Состояло в банде разбойников порядка трёхсот человек, это очень много, и Степан честно не мог понять от куда взялось столько народу. Понятно стало сразу — своими силами тут ничем не поможешь, значит барон пусть помогает, но тот прислал какую-то отговорку, мол соседи жмут, войска все заняты, продержитесь сами, а мы уж вас не оставим.

— Суки! — прокомментировал прочитанное Степан Анатолич и в ярости сжёг записку, но осадок всё равно остался.

Но тем не менее как бы он не злился, как бы не упивался, но каждый месяц, на дань разбойникам и налоги барону, из казны исправно уходят деньги. Всё бы так и продолжалось если бы не сегодняшние события…

— чего хмурый такой? — В кабинет зашёл молодой паренёк с редким пушком над губой.

— а… — махнул в ответ рукой — чего уж? Обглодали нас сынок. Работаешь, работаешь, а деньги с тебя сосут все, кому не попадя.

— опять приходили?

— приходили — подтвердил Анатольич уставшим голосом, достав из-под стола большую прозрачную бутылку с какой-то белой мутной жидкостью — напоминали о приближении срока выплат.

— послушай отец, я конечно ещё молод, и ты совсем не должен меня слушать, но я так подумал… Мы платим столько денег этим прохиндеем каждый месяц, так по чему бы нам не заплатить те же деньги, только наёмникам. Понимаешь о чём я?

Анатоличь застыл с занесённой над железной кружкой бутылкой. А действительно, почему? Почему он, старый хрен, повесил усы после отказа со стороны барона? Сколько он уже денег потратил отдавая дань, а ведь мог, на это золото, нанять хорошую защиту!

— ты мой умница! — растрогавшийся мужик вылез из-за стола и обнял сына. — так и поступим, но держи всё в секрете в деревни могут быть шпионы. Эх жаль столько денег потеряли, теперь и не выделишь много, но думаю шестидесяти золотых хватит. И ещё, чек я тебе выдам ближе к вечеру, ты же отправляйся рано поутру. Возьмёшь коня и доедешь до реки там должна стоять лодка…

После часа обсуждений плана тайной высылки сына в город, они на конец разошлись. Но перед этим радостный отец, в первые в жизни, налил сыну целую кружку отборного, чистейшего самогона.

Сегодня сон приснился, будто я смотрю в экран — на статус книги, а там лайки всё прибавляются и прибавляются, люди так усердно жмут их и пишут комментарии, что пальцы кровоточить начинают. Жалко мне людей хороших стало, нет, думаю, не буду просить. Здоровье важнее!

Глава 25

Разумный человек гонится за тем,

что избавляет его от страданий,

а не за тем, что принято.

— Аристотель

Здесь стоит полнейший мрак, я нахожусь в какой-то комнате. Рядом большая увешанная занавесками кровать. Тишина, с окна бьёт толстый жёлтый луч, рассказывая о том, что день в самом разгаре. Юлиана медленно и плавно двигается с дальнего конца комнаты, на ней тонкая, почти прозрачная сорочка, она совершенно не способна что-либо скрыть и манящие выпуклые груди смотрят прямо на меня своими возбуждёнными сосками. Девушка из тьмы заходит прямо в этот луч от чего вся выделяется на фоне комнаты, а затем плавно дёргает за шнурок на плече, и сорочка плывёт вниз, обтекает груди, спускается ниже… Меня тряхнуло, стал пробиваться треск колёс по дороге, и картинка пропала.

Медленно, нехотя, я открыл глаза. Надо же такому присниться.

Мы уже который день ехали по пыльной дороге и спали с Робом по очереди.

Тело всё затекло, но вставать со дна повозки из-под накидных сверху мешков и тряпок совершенно не хотелось.

— выспался? — спросил Роб, как только я показался из-под кучи.

— угу.

— скоро прибудем к первому месту — произнёс он рассматривая карту.

— отлично. Как там наша обуза, проблем не было?

— это та, нет, сидит в своей карете и не высовывается.

— что-то здесь не чисто, Роб. Вот не верю я в такие совпадения — произнёс, пристально смотря за следующей за нами каретой.

— возможно, но контракт подписан и деньги там не шуточные…

— только это и останавливает от сбрасывания знатной задницы с нашего хвоста.

Роб засмеялся и приложился к своей фляге.

