— Неужели ты думаешь, что мы не знали, кто ты?

Анна смотрела в глаза Сиджи, которые не излучали ничего, кроме любви и заботы. Так смотрят на любимого, но непослушного ребенка, который разбил вазу с цветами.

— Тебе больше не нужен этот спектакль, Анна, — доверительно сказал Сиджа. — Тебе нечего скрывать от того, кто знает тебя больше, чем ты сама.

Смолина почувствовала, как наворачиваются слезы на глазах.

— Моя дочь…

— Твоя дочь с нами, сестра, — улыбнулся Сиджа. — А значит, и с тобой тоже.

— Но зачем все это?

— Мы позволили тебе разыграть этот спектакль, чтобы ты сама убедилась в лживости своей роли. Ты видела остров. Где рабы? Где убийства? Где секта? — Сиджа подошел ближе и заглянул Анне прямо в душу. — Ты видишь на острове хоть что-то из этого?

Капли дождя на лице Анны смешивались со слезами, и вдруг она почувствовала, как внутри стало поразительно легко. Как будто этот дождь вымыл все лишнее, оставив самую суть.

— Старый мир еще дорог тебе. Я вижу, что ты держишься за него.

— Там у меня были друзья…

— У тебя нет друзей. Ты думаешь твоя подруга психолог действительно твой друг? А ведь это именно она убедила тебя искать тьму там, где есть только свет. Вспомни: именно она раз за разом все глубже втягивала тебя в это дело.

— Но зачем? — не понимающе спросила Анна.

— Мейликки. Это имя, которое Светлана Казанцева получила после инициации.

— Не может быть! Света была послушницей Детей Рассвета?

— Не просто послушницей — куратором. Она помогала нам набирать новых адептов.

— Это невозможно! Она никогда не говорила мне про Детей Рассвета, я все узнала сама!

— Мейликки хитра — ты представляешь, какой манипулятивной силой обладает психолог, прошедший наше обучение и вставший на путь тьмы? — скорбно ответил Сиджа. — Она манипулировала тобой, умело направляя, чтобы ты сама пришла к нужным ей ответам.

— Но она отговаривала меня ехать сюда!

— Она знала, что ты упряма. Что чем больше тебя отговаривают — тем больше шанс, что ты сделаешь это назло.

Анна непонимающе смотрела на Сиджу.

— Но зачем?

Сиджа грустно улыбнулся

— Она заманила тебя на этот остров, сестра. А вот зачем — спроси ее сама.

Все еще не веря Анна смотрела на Сиджу. Как же так? Психолог с двумя высшими, координатор волонтеров… идеальная женщина. Они со Светой прошли огонь, воду и медные трубы! Или нет? Или все это проходила Смолина, пока Света тихонько руководила ей из безопасного места?

Сиджа поймал ее взгляд.

— Мейликки не смогла пройти во внутренний круг, а позже и вовсе была изгнана за сомнения в вере и манипуляции послушниками. Но она жаждала власти. И решила отомстить Детям Рассвета.

***

Не разбирая дороги Анна деревянными шагами шла сквозь лес, пока не оказалась на выступе скалы над озером. Она раскрыла ладонь, в которой все это время сильно, до боли, сжимала телефон. Пальцы сами набрали привычный номер.

— Алло, Аня! — послышался в трубке взволнованный голос Светы. — Господи, как хорошо что ты вышла на связь!

— Я кое-что узнала, — холодно произнесла Смолина. — Тебя зовут Света или… Мейликки?

В трубке повисла тяжелая тишина.

— Кто тебе сказал?

— Сиджа. Вы ведь знакомы?

— Ань, я все объясню…

— Уж постарайся.

— Я не могла сказать тебе, не могла сказать никому. Никто не станет доверять психологу, который был в секте, пойми!

— Ты врала мне все это время! Зачем?

— Потому что только ты могла вытащить это мертвое дело! Я не понаслышке знаю, как сильны Дети Рассвета!

— Ты могла предупредить меня! Могла спасти Лену!

— Я не могла сказать тебе, пойми! — сорвалась на крик Света, и в трубке послышались рыдания.

— Кто на самом деле стоит за всеми этими убийствами?

— Ань… — еле слышно донеслось из трубки. — Я не знаю.

— Будь ты проклята! — Анна в сердцах кинула телефон о скалы, и тот разлетелся на мелкие осколки.

