— Пока нет, и это тоже хорошо, не так ли? — Марс гладит большим пальцем по щеке, будто невидимую соринку убирает. — Мы найдём их обеих.

Кивнув, отпускаю мужчину, он подмигивает и исчезает в коридорах.

Эти полчаса тянутся бесконечно долго. Я перебираю немногочисленные вещи, решаю надеть очередное платье, чтобы как-то соответствовать таким «завидным» женихам. Верчу три браслета на руках и очень хочу к Регору. Мне нужна его монументальность, серьёзность и поддержка. Только он может найти нужные слова, чтобы успокоить метания.

Бросив очередной взгляд на часы, понимаю, что уже прошло тридцать пять минут. Быстро выскакиваю в коридоры, распрямляю подол сарафана. Платья не нашлось, но зато точно такой же сарафан нежно-голубого цвета лежал в упаковке и даже с биркой. Не знаю, кто именно купил его. Марс, который сжёг. Или Регор. А может, и вовсе Асад. Но приятная мелочь слегка подняла настроение.

Жду лифт, прикрываю глаза и делаю дыхательное упражнение. И как только двери открываются, шагаю в кабину.

— Вот мы и встретились вновь, — с картавым хрипом растягивая слова, мурлычет совершенно не тот, кого я ожидала увидеть. Испуганно распахиваю веки и отшатываюсь обратно, но Эгорд быстро перехватывает за талию и тянет на себя, а за спиной закрываются створки. — Ну куда же ты, лапуля? – будто специально копирует Ансера. – Такая храбрая, дерзкая, испугалась?

— Отнюдь. Просто не ожидала, — очень стараюсь казаться уверенной в себе, поднимаю руку с браслетами двух братьев, показательно заправляю волосы за ухо. — Не боитесь лишиться мира?

— Из-за того, что проехался в одной кабине лифта с чужой Вейлой? — расплывается в улыбке Эгорд. — Это ведь ты зашла.

— Но ваша рука на моей талии, — храбрюсь из последних сил.

— О, и правда, — усмехается мужчина, плавно оглаживая бок и нехотя убирая. — Она бионическая, иногда живёт своей жизнью. Так что? Повторишь мне в глаза?

— Конечно, — вскидываю повыше подбородок, заглядывая в лицо бандита. Он не так ужасен на самом деле. Бородатый и шрам тянется от брови до скулы. Но даже он не уродует, а делает его опасным скорее. Глаза не чёрные, как были у голограммы. А скорее тёмно–пурпурные, почти аметистовые. Необычный цвет. И самое главное — искр нет. Поэтому теперь совершенно искренне и с улыбкой выдаю:

— Увы…

— Увы… — повторяет Эгорд, растягивая губы в улыбке. — Странно, что твой эмиссар не убил с особой жестокостью Отступника. Ведь с ним у тебя тоже молний нет, Лапуля.

— Что? — опешив, теряюсь немного. Просто не понятно, кто такой отступник. Ансер? Это его кличка? Странная какая-то. И ведь правда нет. И я даже не задумалась, что будет, если отсутствие молний кто-то заметит? А вот и ответ, блин. Заметили.

— Какое искреннее удивление! — каркающе хохочет бандит и теснит меня к стенке кабины. — Знаешь, что больше всего выводит меня из себя, лапуль?

Мотаю головой. Страшно немного. Чёрт! Когда уже лифт приедет на седьмой этаж. Где, блин, все? Почему никто не охранял его!

— Не знаешь? Я скажу, — усмехается Эгорд, прижимаясь ещё ближе, задевая широкой грудью мою небольшую, — Ложь. Я ненавижу, когда мне лгут и водят за нос.

— Понимаю, меня тоже это дико бесит, — соглашаюсь, вроде где-то вычитала, что с преступниками лучше соглашаться. — Но вы ошиблись.

— Неужели? Что ж, проверим прямо сейчас. Ты ведь хотела присоединиться к жениху за столом переговоров? — опять улыбается паскудненько Эгорд, вынимает из-за спины кастет и надевает его на пальцы. Показательно так, поправляет, играет пальцами, сжимает, разжимает кулак. И отступает на шаг назад, занимая другой угол лифта.

Чёрт. Чёрт! И коммуникатора нет, чтобы как-то знак подать. Теперь я просто мечтаю, чтобы кабина застряла между этажами. Не хочу, чтобы кто-то пострадал. Отвернувшись к дверям, просто молюсь всем всевышним. Не знаю о чём. Чтобы молнии появились? Или чтобы Ансер внезапно куда-то по делам ушёл? Что угодно, лишь бы быстрее этот Эгорд убрался и не лез к моим мальчикам.

