– Не только у вас есть информаторы, – рассмеялся Чешир, – ладно, уговорил, еду. Самому любопытно, что там произошло, иначе бы послал тебя куда подальше. Будешь должен.

Чешир работал быстро и чисто, хоть и брал много, но Джошуа это подходило. Нелегальное сканирование мозга убитых стоило бы ему лицензии, но в этом случае Джошуа шел на осознанный риск.

Свежесканированные пси-проекции, да ещё снятые с трупов, Леман использовал впервые, поэтому испытывал легкое волнение. Время работало против них, поэтому нужно было осмотреть на все глазами жертв прямо здесь, на месте.

Джошуа загрузил запись. Полсекунды загрузки. Лёгкость, левитация и… перед ним никаких компьютеров, офисов и конференц залов. Ничего из того, что окружало мгновение назад.

Полное отсутствие эмоций, ничего кроме зрительного восприятия. Ни страха, ни боли, ни отчаяния. Серые размытые облака заглушали темные образы на втором плане. Облака сгущались, пока не превратились в плотную завесу. Кто-то опытно воздвигал стены, убирая следы преступления.

– Что-то пошло не так, – сообщил Джошуа “приятную новость”, – стена и никаких посланий. Нас оставили без спектакля. А я так надеялся.

– Попробуй поднять чувствительность на максимум, инвертируй и подключи подпрограмму эвристической аппроксимации, – подсказал Чешир, – я обычно так удаленные данные восстанавливаю. Шанс невелик, но попробовать стоит. Как-то раз я так тонну бабла поднял после секьюрити эрайзинга.

Арко-усилитель Лемана, отвечающий за восполнение зрительных восприятий давно требовал обновлений, и дело могло не выгореть вовсе, но агент откорректировал сеттинг, и попробовал снова.

Никаких изменений. Та же невесомость перед глухой стеной.

– Не помогает. Давай другую проекцию.

Загрузка полсекунды. На этот раз Джошуа не парил, а сидел в кресле. Обивка такая же, как у тех, что стояли в кабинете. Похоже, джек пот. Он попробовал осмотреться, но внезапная резкая боль накрыла сознание, а мышцы свело судорогой.

– Это уже кое что, – немного привыкнув к некомфортному состоянию, сообщил о результате Джошуа.

– Что там? – заинтересовался хакер.

Сквозь пелену боли Джошуа снова попытался осмотреться, но и у этой проекции обнаружился дефект – нарушение фокуса. Изображение выглядело размытым, инвертированным и искаженным, как отражение в кривом зеркале. Что-то происходило и несмотря на гипертрофированное пространство вокруг, он ощущал это очень отчетливо. Боль нарастала, и когда она достигла апогея, периферийным зрением Джошуа увидел мелькнувшую рядом тень.

– Стоп, верни назад. – попросил он Чешира.

Хакер переместил маркер на таймлайне на секунду назад. Неотчетливая, смазанная тень появилась справа, пересекла поле зрения и исчезла сзади. Остановив проекцию, Джошуа увеличил разрешение и максимально приблизился к застывшему образу. Тёмная фигура в черном бесформенном балахоне, примерно его роста. Видимых имплантов нет. Лицо размыто, но без маски. Скорее всего, убийца рассчитывал на удаление воспоминаний и не прятался. Джошуа хотел повысить детализацию и резкость, но тут его внимание привлекла татуировка на руке человека.

– Есть особая примета убийцы. В таком ракурсе рассмотреть невозможно, но возможно ты что-то можешь сделать на своём железе, – попросил он Чешира.

– Посмотрю позже. Выгружайся.

При выходе из проекции снова засбоил интерфейс. На этот раз Леман внес чекинг ПО своего нейрочипа в органайзер, отметив, что пора обновить систему до последней версии. Больше тянуть нельзя. В отличии от гиков, Джошуа не любил обновления. К нововведениям приходилось привыкать, да и баги сразу после выхода обнов случались нередко. С другой стороны на днях подходила очередь на апгрейд «Стигра» – эндокринного имплантата последнего поколения от корпорации «Заслон», и без обновления операционки могла возникнуть несовместимость.

– Получилось? – поинтересовался Чешир.