***

Солнце угасало за горизонтом. Оно медленно опускалось в пенящиеся от ветра воды Ладоги, и плавилось в его водах. Казалось, будто озеро вскипает от его яростного огня, или же это Вечный Турсос поднимается из векового сна, чтобы поглотить светило, а вместе с ним и мир. Только теперь Анна точно знала: никакого Турсоса не существует. Все зло в людях. Независимо от того, друг он твой или враг.

— Сестра! — позади Анны послышались мягкие шаги Сиджы. Рука наставника аккуратно, словно перышко, коснулась ее локтя.

— Я хотела бы встретиться с дочерью… — сказала Анна, глядя на диск солнца, тонущий в озере. — Если это возможно.

Сиджа кивнул.

— Увидишься обязательно. Но чуть позже. У меня для тебя кое-что есть.

Анна непонимающе взглянула на наставника.

— Пойдем со мной, — мягко улыбнулся он. — Ты достойна того, чтобы пройти во внутренний круг.

Анна почувствовала, как последние лучи солнца скользнули по лицу, подарив тепло, и улыбнулась. Внутренний круг означал высшее посвящение. Из всех послушников выбрали ее. Она будет ближе к Светорожденному, а это означает — причастность к чему-то большему.

Что-то великое рождалось в этот момент, и Анна поняла: она часть этого. Раньше она была просто кем-то — обычным человек, работающим ради выживания, менеджером типографии Анной Смолиной. Несостоявшейся матерью. Но теперь даже это не имело значения. В сравнении с тем, убогим серым мирком, в котором прошла большая часть ее жизни, новый мир был подобен радуге. Теперь она не никто — она часть огромного, бескрайнего, могущественного. Она, наконец-то, будет любима.

Слезы сами собой покатились по щекам, но это были слезы счастья.

— Я не понимала, кто я и что творю. Я не верила в истинное учение. Только здесь я осознала, как заблуждалась, — Анна подняла мокрые от слез глаза. — Я хотела разоблачить Учителя. Считала, что он повинен в смерти людей…, но я жестоко ошибалась! Я не достойна быть во внутреннем круге…

Сиджа улыбнулся ей.

— Именно поэтому ты должна быть там, сестра. Ты прошла большой путь от тьмы к свету. Ты готова гораздо больше, чем остальные.

— Готова к чему?

— К новой эпохе, провозглашенной Светорожденным.

— Это высшая честь для меня! — Анна сложила руки в молитвенном жесте, как ее учил Сиджа.

— При посвящении мы даем новые имена. Твое старое имя связывает тебя с твоей старой судьбой. Теперь же все иначе. Ты готова принять посвящение?

— Да, наставник, — Анна склонила голову.

— Теперь тебя зовут Айно.

***

— Мы не можем ее там бгосить! — Виталик схватился за волосы и в отчаянии оттянул их, то ли пытаясь привести себя в чувство, то ли наказать за то, что отпустил Смолину одну. Света молча сидела на стуле и смотрела в пустоту. — Света! Почему ты молчишь?

Он тормошил Свету, но та только качала головой, и Виталик с ужасом понял: она смирилась. Мысленно она уже похоронила Анну.

— Я звоню Ломову! — крикнул Виталик и бросился к телефону. Он яростно крутил диск, когда палец Светы, внезапно оказавшейся рядом, нажал на сброс. — Ты что твогишь?

— Нам сейчас нужно быть очень осторожными, — завороженно произнесла Света. — Ты не понимаешь, кто эти люди…

— Да мне плевать! Там Аня!

Виталик скинул ее руку и вновь набрал номер, но гудки прервались. Перерезанный провод скользнул на пол. Света стояла с кухонным ножом в руке и потухшим взглядом.

— Ты так ничего и не понял… — покачала она головой и сделала шаг к парню. — Нельзя никому звонить.

Виталик замер с бесполезной трубкой в руках. Света подняла на него взгляд, и парня пробрал озноб — это был холодный взгляд змеи, готовой к атаке.

— Т-ты ч-чего, Свет? — сказал Виталик, заикаясь.

— Я Мейликки, — безжизненно сказала Света и опустила взгляд на нож, словно пытаясь понять, как он оказался в ее руке. Затем она медленно подняла голову. — Тебе лучше уйти.