Двери лифтов открываются, и я уже по ботфортам понимаю, кто стоит перед нами, широко расставив ноги. За спиной покашливает Эгорд, будто смешок прячет. А мне страшно голову поднять. Хочется, чтобы и у меня, как у Марса, белесая пелена на глазах появилась.

Медленно поднимаю голову, скольжу взглядом по ногам, бедрам, торсу, торможу на вздымающейся грудной клетке и мощной шее с выпуклыми венами. Секунды превращаются в вечность. У стоящего напротив мужчины кадык дёргается. Он у него тоже выдающийся. Ансер весь большой. Опасный. Бандит. Вот только страшит меня тот, кто стоит за спиной.

Облизнув губы, продолжаю осмотр, щетинистый квадратный подбородок, пухлые губы изогнуты в зверино-яростной улыбке. Такой фальшивой. Прямой нос. И наконец… Глаза… Горчичное–медовые, словно раскалённая медь.

Ансер смотрит сейчас на Эгорда. Препарирует всем своим видом, но вот его взгляд перемещается на меня. Из-за слёз дурацких мне мерещатся искры в его глазах. Яркие, почти ослепляющие.

— Стервятник, блять! Ты берега попутал?! — рычит Ансер, заметив слёзы и грубовато притягивая к себе. — Тише, маленькая, просто скажи, что он сделал, и я его убью.

— Какая нежная у тебя Вейла, Сер, испугалась бионической руки, — усмехается Эгорд и, хлопнув по плечу Ансера, выходит из лифта.

Глава 38

— Лан, расскажи, не бойся. – успокаивает Ансер. Ласково так, нежно стирает шершавым пальцем дорожки слёз.

А я вымолвить ничего не могу, глупо смотрю на молнии в глазах. Как такое возможно? Он ведь… Он ведь мне даже не нравится. Грубый. Неотёсанный. Пошляк и матерщинник. Но искрят же. Ярко искрят.

— Бездна! Лана! — встряхивает меня брюнет.

– Он ничего не сделал, правда, — лепечу, теснее прижимаясь к мужчине. Потом разберусь с этими молниями, сейчас мне нужны тепло и объятья.

— Понятно, — поджимает губы Ансер, гладит по волосам ладонью, – иди к себе, я отправлю к тебе Асада. Хорошо?

— Асад уже вернулся? — встрепенувшись, отрываю щёку от горячей каменной груди. Ансер кивает и целует в лоб. Просто так. Мы совершенно одни, играть не обязательно, но целует. И это мило. — Пойдём, я в порядке. Доиграем наш спектакль. Могу даже пару истерик тебе закатить. Так скажем, пройдёшь курс молодого жениха и будешь готов к встрече со своей…

Запинаюсь. Хотела сказать: со своей Вейлой. Но раз молнии в глазах, то получается, я…

— Пойдём, с удовольствием пройду курс молодого жениха, — не даёт развить мысль Ансер и тянет за собой.

Брюнет тесно прижимает к своему боку, переплетает наши пальцы для надёжности, и мы заходим в просторную и светлую каюту. Зал переговоров. В центре овальный белоснежный стол на человек двадцать, наверное. Почти все места заняты.

— Добрый вечер, — прочистив горло, распрямляю плечи и улыбаюсь. Скидываю руку здоровяка, так как Старкар опять убийственно смотрит.

— Тебе будет скучно, лапуля, — усмехается Эгорд, явно драконя одного тиранистого гада. Вон как мой блондинчик челюсть сжал. — Тут взрослые вопросы решаются.

— Возможно, вы продолжите после ужина, — говорю совершенно спокойно и, немного потупив взор, смотрю на Стейбека. Эгорд тоже переводит взгляд на кесаря. И у них прямо битва взглядов. Аметистовых против зелёных. Ставлю на зелёные. Даже пальцы скрещиваю на удачу.

— Отличное предложение, Принцесса. Так и поступим, — кивает Стей и первым встаёт из-за стола.

Скрип бандитских зубов бальзамом растекается по моим венам. Приятно всё-таки моей девичьей душонке, что даже сам великий–могучий кесарь прислушивается к какой-то там землянке.

Гордо разворачиваюсь, тяну моего бандита. То есть не моего. Ансера, в общем. И мы заходим в лифт, остальные пусть сами едут. Мне нужна небольшая передышка.

— Ты приняла армиллу Марса? — удивляется Ансер, заметив рядом со своим чёрным браслетом оранжево-жёлтую полоску брата.

— Да, в ангаре же ваш дедушка недвусмысленно намекнул, — поднимаю голову. — Или не намекал? Он меня невестой принца назвал. Я решила, он про Марса говорит.