Бедная голова гудела от попыток переварить полученную кучу сплетен. Бесспорно, если придется жить в этом мире, необходимо смириться с тем, что слухи и сплетни — это такой себе аналог новостных программ и интернета. И еще один источник новостей стоял рядом и раскладывал на столике закуски.

Разговоры про балы и приемы натолкнули на мысль, и прежде чем хвататься за голову, нужно все разведать.

"Марджи, скажи, как часто в особняке бывают гости?" — задала вопрос девушке, немного упорядочив мысли и придя в чувства.

Горничная понимающе улыбнулась.

“Вас интересуют все любовницы герцога или только визиты Беатрис Вере?” — уточнила она, и я закрыла книгу, которую листала, не разбирая слов.

“Их было много?” — переспросила у компаньонки, и девушка улыбнулась, как делала обычно перед тем, как начать болтать обо всем на свете.

“Судя по слухам, достаточно леди, но я работаю тут всего год, и за это время видела только черноволосую выскочку,” — недовольно ответила Марджи, и я вопросительно посмотрела на нее, удивленная такой характеристикой невесты хозяина. Но поток слов из горничной было не остановить одним взглядом.

“Беатрис, конечно, красивая, и манеры у нее безупречные, но ее тут не особо жалуют. Характер больно капризный. Напиток слишком кислый, мясо жесткое, а дворецкий не достаточно любезен. Хорошо, что вы вернулись, леди. Вы, хоть и не первая красавица Ладона, зато относитесь к слугам с уважением и не сыпете претензиями. Меньше слез и истерик при герцоге, и он и не посмотрит на других,” — выдала служанка, после чего в комнате повисла тишина.

Как только до Марджи дошло, что именно и кому она сказала, глаза девушки округлились от ужаса и шока.

“Темные силы, простите, леди Алисия. Язык мой темный и немытый, мало пороли в детстве,” — начала причитать Марджи, и я поняла, что она сказала явно больше дозволенного и допустимого.

Вместо того чтобы отчитывать горничную, пришлось ее успокаивать.

Девушка молила не выдавать ее герцогу, в глазах блестели слезы, а руки Марджи заметно дрожали, — “Все нормально, Марджи. Но я надеюсь, что такие разговоры не уйдут дальше пределов этой комнаты,” — строго сказала я девушке, и она лихорадочно закивала.

“Нет, что вы, леди, конечно, нет. Я только с вами такая болтливая, будто опоили чем. А если вопрос какой задаете, хоть рот зашивай, не могу промолчать,” — снова запричитала Марджи, и я похлопала ее по руке, отправив за новым отваром и чем-то более существенным, чем легкие закуски.

Вспоминая слова Адриана про клятву, все это выглядело весьма странно. Судя по странному разговору со служанкой, придется все-таки сообщить временному мужу, что в особняке не только не убрано, но еще и излишне болтливые слуги. Подставлять Марджи не хотелось, но если она ведет такие разговоры не только со слугами, но и еще с кем-то, Адриан обязан об этом знать.

********

Старший инквизитор вернулся только вечером и на разговоры был не настроен.

Во время ужина Адриан был зол и вел себя отстраненно. Или мужчина не желал сорваться на мне или не доверял, а потому отмахивался от вопросов и молча жевал свое мясо, уставившись в окно.

Вопреки своим обещаниям погулять по саду, сразу после ужина герцог направился в кабинет и приказал не беспокоить. Ничего другого, кроме как погрузиться в книгу, мне не осталось.

За окном уже сгущались сумерки, а буквы перестали складываться в слова, намекая, что пора вернуться в спальню. Весь вечер я ждала, что герцог немного придет в себя и хотя бы спросит, как прошел мой день, но он так и не покинул кабинет. Понимая, что сегодня разговора с Адрианом не будет, пришлось возвращаться в комнату.

Еще с лестницы было слышно, как бродили по коридору слуги, и заметив, как уносят вещи из спальни герцога, я замерла. Мои редкие платья, которые когда-то принадлежали Алисии, аккуратно упаковали и выносили из покоев.

“Что с вещами? Куда вы их носите?” — спросила я проходящего мимо парня, и он поклонился.

“Приказ герцога, леди Алисия, перенести ваши вещи в другие покои,” — ответил он и быстро убежал.

