– Ага. – В этот раз Митараи потирал руки с довольным видом.

– Однако для женщины это вполне обыденная вещь, – продолжил Фуруи, бросив на Митараи удивленный и недовольный взгляд. – Затем в квартиру таинственным образом проникает грабитель. Что мы понимаем из описаний? На голове у него был чулок. В этом нет ничего необычного, стандартный наряд грабителя. Что странно, так это белая маска, которую он заботливо надел снизу. Своеобразно. Не угадываются ли в столь необычном для грабителя наряде комплексы нашего юного автора? Ведь грабителю достаточно одного чулка, чтобы надежно скрыть свое лицо.

– Я был уверен, что вы подметите это, сэнсэй, – сказал Митараи. – С этим наблюдением полностью согласен.

– М-да, удивительно, что наши мнения совпали. А дальше происходит необыкновенное убийство. Грабитель стреляет из пистолета. Все пули летят в некоего Катори. Однако отчего-то погибает Каори. В этом отрывке у автора уже заметно расстройство воли.

– Я понял, сэнсэй. Этот момент, несомненно, важен.

– Прекрасно. Идем дальше. Примечательно и то, что в Катори грабитель стреляет, а в сторону нашего хроникера распыляет средство от насекомых.

– Согласен, – кивнул Митараи.

– Позже он выйдет из квартиры и забредет на незнакомую улицу, где в него выстрелит из лука прохожий. То есть у него возникают образы различного оружия.

– Верно.

– Дальше главный герой звонит по номеру сто девятнадцать. Однако связь с внешним миром полностью отсутствует. У него получается дозвониться, но вместо связной речи он слышит цепочку цифр. Тогда он набирает номер друга, однако звонок по-прежнему не проходит. Важно и то, что голос по ту сторону трубки произносит не слова, а цифры. Именно так Мисаки воспринимал в тот момент внешний мир. Затем он выходит из квартиры. Через окошечко возле лифта он смотрит на Эносиму. Тут он замечает, что с острова бесследно исчезла башня. Этот момент также примечателен. Внешний мир в его сознании постепенно начинает меняться. Произошедшее с Эносимой – важная зацепка. Наш герой садится в лифт и спускается на первый этаж. Он видит, что вестибюль превратился в площадку для сумо. Под хохот, напоминающий крик гиены, здесь борются толстые мужчины. Все это напоминает ночной кошмар. Автор рассказывает борцам про грабителя, но они ничего не понимают. А связи с миром по-прежнему нет. Это тоже моя важная фигура.

Оставив сумоистов позади, он выходит к побережью Инамурагасаки, где видит огромных кроликов в грязных рубашках поло. Эту фигуру я также ставлю на нашу шахматную доску. Далее мы видим автодорогу Сёнан: она растрескалась, превратившись в каменные обломки, поросла бурьяном, ни одного автомобиля по ней не проезжает. Явная зацепка. Исчезла линия Энодэн, проходившая позади многоэтажного дома. Бесследно пропал и торговый квартал за домом, а на его месте возникли убогие деревянные бараки. На их стенах нарисованы собачки, деревья, человечки и бессмысленные геометрические фигурки. Еще загадочнее, что это место превратилось в город-призрак и ни одного живого человека здесь не обитает. Вместо них здесь поселились двуногие животные. Выбежав из хибар, они начинают танцевать с колокольчиками и барабанами. Очередная кошмарная сцена. В торговом квартале он заходит в жилой дом. Больница «Скорой помощи» превратилась в хижину, внутри которой находится пожилой врач. Тота стоит прямо перед ним, однако тот совершенно не видит его. Именно этот эпизод и обнажает ментальные образы автора. Никто его не замечает. Он осознает, что для обитателей внешнего мира попросту невидим. Эту сцену можно также трактовать как желание молодого человека стать невидимым. Деталь определенно важная. Далее поражает вот что. Хотя на часах еще без пяти одиннадцать, солнце исчезает, а на земле наступает ночь. Эпоха ночи. И тут начинают происходить сюрреалистические вещи. Из-за деревьев выскакивает динозавр и откусывает главному герою левую руку. Изнывая от боли, он бредет по дороге. Вдруг ему навстречу выходит человек, настолько худой, что его череп чуть ли не виден через кожу, и произносит цифры. Эту фигуру я также хочу выставить на доску.

