— Заткнись! — молила я, ударив свои ладони об прочную, металлическую раковину.

«Перестань так делать!» — ей не нравилась боль.

В мою голову пришла ужасная, кровавая идея. Только она сможет на время утихомирить «другую» Челси. Сейчас только с помощью этого я смогу напомнить ей, кто хозяин этого тела.

«Не смей!» — зная и понимая мои мысли, она пыталась взять контроль, но у нее ничего не удавалось.

Продолжая смотреть на себя с каплями слез на щеках, я прижала конец того самого лезвия к своей руке. Сначала мне придется прорезать рубашку, а уже потом свою кожу.

«Остановись!»

Несколько секунд я сомневалась и боялась, пока не начала надрезать рубашку в области руки. Мои неуверенные движение с каждым разом становились все быстрее и быстрее, а самое главное, они сильно давили на руку.

Когда тонкая рубашка разрезалась лезвием, она открыла мою беззащитную руку. Я чувствовала резкую боль и с каждым разом старалась резать свою руку в мясо.

«Прекрати!» — кричала девушка в моей голове.

Эта боль и эти страдания не нравились мне, я делала это в истерике и начала рыдать. Боль притупилась, а когда я, в конце концов, отчаялась, то упала на пол и выбросила лезвием с алым концом. Моя кровь мешала резать кожу, но я достигла того, чего желала.

Белая рубашка впитала кровь и стала красной. Капли крови были на раковине, полу и моих руках. Я причинила себе ужасную боль и вред, изуродовала руку. Скоро на ней появятся шрамы, напоминая мне об этом дне.

Стараясь успокоиться, я забилась в углу и свернулась в калачик. Мои мышцы сводило, мое воображение представляло, как из моих вен струиться кровь. Но на самом деле, вены были не тронуты.

Я не умру от потери крови.

Проведя весь урок в одиночестве «иная» Челси ничего не говорила, она, будто проорала из моей головы. Образовавшиеся пустота и тишина убивала меня, приходили разные мысли и страхи. Усталость сковала меня и отняла последние силы. Мне хочется отдохнуть, при этом, не боясь, что я кого-нибудь убью.

За пару минут до звонка мои ноги кое-как подняли тело. Вновь открылась возможность посмотреть на себя в зеркале. Опухшие и красные глаза и растекшаяся косметика не пугали меня. Во мне не было сил, чтобы переживать за что-то, чувствовать хоть какие-то эмоции.

Сейчас я похожа на Хьюи…

Этот парень также переживал что-то тяжелое и душевно глубокое. Теперь, спустя стресс и истерику я начала понимать его. Но мне хочется уйти к подруге или парню, обсудить свои проблемы и обменяться поддержкой.

Сейчас я одна, никого нет рядом — вот что самое страшное. Это мой главный страх и повод быть рядом с людьми.

Убрав кровавый и разрезанный рукав, я со спокойствием в душе посмотрела на свои раны, которые причинила сама себе. Они не вызывали отвращение или боли, совершенно ничего.

«Дай контроль» — гласила вырезанная надпись на руке.

Та Челси, которая пришла ко мне из параллельного мира повлияла на весь процесс самоповреждения. Эта девушка даже в такой ситуации потребовала от меня контроль над телом.

«Иная» Челси никуда не ушла и не отступила от своих желаний. Она просто замолчала.

Надежда на лучшее

Одинокая Челси 16 лет

17 мая

Громкие, впивающиеся в голову звуки разбудили меня. Я вздрогнула, ведь что-то приближалось ко мне. Благодаря звукам мне удалось распознать в них поезд. На далеком расстоянии он не настолько громкий, но когда в нескольких метрах от тебя — заставляет вздрагивать.

Где он?

Мою голову закрывал мост, длиной в сто метров. Я лежала на грязной и сырой земле. Но эти факты не раскрывали природу моего присутствия здесь.

Рядом со мной послышался смех и звуки фольги. Те люди, которые были поблизости, наверняка знали, что я делаю под мостом и почему здесь нахожусь.

— Ты так вздрогнула, что я сам испугался, — сказал знакомый мне, когда то голос, отзывающийся в глубинах моего сознания и воспоминаний, кои медленно угасают.

Брайан смотрел на меня издевательским взглядом. Во мне он не видел ничего хорошо, кроме отвращения. Мое мнение о себе было схоже с его, во мне действительно нет ничего хорошего.