– Что-то есть, но я ожидал большего, – не стал вдаваться в детали Джошуа и, переведя интерфейс из расширенного в стандартный мод, отправил сообщение заказчику. – Уходим. Скоро сюда приедут хозяева.

– С тебя пятерка, а за татуировку, когда будет готово, еще пятерка, – нагло потребовал Чешир.

– А не облезешь? – Джошуа симитировал возмущение. – Работы было на десят минут.

– Зато с выездом на место, плюс наценка за срочность, – начал торговаться хакер, но увидев прищуренные глаза агента, сразу пошел на попятную, – ладно ладно, попробовать-то стоило.

– За наглость вообще ничего не получишь. Скажи спасибо, что я прикрываю тебя от Комиссии, иначе давно бы попал в «чулан» за свои темные делишки.

В “чулан” Чешир не хотел, поэтому только возмущенно засопел и промолчал.

– Через час спрошу про татуху. На связи, – оставив хакера собирать оборудование, Джошуа развернулся и пошел к выходу.

Штаб Квартира наемной гвардии Элиминация располагаясь на двести сорок третьем этаже одной из тех высоток, что строили еще до Второй Модернизации. Здание выделялось на фоне новейших небоскребов элитного района Аутроад устаревшей архитектурой и, казавшейся здесь чужеродной, монументальностью.

Эпоха пост-эко-модернизма внесла свои коррективы в устройство Термитника. Корпорации очищающие город от циклофренов находили благосклонность Комиссии1 и, соответственно, старались обустраивать свои штаб квартиры поближе к центральной власти. В свою очередь попавшие в опалу, как и те, что занимались полулегальными разработками, “прозябали” за пределами Окружной Петли.

Коммандер-основатель наемной гвардии “Элиминация” Аланкар Кроу, для подчиненных просто «Шеф», закрыв глаза, ждал Джошуа Лемана. Слишком много неконтролируемых преступлений стало происходить в последнее время. Жестоких, необоснованных, безнаказанных, и так получилось, что часть из них оказалась в портфолио гвардии, основательно подпортив ей резюме. На кону стояла личная репутация коммандера. Именно с него, акционеры спросят за убытки от штрафов, и резко упавшее число заказов – результат десятка проваленных контрактов.

Задумавшись, Кроу не заметил, как в кабинет вошел Джошуа, лучший из полевых агентов Элиминации. Вежливое покашливание привлекло внимание коммандера.

Леман – высокий мускулистый парень со светлыми волосами и дерзким взглядом стоял расслабившись, не демонстрируя ни страха, ни подобострастия, ни растерянности, так раздражающих коммандера в подчиненных.

– Все плохо? – Аланкар Кроу уже знал ответ, но хотел услышать его от агента. – в прошлый раз ты облажался. Надеюсь у тебя есть идеи?

Вместо ответа, Джошуа вывел на панорамные мониторы записи снятые с погибших ученых.

– Они еще не до конца обработаны, – видя нахмурившееся лицо босса, пояснил агент, – можно сказать сырье, эмоции приглушены, а над зрительным восприятием поработал кто-то до нас. Но вот смотрите, что мы откопали.

Серые блики на экране стали чётче. Масштаб увеличился в несколько раз, фокусируясь на одной из размытых фигур.

– С первого взгляда кажется, что это обычная татуировка, – Джошуа увеличил изображение, приблизив круглое цветное пятно, – но это не так.

– Увеличь ещё, – попросил коммандер

– Это ничего не даст, но один мой знакомый сделал реставрацию по алгоритму Пинковского-Леймоса. Смотрите.

Джошуа сменил изображение. Появился выполненный разноцветными чернилами узор в виде религиозной мандалы. Никаких трехмерных проекций, голографий, флюэрисцентных красок или нано проводников. Словом, ничего из модных современных техник. Простое изображение двухмерного фрактала. Он смотрелся архаично и напоминал скорее визуальное искусство конца позапрошлого столетия.

– Что это? – удивился Аланкар. – никогда ничего подобного не видел.

– Мой знакомый раздобыл информацию о значении узора, – Джошуа, кивнул на экран, – это символ принадлежности к некоему ордену. Ордену пристеров, как они себя сами называют.