— Ну, — Лука посмотрел на старшего. — Как ты себя чувствуешь?

— Мне... мне очень жаль, — сквозь слезы проговорил он. Было видно, что у парня изменилось настроение.

Когда он увидел, как мальчик споткнулся о ботинки и упал плашмя на

лицо, Лука и Кас рассмеялись.

— Кто научил тебя так драться?— спросил Лука с улыбкой на лице.

Кассиус поднял пластиковый пакет, в котором были конфеты, и они

направились к своему месту на качелях.

к своему месту на качелях.

— Дом.

— О.— Лука уставился на конфеты, которые Кассиус начал доставать

из пакета, как только они сели.

— Он принес нам эти конфеты, чтобы мы тоже поделились.

— Правда?— Лука должен был знать, что все это должно было быть

для его братьев и сестер. Он стер улыбку со своего лица. — А он знает обо

мне?

— Я постоянно говорю о тебе своим братьям и сестре, но я уверен, что

они до сих пор считают тебя воображаемым, — сказал Кассиус, открывая

пакет с жевательными червями. — Хочешь?

— Нет, спасибо.— Он покачал головой, желая только одного.

Вытащив пачку сигарет, он поднес предпоследнюю палочку к губам, а

затем зажег ее конец спичкой.

— Как давно ты куришь?

Кассиус впервые спросил его о привычке курить.

— Очень давно.— Парень, похоже, с каждой секундой все больше

терял интерес к своим жевательным червям.

— Можно мне...

— Нет.— Твердый голос Луки остановил его вопрос.

Тогда он задумался, что вызвало у него такую бурную реакцию, зная, что он был не намного старше Каса, когда поднес к губам свою первую

сигарету.

Следовало бы подколоть парня и надеяться, что он умрет от рака

легких в молодом возрасте.

Но он решил, что дело только в том, что у него осталась всего одна

сигарета.

— Извини, черт.— Интерес Кассиуса вернулся к жевательным

резинкам.

— Твой брат научил тебя чему— нибудь еще?— спросил Лука, меняя

тему разговора.

— Да, скоро он научит меня стрелять. Не могу дождаться.— Кас

засунул червяка в рот. — Нечестно, что мне пришлось ждать так долго, ведь

папа научил его стрелять, когда ему было пять лет.

— В пять, да?— Лука поднял бровь. — Значит, он должен быть очень

хорош.

— Да нет, лучше, чем хорошо. Он может прострелить середину буквы

O в банке из — под кока— колы. — Он огляделся по сторонам, указывая на

грязный старый ботинок далеко — далеко.

— Это невозможно...

— Нет, возможно. Я видел это своими глазами, — совершенно

серьезно сказал Кас и Лука понял, что он говорит правду.

Он нахмурил брови и посмотрел на часы.

— Тебе нужно идти?— спросил Кас с ноткой разочарования.

— Нет, я могу еще немного задержаться.— Лука вернулся к их

разговору, не смотря на то, как бы сильно ему ни хотелось уйти, чтобы

посмотреть что — нибудь.

— Итак, почему твой отец научил стрелять Дома, а тебя — нет?

— Ну, он всегда говорил, что ему нужна армия, поэтому он учил нас

разным вещам. Дом научился стрелять, а Ангела он научил пользоваться

ножом, что заставило Матиаса попросить научить его тому же, что делал

Ангел.

— А ты? — спросил Лука.

— Папа хотел, чтобы я научился всему с самого начала, — гордо

ответил Кас. — Но Дом как — то отговорил его от этого.

Ума не приложу, почему.

— Жаль, — сквозь зубы соврал Лука, уверенный, что Доминик знает

то же самое, что и он — что этот город.

— Дом сказал, что мне нужно сосредоточиться на одном навыке за раз, так что сначала мы будем работать над боем.

— Ясно, — похвалил Лука, глядя на все еще окровавленные костяшки

Касса.

Кассиус зубами отрывал голову у жевательного червяка.

— Скоро он научит меня стрелять, я в этом уверен.