— чего смешного? — недовольно взглянул на него.

— да просто предчувствую, забавная будет поездочка.

— пошёл ты.

После этого ехали ещё около часа за который я успел окончательно проснуться, размяться и привести себя в порядок. А телега всё также размеренно скрипела колёсами под периодический, не довольный гул буйволов. Но в какой-то момент от дороги стала отходить другая, куда более узкая и корявая.

— поворачивай скотину — сказал Робу, сверяясь с картой.

— куда это мы? — из кареты выглянула недовольная мордашка Розы.

— здесь деревушка одна находится… весьма крупная и богатая между прочим — добавил я, видя презрительное выражение лица собеседницы. Сам я тоже был из подобного рода поселения, поэтому относился к ним куда теплее чем к городам — в общем сейчас поговорим с местным старостой и активируем контракт, после пойдём разбираться с проблемой, вы же пока останетесь под их надзором.

Девушка не стала спорить, лишь, надув губки, спряталась обратно, хотя было видно — ей есть что сказать.

— отлично — тихо проговорил, с облегчением выдыхая, очень уж не хотел выслушивать капризы избалованной девицы. До зубовного скрежета не хотел.

Постепенно по краям дороги можно было встретить всё больше мужчин, идущих с инструментом для обработки земли. На полях виднелись пастбища коров, баранов и лошадей, были там и обрабатывающие землю люди. В какой-то момент дорога закончилась, упёршись в ворота, створки которых были обрушены и валялись рядом.

— кто такие? — спросил подошедший мужик. Большое, крепкое телосложение, на голове повязан шнурок, а через плечо перекинут массивный молот.

— наёмники, по контракту прибыли — ответил не вылезая из повозки, но телегу всё же остановил. Нервировать местных не хотел, от слова совсем. Ведь если нападут, то получится бесполезная бойня, а на этом денег не заработаешь.

— не знаю ни про каких наёмников, никого не ждём.

— если не знаешь, значит не положено. Уберись с дороги нам ещё другими делами заниматься нужно! — стал раздражаться Роб и даже из кареты выпрыгнул.

— ну это… Надо, так едьте, всё же не разбойники — стушевался мужик, видя разгневанного, покрывающегося камнем здоровяка.

— вот и отлично. Роб не трогай этого бедолагу. Роб! Чтоб тебя!

Что-то он совсем с нервишками дружить перестал. Мужик вроде ни чего и не сделал, а, его, каменный человек вот-вот на кукан посадит, в переносном смысле конечно. Пришлось вмешаться. Наступающего Роба, что почти схватил свою жертву, отшвырнуло назад и в сторону на добрый десяток метров, а потом ещё и по земле проволокло по инерции.

— ты это чего, Пабло⁉ Возмутился тот поднимаясь из небольшой борозды, в пару сантиметров может, и отряхиваясь.

— прекращай на людей кидаться, это село наш наниматель, так что прекращай проблемы на ровном месте устраивать. Совсем алкоголь мозги высушил — последнее я уже произнёс тише оборачиваясь и подстёгивая буйволов двигаться.

Село за жило своей жизнью, немногие зеваки, столпившиеся понаблюдать за стычкой, разошлись в восхищении. В их жизни было не так много чудес и каменный человек которого силой воли отбрасывают в сторону на десяток метров это то, что они ещё не раз будут рассказывать своим потомком.

Но вернёмся ко мне, несмотря на ностальгию и приятные воспоминания, я не забывал о цели визита и был всегда наготове.

Большой деревянный дом, с треугольной бревенчатой крышей расположился в самом центре села, сюда сходились все дороги, тропинки и улочки. Неподалёку под открытым небом стояли лавки, за которыми продавались различные вещи. Мимоходом взглянул, и как ожидалось, там оказались простые бедняковые убранства, все из какой-то мешковины. Были и простейшие из шкуры. На ещё одной лавке выставлены специи различных мастей. Куда больший интерес представляли поделки местного кузница, но не настолько что бы я что-то купил. Всё же, после города, местный рынок смотрелся убого и не было ни малейшего желания что-то здесь приобретать. И тем не менее увиденное по неволе вызывало восхищение. Развитость этого селения сложно было переоценивать мне в своё время и представить такое было сложно. Что бы в моем селе был свой базар? Да не смешите, мы же не город какой.