Архангел понимающе кивнул и, повернувшись к Секретарю, приказал:
— Не заноси это в протокол.
Секретарь, скрывая удивление, склонил голову. Архангел снова обратился к докладчику и на сей раз насмешливо поинтересовался:
— Когда соизволишь разобраться?
Чувствуя, что вопрос таит подвох, Ангел осторожно произнёс:
— Трудно сказать, но меня огорчает то, что жители планеты, лишь будучи совсем малыми, проживают жизнь такими, какими сотворил Всевышний. А по мере взросления меняются и редко в лучшую сторону. Это меня расстраивает, не даёт покоя.
Он замолчал и задумался. Архангел улыбнулся, а Секретарь, услышав ответ, оживился. Его глаза уставились на Ангела и буравили так, будто хотели докопаться до истины.
Ангел тем временем собрался с мыслями и молвил:
— Странно всё это. Конечно, я многого не понимаю и более всего того, почему, попав под влияние обстоятельств, человек не способен выбраться из привычной колеи. При том, сознавая убожество проживаемой жизни, обречён множить неврозы, но ничего не в силах изменить! Почему? А главное, по какой причине мы равнодушно наблюдаем как некто, с трудом дотянувшись до крупиц истины, продолжает страдать, не в силах противиться череде обывательских интересов. Досужих разговоров, изматывающей души тоски и прочего, что люди привычно называют жизнью. И только на смертном одре кому-то откроется, что бренность бытия, измотав и выпотрошив до донышка, не более, нежели подготовка. Главное — впереди! А что проку от позднего прозрения? Жизнь упущена, её не воротишь.
Всё это время Секретарь молча слушал, не сводя с Ангела пристального взгляда. И, дождавшись когда тот умолк, удивлённо воскликнул:
— Тебе то что? Живёшь, радуйся! Так нет, нужно сомневаться…
Ангел собрался было ответить, но вмешался Архангел. Обращаясь к Секретарю, он мягко сказал:
— Ты не сможешь его понять, пока не испытаешь, о чём говорит. Всё дело в том, что, когда прибываем на Землю, наши рецепторы обнажаются, и мы поневоле чувствуем чужую боль. По этой причине обречены сопереживать, а это — эмоциональная уязвимость. Пожалуйста, будь снисходителен, наберись терпения.
При этих словах глаза Архангела наполнились печалью. Какие-то воспоминания ожили, встревожив память, и лёгкая тень промелькнула по лицу. Но усилием воли он подавил порыв и вернул бесстрастный вид, к какому все давно привыкли. После чего, стараясь не обидеть докладчика, негромко произнёс:
— Я вижу, ты разочарован и втайне досадуешь на собственное прозрение. Поверь, такая перемена неудивительна, этот этап проходят все. Однако, когда постигаешь истину, трудно смириться с инерцией обстоятельств. Она не просто возмущает, иногда приводит в бешенство! Но, — Архангел улыбнулся, — главное, держать себя в руках, иначе натворишь бед. К тому же не стоит забывать, у медали две стороны и, если кое-что узнал, будь доволен. Теперь от этого не отмахнуться. Так что смирись, инерция жизни ни много ни мало частица божественного промысла.
Внимательно слушая руководителя, Ангел молчал. Не в его привычках перечить старшим, и нутром он понимал, инерция жизни — необходима! Она формирует стереотипы, управляя поведением. Привычка — не вторая натура, как полагают многие, а первая и единственная. Когда на шее хомут проблем, а впереди доступные удовольствия, обыватель покорно бредёт, растрачивая силы, в надежде обрести крылья. А это на каждом шагу предлагают самозванцы, присвоившие право поучать. Особенно тех, кто отдаёт последнее, лишь бы вдохнуть свободу от набившей оскомину рутины. Эту вечную иллюзию, предлагаемую проходимцами, за деньги…
С другой стороны, смущало непонимание, отчего с течением времени человек, обрастая пристрастиями, сокращает без того недолгую жизнь. При этом с лёгкостью забывая присущие от рождения: любовь и доброту. А жажда наживы всё затмевает.
Он поднял голову, посмотрел Архангелу в глаза и негромко сказал:
— В таком случае мои сомнения тоже частица промысла. Иначе их бы не было. А раз уж они терзают, значит, необходимы.
Архангел расхохотался.
— Так и есть! — смеясь, согласился и добавил: — Всё же хотелось бы узнать, что ты намерен делать. Полагаю, коль уж сомнения возникли, то явно не беспочвенно. А ты не из тех, кто готов сидеть и ждать. Признавайся, чего удумал?
