позволял себя обнимать, обхватывая своими руками в ответ.

Я свила себе гнездышко в просторной, бывшей гостевой комнате, в квартире Стала. Фиктивный муж активно помогал обустроиться, собрал кроватку, накупил детских атрибутов на первое время.

Расписались мы пол года назад, отметив скромно в кафе с ближними родственниками. Там я познакомилась с его двоюродной сестрой Лидой, которая сразу вызвала на интуитивном уровне отторжение.

До этого "радостного" события, Стас познакомил со своей мамой. Мне она сразу пришлась по душе и у меня не повернулся язык ее обманывать, говоря, что в моем животе развивается ее внук.

Я честно ей призналась, что с ее сыном мы лишь друзья и он попросил меня о помощи, предложив в ответ такие условия, что я не смогла отказать.

Та лишь покачала головой, шутя ругая сына, потом призналась, что это очень в его стиле и что-то похожее она от него ожидала. Но мы друг другу понравились и с того момента тепло общались.

Мама Стаса достойно принимала все испытания и тяготы, что свалились на нее в жизни. Когда я бывала у нее в гостях, она иногда поверхностно рассказывала про свою судьбу и переживания. Говорила, что лучше знать опыт родителей, чтобы не наступать на те же грабли.

Мои родители с будущей свекровью тоже быстро спелись, мамы нашли много точек соприкосновения, договорившись о совместных походах в театр.

С сестрой мы общались только по видео связи. Они с мужем пока не могли приехать, но активно интересовались событиями, что происходили в нашей семье.

Иногда мне снилось, что Артем приезжает и начинает на меня орать, что я отобрала у него ребенка, обвиняя меня во всех наших бедах.

После таких снов, я ходила днями с тяжелым сердцем, задавала себе вопросы, а что если бы..? И подставляла разные пути развития наших отношений, если бы я повела себя по другому, а не так, как было в реальном прошлом.

На втором скрининге, узи показало, что у нас с Артемом будет мальчик. Выходя из больницы, я написала маме, она перезвонив мне, радовалась со мной.

Иногда так хотелось плюнуть на все, и просто написать "у тебя будет сын!"

Потом, сама же себя и тормозила, что я хочу наделать? Не я ли несколько месяцев назад била себя в грудь и всем кричала, что не вижу будущего с бывшим мужем, после всего, что он сделал?

Недавно мы обсуждали со Стасом вопрос об отцовстве. Он сказал, что не против, чтобы мой сын и все документы были оформлены на него.

В квартиру Стаса из прежней квартиры, я перевезла гарнитур из комода и тумбочки. Не хотела покупать новые, хоть новый муж и предлагал.

Когда смотрю на эту мебель, невольно иногда вспоминаю прощальную записку Артёма, что могу забирать с собой любую мебель.

После слов, что он уезжает из города, сердце тогда кольнуло, скрутило болью. Но я напомнила, что сильная, что хочу, чтобы у него все было хорошо.

Испытывала горечь от понимания, на сколько хрупки оказались человеческие отношения. Как оказалось легко сломать, несколькими росчерками действий то, что возводилось несколько лет.

В отношениях Стаса, я старалась постепенно меняться, ведь мои ориентиры кардинально сместились.

То, чего я так активно добивалась на работе, отодвинулось мгновенно, перестав быть важным, с появлением новой жизни.

Я задумывалась, почему же я так упорно прикрывалась работой в отношениях с Артёмом? Страх? Неуверенность в себе или в нем?

Сейчас этого, в отношениях со Стасом не было. Во-первых, потому что я не любила его как мужчину, во-вторых, потому что он был моим другом и у нас были отношения совсем в другой плоскости.

Наверное когда любишь, появляется уязвимость, боязнь разбитого сердца и предательства. Ум всеми силами выстраивает защиту для сердца, чтобы его обезопасить.

Когда сердце не стучит на разрыв, ум спокоен и объективен.

***

Роды начались неожиданно.

С вечера были тренировочные схватки, которые начинались периодически, на протяжении последнего месяца.

Неделю назад они были настолько длинными, что я подумала, что уже началось и через каких-то пару часов я смогу уже познакомиться со своим сыном.

Сорвала Стаса с работы, который примчался домой и отвез меня к нашему врачу.

Посмотрев раскрытие, нас успокоили, что это не роды. Муж заметно выдохнул, а я расстроилась. Мне уже не терпелось увидеть моего мальчика, взять на ручки.

И вот сейчас, проснувшись, я чувствую усиленные боли внизу живота, его стягивает будто обручем, а потом медленно разжимает.

Пока терпимо, но вангую, что скоро начну уже орать.

По стеночке выхожу из комнаты.

— Стас, Стас!

Никого. Блин, он опять не ночевал дома, хотя мы договаривались! Злюсь на него и на себя, что последнее время смотрела на этот момент сквозь пальцы.

Медленно бреду обратно, хватая телефон, набираю номер такси.

Попросив малыша потерпеть, беру сумку. Медленно, делая передышки, спускаюсь на лифте и иду в сторону улицы. Сегодня удача на моей стороне, такси уже ожидает.

Видя меня, таксист вылетает из машины, помогая мне залезть в салон.

Ругаясь себе под нос, мчит по пустому городу, в платное родильное отделение, с которой у нас заключен договор на роды. В перерывах между схватками, звоню своему врачу. Она обещает, что скоро будет на месте.

— Как вас зовут? — спрашиваю у таксиста.

— Тимур, а что?

— Назову сына в вашу честь. Спасибо, что довезли. — Протягиваю красную бумажку и выхожу из салона.

Такси уже встречают несколько акушерок, на пороге родильного отделения.

Проводят в палату, помогают раздеться. Через десять минут, которые пролетели для меня незаметно, в мою одноместную палату входит врач.

Послушав сердечко ребенка и посмотрев раскрытие, она обещает, что зайдет через пол часа.

Со мной остаётся акушерка, которая подсказывает как правильно дышать и какие позы правильно принимать, для облегчения ощущений в теле.

Когда схватки становятся достаточно сильными, я начинаю отборно ругаться на Артема, мысленно посылая все ругательства в его адрес, а когда, спустя пару часов, держу на руках своего малыша, не могу налюбоваться, на этот человеческий комочек, который активно сосет грудь.