Затем он возвращается к себе домой. Там он догола раздевает мужчину и женщину, убитых грабителем. По моему мнению, происходящее с этого момента отражает сексуальную неопытность нашего юноши. Далее он тащит два трупа в ванную и разрезает их под ребрами. Несомненная зацепка. Итак, он расчленил два обнаженных трупа надвое. Я интерпретирую это как выражение внутреннего конфликта Тоты. Затем он берет их части – верхнюю половину женского тела и нижнюю половину мужского – и переносит их обратно в гостиную. Приладив две половины друг к другу, он размещает их на диване, а затем раз за разом читает по памяти отрывок из «Зодиака». Труп оживает и медленно поднимается. Еще одна, тоже важная, деталь. Вся эта патологическая фантазия – проекция больного разума Тоты Мисаки.

Митараи кивал.

– Вот какие фигуры я хочу тебе представить. Хочешь выставить на нашу доску еще какие-нибудь?

– Да, и немало, – нетерпеливо выпалил Митараи.

– Даже так? Что же, я весь внимание.

Затаив дыхание, я превратился в слух.

– Пойдем с самого начала. – Митараи выхватил брошюру у профессора и развалился на диване. – Наша игра начинается сейчас. Возможно, я буду несколько словоохотлив и стану перемежать свой рассказ болтовней, не имеющей отношения к делу. В первой части этого сочинения, написанной автором в детстве, упоминается иллюстрированная книжка «Зеленое яблоко», повествующая о неспелом яблоке. Поскольку оно кислое, то животные сразу же выплевывают откушенный кусочек. Однако из-за них оно постепенно становится все меньше и легче. Будь оно сладким красным яблоком, животные бы в мгновение ока догрызли его до сердцевины, выплюнув семена рядом с ним. Но из-за кислого вкуса сердцевина с семенами уцелела. Поскольку оно стало легче, ворона смогла донести его в клюве на склон горы. Вряд ли бы тяжелое яблоко долго протянуло на обезвоженной, высохшей земле, а затем превратилось в дерево. Можно сказать, что благодаря неспелости, его семена попали в увлажненную почву с богатой растительностью. Этот отрывок в начале сочинения – метафора, содержащая скрытый смысл. Вот первое, на что я хочу обратить внимание.

Во взгляде Фуруи читалась озадаченность.

– А в чем, по-твоему, суть этого произведения?

– Это брошенный мне кем-то вызов.

– То есть кто-то использовал меня как ту самую ворону, чтобы принести эту брошюру прямо тебе?

– Верно.

– Но до последнего момента я даже не помнил про эту вещицу и совсем не планировал показывать ее тебе. Эта идея пришла мне в голову только сейчас, как ответ на сказанное тобой.

– Ну хорошо, сэнсэй. Все это несущественно. А вот следующую мою фигуру я бы назвал самой важной.

– Ладно, полагаю, у нас вышла интермедия. Так что же это за фигура?

– А это вот какие слова, цитирую: «Вода меня завораживает. Я могу долго любоваться на смыв воды в туалете или на то, как вода, уходящая в сливное отверстие ванны, закручивается против часовой стрелки».

– Это и впрямь важно? – недоумевал профессор.

– Осмелюсь сказать, что значимость этих слов превосходит все остальное в этом длинном сочинении. В них таится ужасающая подсказка.

Профессор не сводил с Митараи глаз.

– Совершенно не понимаю, о чем ты думаешь и что пытаешься сказать. Будь ты кем-то другим, я бы не вытерпел. Неужели ты хочешь сослаться на Юнга?[54] Он называл воду символом бессознательного, поскольку, не имея никакой формы, она может проникать куда угодно и собираться на нижних уровнях.

– Следующая подсказка тоже весьма важна, – продолжил Митараи, не обращая никакого внимания на измышления Фуруи. – Фигура, которую я хочу ввести в игру, – это книги, которые читает автор. Загрязнение окружающей среды, химикаты, диоксины, пестициды, водопроводная вода, хлор и тригалометан, в который он преобразуется, – вот что его занимает. Он пишет, что вознамерился от корки до корки прочесть все свои книги. Его книжный шкаф забит подобными вещами, потому что о книгах другой тематики он почти не рассказывает. Не исключено, что иных книг у него вообще не было. Думаю, он неспроста был зациклен на таких проблемах. Это большая зацепка, проливающая свет на произошедшее. И вот что я хотел бы отметить. То, что он крайне серьезно подходит к чтению этих книг и получению новых знаний, хорошо понятно из повествования в заключительной части. В Японию действительно ввозят много риса из Кореи. То, что его обеззараживают бромметаном, – это реальный факт. Верно и то, что оксид трибутило́лова, которым покрывают садки, рыболовные сети, днища рыболовных судов и круизных лайнеров, загрязняет прибрежные воды Японии. Никаких ошибок здесь нет. На эту деталь следует обратить внимание. По какой-то причине он очень серьезно изучал эти вопросы. При этом его мозг вел себя самым обычным образом.