Как было написано в толстой книге с правилами этикета: приказы герцога стоит обсуждать с самим хозяином, а не с его слугами. Спать хотелось ужасно, но пришлось возвращаться вниз, и все же отрывать Адриана от каких-то сверхважных дел.

Как и прошлый раз, дверь в приемную была открыта, а вот дверь в кабинет заперта. Тихо постучав, я стала ждать, и когда никто так и не открыл, начала коситься в сторону софы. Но прежде решила постучать уже более настойчиво, возможно, мужчина уснул прямо в кабинете и не услышал моего тихого шарканья. Если Адриан снова не откроет, лягу прямо на этом диванчике.

Но дверь резко распахнулась, являя помятого мужчину, — “Я же просил, Лиса,” — недовольно сказал все еще злой инквизитор, и прикрыв рукой очередной зевок, я отодвинула его от прохода и вошла.

В этой комнате я раньше не бывала, а потому решила воспользоваться своим сонным состоянием и немного понаглеть и осмотреться.

“Мои вещи куда-то унесли. Я, конечно, могу поспать прямо на диванчике в приемной, но постель все же предпочтительнее,” — говорила Адриану, разглядывая кабинет, пока не выгнали.

Книжные полки, которые я уже имела удовольствие созерцать во время визита Беатрис, были все такими же высокими и странно пыльными. Или слуг сюда не пускают, либо убирают они из рук вон плохо.

С другой стороны стоял большой деревянный стол и широкое кресло. Светильник, куча наваленных бумаг, еще два кресла и небольшая софа. Но больше всего, мне понравилось огромное витражное окно, которое доходило почти до самого пола и открывало вид на слабо освещенный сад. Жаль только, что софа была далеко. Рядом с таким окном обязательно нужен диван, на котором можно читать.

Кажется, Адриан что-то говорил, но я не слышала, уже представляя, как бы устроилась тут с интересной книгой и горячим чаем.

“Лиса, почему у тебя такой вид, будто мысленно ты уже устраиваешь перестановку в моем кабинете?” — прозвучал голос у самого уха.

Выныривая из своих фантазий, я обнаружила, что уже стою у того самого окна, гипнотизируя кресло неподалеку.

Адриан неожиданно улыбнулся, так словно мои мысли были для него очевидными, и дракона это забавляло. Вопреки натянутой улыбке, вид у герцога был невеселым. Злость, ярко читаемая ранее, сменилась усталостью.

“Тебе бы поспать, Адриан, и нам нужно поговорить,” — тихо сказала я мужчине, рассматривая его откровенно потрепанный вид.

“Тебе идет роль моей жены, но в кабинет не пущу и мебель двигать не позволю,” — ответил он, заправляя волосы за ухо, и поцеловал меня в лоб. — “Вряд ли ты захочешь все время жить в моей спальне, твои вещи перенесли в соседнюю,” — повторил герцог то, что говорил ранее.

“Там темно и сыро,” — вздохнула я, вспоминая мрачную и грязную комнату.

“В другую, Лиса. Там уютно, не так как у меня, но переезжать я не буду, ты уж прости. Хозяйские покои на то и хозяйские, чтобы в них жил хозяин,” — сказал герцог и зевнул.

“Может, спать?” — спросила мужчину, уже собираясь уходить.

“Скоро, Лиса, иди отдыхай,” — сказал Адриан, снова направляясь к столу. Мужчина отдыхать не намерен, и я только мешала, — “Кроме комнаты, ты еще что-то хотела. Что-то случилось? Не понравилась швея?” — устало спросил он, подпирая голову.

Кинув взгляд на закрытую дверь, я решила не откладывать разговор на потом. Если слуги распускают слухи, Адриану стоит об этом знать, и неизвестно, как пройдет завтрашний день.

“Думаю, твоя клятва не работает, Адриан,” — сказала я, и мужчина мгновенно проснулся, встал из-за стола и подошел ко мне, положив руки на плечи.

“Объясни,” — прорычал герцог.

“Марджи выдала мне все про всех и даже про твоих любовниц рассказала бы, но не застала никого кроме Беатрис. Клятва не сработала только с ней, или другие тоже настолько болтливые?” — спросила я Адриана, и мужчина прищурился.

“Ты спрашивала у горничной про моих любовниц?” — прорычал герцог.