Ангел осторожно пошевелил крыльями.
— Разве мне что-то дозволено? — возразил он. — В мои обязанности входит наблюдать. Не более.
Архангел удовлетворённо кивнул:
— Это верно. Но зная твою неуёмность, я не собираюсь ждать сюрприз, а сам предложу эксперимент. Возможно, он тебя успокоит, и ты осознаешь, инерция жизни — благо! Не будь её, на Земле царил бы хаос, а так, полная предсказуемость, и можно не тратить усилий для поддержания порядка.
Во взоре Ангела мелькнул интерес.
— Да-да, — утвердительно произнёс Архангел. — Другое дело, готов ли ты к таким испытаниям. Ведь в полной мере ощутишь, что выпадает на долю смертных.
— Я готов, — ответ Ангела прозвучал незамедлительно и твёрдо.
— Уверен? — уточнил Архангел.
И судя по встревоженному тону, речь шла о чём-то серьёзном. Чего собеседник мог и не знать. Ангел задумался, лишь лёгкое колыхание оперенья выдавало волнение.
В это время в разговор встрял Секретарь:
— Ну так что? — негромко буркнул он. — Так и запишем?
Однако вместо Ангела ответил руководитель:
— Не спеши… — прервал он Секретаря. — Нашему другу предстоит принять решение. Никому не дозволено играть с судьбой. Тем более, чужой. И если не справится, на время оставит крылья и поселится среди землян. Отбывать наказание за упрямство.
Ангел недоверчиво изучал руководителя. Он знал его не первое столетие, и всё время пребывал в восхищении, ведь Архангел непредсказуем! Но сегодня он превзошёл себя. Сразу понял причину смущения и разрешил эксперимент. Как такое возможно? Впрочем, быть может это проверка? И Архангел смеётся над его доверчивостью?
Сомнения пробежали по юному лицу. Наблюдавший за ним Архангел улыбнулся:
— У тебя есть подопечные на планете, выбери из них того, в ком едва теплится жизнь. Безвольного и раздавленного обстоятельствами. Такого, кто опутан неурядицами, и осторожно приоткрой завесу. Ту, что скрывает от него подлинную жизнь. Пускай немного встряхнётся, а ты оцени результат. Вернётся ли он в привычный круговорот или достанет мужества пойти в неведомое. Так сможешь убедиться, что инерция неодолима. За редким, редчайшим исключением.
Ангел внимательно выслушал, вздохнул и на секунду закрыл глаза. Но тут же распахнул их и кивнул. Архангел негромко продолжил:
— Тебя ждёт трудная задача. Твой проводник в мир ощущений всего лишь смертный. Едва окажешься рядом, подвергнешь его колоссальной нагрузке. Такой, какую ранее он не испытал. Смотри, не сокруши его психику, на этом эксперимент завершится. Ты думаешь, всё просто? Нет! Готовься подвергнуться давлению привычек, они не заставят ждать, сразу навалятся, разрывая на части. Скажу больше, возникнет соблазн от них освободиться, чего ни в коем случае делать нельзя! Не следует забывать, жизнь обывателя соткана из привычек и, обнулив их, ты поневоле убьёшь проводника. Приобретённые за долгие годы привычки укоренились, лишившись их в одночасье, проводник станет беспомощным. Такова реальность, и многие, с кем столкнёшься, давно мертвы. Ими движет инерция, пожалуйста, помни об этом.
Архангел смолк, давая Ангелу усвоить сказанное. Как ни крути, тому предстояло испытание, вот почему важно указать на детали, зная которые, не натворит бед. По этой причине руководитель старался оградить подчинённого от необдуманных шагов.
Всё это время Секретарь что-то записывал. Он относился к происходящему буднично, будто речь шла о пустяке. Его интересовало одно, когда завершится беседа и сможет вернуться к семье. Завтра рано вставать, и так продолжается изо дня в день. Испокон веку.
А пока каждый из присутствующих размышлял, прошло несколько минут. В их продолжении Архангел пребывал в задумчивости. Ангел и Секретарь привычно хранили молчание. Каждый из них давно усвоил, ежели спросят, отвечай, нет, молча слушай. Ни при каких обстоятельствах не нужно суетиться. Когда начальство соблаговолит, сообщит всё так или иначе важное. Оно и случилось, и Архангел, прервав размышления, заговорил обращаясь к докладчику:
