– Я никому не скажу, но куда вы денете Ансера?
– Никуда. Мы будем меняться. Но с тобой чаще всего буду я.
– Хорошо, – вздыхаю, закатывая глаза. – Что-то мне подсказывает, твоя игра под прикрытием затянется. У этого кесаря какая-то длительная многоходовочка.
– С чего ты так решила? – хмурится Регор и приподнимается.
– Женская интуиция, – пожимаю плечами. – Просто будь осторожен, пожалуйста.
– Хорошо, – улыбается брюнет и закрывает рот поцелуем.
Прикрыв глаза, отвечаю ему. И вот сейчас точно знаю – меня целует Регор. Только он одновременно нежный и жёсткий. Только его поцелуи голодные и ласковые.
Грохот выбитой двери заставляет нас прервать сладкий процесс. Я со вскриком вжимаюсь в матрас и за шею сильнее обнимаю мужчину. Очень страшно, вдруг бандиты захватили линкор или нас опять подбили. Или мы горим. В космосе чёртовом!
– Тише, всё хорошо, – Регор тянет за запястья, пытаясь выбраться из моего захвата. – Лан…
– Ты меня плохо понял, Ансер? – цедит сквозь зубы Старкар, и здоровяка просто вырывает из моих пальцев. Блондин замахивается, но брюнет перехватывает его кулак.
– Угомонись, Стар! – рявкает Регор, оттолкнув эмиссара.
Нужно их остановить, но меня колотит и воздуха не хватает. Пищу что-то невнятное, пытаясь встать, и запутываюсь в покрывале, а мужчины рычат друг на друга. Один кулаками машет, второй отбивается.
– Старкар! – громоподобный голос сотрясает всю каюту.
Вздрагиваю, громко икаю и перевожу взгляд на дверной проём, в котором, широко расставив ноги, стоит Стейбек. А за ним Ансер со скобами на скуле. Брюнет ловит мой взгляд и подмигивает, а я с открытым ртом, глазами хлопаю. Просто, блин, один в один! Если не считать раны на лице.
Блондин оборачивается на окрик и пару секунд осмысливает. А после, очень грязно выругавшись, бьёт по стене, оставляя вмятину, и уходит в санблок.
Ансер–Регор подходит сразу ко мне и перетаскивает на колени. Обнимает, успокаивает, шепчет, что всё хорошо. Киваю. Дура, блин, испугалась простого грохота.
– Ты! – вбегает обратно Старкар, заставляя вздрогнуть. И тычет пальцем в отца. Замолкает, сдерживая рвущиеся грубости. – Твою мать! Отец! Ты…
– Странно, что ты не додумался до этого, сын, – снисходительно подмечает Стейбек и, двигая с тумбочки часть гаджетов, садится. – Ансер —понятно, молод ещё, но ты! Разве не я учил тебя просчитывать все риски?! Или с обретением отупел?!
Кесарь вроде не кричит, говорит спокойно, но меня от его выговора всё нутро холодеет. Неосознанно жмусь теснее к здоровяку-коммодору.
– А вы? Язык отсохнет намекнуть?! – рычит Стар, переключая злость на двух одинаковых с лица.
– Мне нужны были твои настоящие эмоции. Или ты думал, Эгорд поверит в то, что вы оба так быстро примирились ради Вейлы? Чем вы оба думали, когда проворачивали такую манипуляцию со Стервятником?! Явно не головой, – отвечает за всех Стейбек.
– Я думал об этом, – цедит Старкар. – И хотел воспользоваться модулятором, чтобы взять личину Ансера. Но нужно было немного времени, чтобы настроить его.
– Модулятор меняет внешность, но не голос. Эгорд не глуп и легко раскусил бы. И что с маячком?
– Пока тишина, – отвечает настоящий Ансер, доставая коммуникатор. – Будем надеяться, Атлас прав.
Стейбек устало трёт лицо и смотрит на меня. Взгляд чуть смещается за мою спину, на картинку пегасов вместо открытого космоса. Его глаза слегка тускнеют, и складка на губах становится жёстче.
– Простите, – шепчу, чувствуя свою вину и перед ним. Каким бы он ни был гадом, у него жена пропала, а он возится с планом мальчишек. Ведь никто из нас не подумал о молниях.
– Ты ни в чём не виновата, принцесса, – хмыкает он. – Регор, посвяти в наши планы Старкара. И больше никакой самодеятельности! Не умеете думать своей головой — подключайте мою! – ставит точку кесарь и встаёт. Окидывает нас хмурым взглядом и выходит.
Мы остаёмся наедине. Встав, подхожу к Старкару и просто обнимаю. Чувствую, ему нужен телесный контакт, чтобы успокоиться окончательно. Эмиссар вжимает меня в себя, немного болезненно, но я не дёргаюсь, понимаю. Ему это нужно.
– Прости, не хотел тебя пугать, Колючка, – выдыхает Стар. – Голову отключает от ревности.
– Я бы, наверное, тоже была бешеной фурией, если бы ты ушёл с какой-то девушкой, – простодушно отвечаю, жмурясь. Вот сказала и поняла, что так бы и было. Убила бы. Его. Макса. Регора. Даже ледяную загадку.
Глава 39
Этим вечером я вновь ложусь спать совершенно одна. Правда, в груди теплится надежда, что Регор или Стар придут среди ночи и будут меня охранять в надёжных руках до самого утра.
Только вот просыпаюсь в совершенно чужих объятьях. Сначала сквозь марево сна чувствую ладони, большие такие, на моих ягодицах. Они обжигают кожу через пижамные брюки и бельё и разносят тепло по венам, согревая изнутри. Потираюсь щекой об горячую голую грудь, мычу, пребывая ещё в дрёме. И улыбаюсь.
А в следующую минуту понимаю, что это не Старкар. И даже не Регор с габаритами Ансера. Слишком горячий. Если у нормального гуманоида температура тела 36,6, то у лежащего подо мной, все — 46,6. Дёргаю головой и испуганно таращусь на расслабленное лицо Марса. Округляю шокированно глаза. А он хмурится и слегка похлопывает по полупопию, успокаивающе так. Мол, спи, спи и меня не буди. Пытаюсь съехать и вообще откатиться, сделать вид, что не я тут растеклась на здоровяке. Только вторая ладонь на втором полупопии сжимается, каменеет, не давая дёрнуться.
— Марс! — шиплю возмущённо и, вскрикнув, барахтаюсь. Потому что этот увалень переворачивается на бок, подминает, наваливается, закидывает ногу и продолжает посапывать.
Я вправду маленькая. Для этих мужчин маленькая. Во мне всего лишь сто шестьдесят сантиметров. А эти мало того что дылды длинные, так ещё и вширь большие. И вот такая вот гора меня сейчас придавила. Уткнувшись носом в ключицу, пыхчу, ёрзаю, задыхаюсь не только от нехватки кислорода, но и от жара, исходящего от мужчины.
— Зря боялась умереть в невесомости, — ворчу себе под нос. — Быть мне раздавленной.
— Никто тебе не даст умереть. Ты будешь жить долго-долго, до наших с тобой пра–пра–пра–пра–пра, — Марс зевает громко и шумно выдыхает: — … внуков.
— Всего пять пра? — хихикаю, странный, конечно, утренний диалог. — Слезь, пожалуйста, с меня. Мне вправду нечем дышать.
— То есть тебе на мне лежать можно, а мне нет? — сопит обиженно мужчина, но чуть смещается, позволяя немного глотнуть воздуха.
— Я маленькая и лёгкая, — бурчу, разглядывая татуировку Марса. начинающуюся от ключицы и идущую до самого бицепса. Красивая и непонятная вязь. Размашистые линии и плавные изгибы.
— Да, совсем крохотуля, Огонёчек, — соглашается брюнет, водя носом по волосам. — Поспим ещё пару часов, я бездна как устал. Полчаса назад вернулся.
— Так спи. У себя в каюте. Или хочешь, как Ансер, огрести от Старкара или Асада? Лечить не буду. Надоело. И ты меня обманул! — вспоминаю все свои накопившиеся претензии.
— Будешь и лечить, и защищать, — сквозь сон отвечает Марс и немного сползает с меня, утыкаясь носом теперь в шею. — Ммм, ты здесь так сладко пахнешь. И когда это я тебя обманывал?
— Ввёл меня в заблуждение, воспользовался моментом и армиллу впихнул, — передёргиваю плечами, так как от жаркого дыхания мурашки просыпаются. — Марс, я серьёзно, прекрати. Это не приемлемо. Я ведь невеста твоего брата, то есть дяди.
— Ты жена дяди и брата, Вейла второго брата и моя невеста, — хмыкает он и отрывается, наконец, от меня, чтобы приподняться на локте и посмотреть белёсыми глазами. Но меня его глаза больше не пугают. — Смотри, не перепутай. Или тебе схемку нарисовать?
— Когда это я успела стать женой Старкара и Ансера? — пихаю сильнее Марса, и мужчина, наконец, перекатывается на спину. Правда, я не убегаю, а нависаю над улыбающимся негодником.
— Вчера, огонёчек. Ты не поняла? — брюнет ласково оглаживает пальцами щеку и заправляет за ухо волосы. Мотаю головой, чувствуя некий подвох. Ведь Эгорд тоже не просто так назвал их мужьями.