Господи, будем надеяться, что нет, подумал Лука, снова посмотрев на

часы.

— Ничего страшного, если тебе нужно идти. Дом сказал, чтобы я не

задерживалась на улице после наступления темноты.

— Ты уверен?— Лука сделал вид, что спрашивает, все ли в порядке, зная, что ему придется отговариваться тем, что он скоро уйдет, если он

собирается сделать все, что нужно, вовремя.

— Ага. — Кас бросил остатки жевательных резинок обратно в

пластиковый пакет, прежде чем спрыгнуть с качелей.

— Увидимся в это же время на следующей неделе?

— Вообще — то, мне нужно было поговорить с тобой о...— Лука

запнулся, как только лицо Кассиуса опустилось. У него вдруг не хватило

духу сказать ему, что он будет слишком занят новой работой, и его визиты в

Блю Парк больше не будут еженедельными.

— Конечно, малыш.

Протянув кулак, Кас улыбнулся.

Лука сжал его, прежде чем они сделали свое секретное рукопожатие, которое когда — то придумал маленький Лучано.

Маленький Лучано придумал его на третьей встрече.

Когда он начал уходить домой, Кас крикнул ему через плечо:

— Пока, Лука!

Как только счет стал слишком большим, Лукка остановился, его мысли

были уже слишком тяжелы.

Он преодолел расстояние без счета, его сине — зеленые глаза

пронзительно смотрели на грязный ботинок с надписью Nike.

Одно можно было сказать наверняка: Кассиус может не умереть...

Лука пнул ботинок, отправив его в полет по грязи.

Но Доминик умрет.

И когда Лука вернулся в похоронное бюро, ему повезло, что тело еще

не сожгли, он обнаружил, что пуля, выпущенная Домиником, прошла через

затылок и прямо между глаз сообщника.

Тогда он решил, что Доминик Лучано обязательно умрет.

Черт возьми, теперь он был, пожалуй, самой большой и единственной

угрозой для его трона, так что

Его имя стало первым в списке на месть за мать, и теперь...

Луке просто необходима была корона.

Глава 5 —Глок и Бог заговорили

Лука, 26 Лет

— Эй, дорогая.— Как только глаза Луки упали на покрытое шрамами

лицо Хлои, все его планы рухнули.

Необходимость мести исчезла, и на ее месте осталась только одна

потребность...

Защищать.

И это было почти поэтично: человек, который нанес ей эти шрамы, был

не кто иной, как Люцифер Лучано.

Когда ее монстр исчез, он наконец — то смог произнести слова:

— Выходи за меня замуж, дорогая.

Тогда Лука понял, что ему нужно делать. Он должен был сделать все, что не сделал его отец, чтобы защитить свою будущую жену, потому что

закопать Хлою в землю, как он закопал свою мать, было нельзя. И не дай Бог, если она будет лежать в гробу не от старости, мир непременно поплатится.

Лука наконец понял то, чего не понимали все его предшественники: тяжесть короны должна быть общей. Он просто думал, что у него будет

немного времени, чтобы привести свой план в действие, но мало кто знал, что у кого — то еще есть свои планы.

Насвистывая, он подошел к распростертому на земле телу, стараясь не

наступить в лужу крови, которая уже начала собираться, прежде чем он

использовал свой итальянский кожаный ботинок, чтобы перевернуть тело.

Выстрел был точным, прямо в затылок, выходящий прямо между глаз.

Он не ожидал меньшего, хотя Glock и не был его любимым оружием. Но ему

нужно было, чтобы они думали, что это Доминик Лучано.

Теперь оставалось только выбросить тело в переулок за отелем

«Казино», чтобы они нашли тело.

Он уставился в опустошенные глаза. Этот болван даже не подозревал, что его ждет, и это ему нравилось. Когда нужно было нанести удар, он

использовал только один шанс, чтобы не допустить ошибки. А если по

каким — то причинам удар был пропущен, то он воспринимал это как знак

Божьей воли, что этому человеку еще не пришло время покинуть эту землю.