— Неужели действие закончилось? — широко улыбнулся его товарищ, с которым мы лишь недавно познакомились.

— На, дуй, — Брайан протянул мне что-то похожее на ингалятор. Оба этих устройства были схожи по своей сути, только то, что мне протянули, после вздоха дарило экстаз.

— У вас нет ничего пожестче? — мне хотелось более сильного наркотика, который заставит позабыть обо всех проблемах. Только это способно ненадолго подарить мне удовольствие.

Моя жизнь это череда из провалов памяти, я не могу вспомнить многое из произошедшего. Мне не понять того почему оказалась здесь, под мостом и рядом с парнями.

— Есть и более сильный наркотики. Но я не веду тебе его за даром, — улыбался парень.

— Что, чего ты хочешь?! — я вскочила к парню, всю усталость как рукой сняло. Но чтобы чувствовать себя живой, требовалась доза.

— Я буду пользоваться твоим телом, как захочу, — крайне ехидно улыбался Брайан, мой одноклассник.

Требования старого знакомого были серьезными и жестокими. Если их принять, то я смогу получать действительно «хороший» наркотик. Когда школа окончится, и моя жизнь будет проходить в колледже, мне больше не пригодится кайф.

Моя жизнь будет куда лучше, ее не потребуется «поддерживать».

— Хорошо, я согласна, — кивала я. — Но только если ты будешь регулярно вкалывать дозу.

— Хах, она знает себе цену, — улыбался товарищ Брайана рядом с нами под действием наркотика.

— Помолчи лучше, и под руку не говори! — вышел из себя парень.

Достав из рюкзака все необходимые вещи, он сначала растопил наркотик и залил в медицинский шприц. Игла была измотанной, использованной около десятка раз.

— Ты СПИДом болеешь? — серьезно спросил Брайан у товарища, протирая иглу.

— Не-а, не должен, — лежал тот на земле в непонятной позе. Его иногда мотало и дергало.

Сам друг имел непонятные, перекошенные черты лица. Этот парень опытный торчок, которого любили учителя в школе и поражались его умению учиться. Призер на олимпиадах по физике, самый хороший и приличный ученик незамеченный в хулиганстве. У него было все, но одновременно ничего.

Кто знает, что если бы он давал себе немного спуску? Уделял больше внимания себе как личности, не зубрил и не пытался разобраться в ненужной формуле. Может быть, тогда он и не был бы таким прилежным, но был живым, знающим как принести себе удовольствие без наркоты и прочей грязи.

Наши судьбы с ним противоположны. Я всегда ничего не учила, обращая внимание лишь на себя, на родных и близких мне родственников. Судьба распорядилась иначе, когда решила проверить меня на прочность. Иногда я жалею себя и надеюсь, что на небе действительно есть бог, мужчина который наделил меня мрачной историей, чтобы подвести к счастливому концу. Лишь это долгое время держало меня от наркотиков и связей с Брайаном. Но без надежды, нет и стремления стать лучше.

Друга Брайана я давно поняла…

В поисках угодить всем, сделать все в лучшем виде он переступал через себя, делал это через силу и благодаря родителям, которые повторяли одно и то же «надо». Может быть, большие запреты рождают большие желания, а когда ты начинаешь вкушать «легкую» жизнь через края, велик риск увязнуть в ней.

Этот друг, жертва общества и навязанных ею законов.

Я в отличие от него, просто не могу получать удовольствия от жизни. Эту «радость», мне «удалось» найти в наркотиках, но оно мимолетное, слишком быстрое. Хочется все больше и больше, чтобы пребывать в этом дольше и дольше.

— Показывай вену, — сказал Брайан, держа шприц. Будь мой мозг таким, как раньше, все мои размышления и выводы пришли бы за пару секунд. Но сейчас, находясь с этими парнями и скрываясь под мостом, мои мысли растягиваются на несколько минут.

Иногда я могу чувствовать себя овощем.

Закатав рукав правой руки, я показала ее Брайану. Некоторые области имели темный, бледный оттенок. Рука стала такой после принятия наркотиков. Раньше я обращала на нее внимание, боясь, что окружающие и близкие поймут мое отношение к наркотикам. Но начав носить кофты с длинными рукавами, я забыла о проблемах.