Мне было так плохо и страшно за нее, что я не заметил, как лег и уснул.

«Нет! Не трогайте её! Пустите, пустите!

Мне снился настоящий кошмар, будто мою девочку забрали у меня, а я остался один. У меня конечно много врагов по бизнесу, но я должен был лучше за ней следить. И вот я вижу как её забирают и связывают прямо у меня на глазах. Пустите, пустите!»

Меня не пускали к ней 2 дня, говоря, что ей нужен покой и лишние эмоции сделают только хуже.

Спал на диване в больничном крыле.

На 3-Ий день проснулся от того, что кто-то с силой тряс меня за плечо.

— Мужчина, очнитесь! Вы в больнице!

Я с силой разомкнул глаза и стал вертеть головой по сторонам в поисках её.

— Что с ней? Она жива?

— Нам удалось залечить рану и купировать приступ.

— К ней можно?

— Пройдемте за мной.

Мои кулаки сжимались и разжимались, жевалки ходили, кровь пульсировала. Пусть только попробуют навредить моей девочке! Я их своими собственными руками задушу!

Дверь в палату открылась и я ринулся к Лилии.

Обеспокоенная и обессиленная, она лежала и все смотрела куда-то вдаль, не отрываясь.

— Котенок, это я! Посмотри на меня! Я рядом, все будет хорошо.

— Дэн…

На глазах малышки выступили слезы, я не понимал её реакции, все ведь хорошо, болезнь купировали, я рядом. Почему она плачет? Ей больно?

В ту же секунду в кабинете материализовался врач со стопкой каких-то бумаг. Озабоченно посмотрел на нас и сказал:

— Не переживайте, папаша, с вашей невестой все хорошо, обычный токсикоз. Головокружения в таком положении это нормально, но одну лучше не оставлять.

— В каком таком положении, доктор? О чем вы говорите?

— А вы не знали? Что ж вы так, папаша, ребеночек у вас скоро будет. Поздравляю!

Похлопал меня по плечу, оставил бумаги и вышел.

— Лиль, о чем это он? Какой еще ребенок?

— Дэн, я беременна, срок 3 недели.

— Фух, слава богу, срок еще маленький, еще не поздно все исправить, полежи немного, тебе станет легче и я запишу тебя на аборт.

— Дэн, да ты с ума сошел! Какой аборт?! Ты что такое говоришь?!

— Лиль, ну какие дети? Нам по 20 лет, мы горячие, молодые, надо делом заниматься, бизнес развивать. Дети сейчас будут только мешать.

Я был в полном шоке. Ну какие сейчас дети?!

Нужно развиваться самому, заниматься бизнесом, да и вообще, как часто в отношениях, растворяясь в другом человеке, мы забываем про себя. Забываем похвалить, забываем уделить себе время!

Но это так важно! Нельзя забывать про себя! Нельзя! Если ты начнешь забывать про себя, то и другие начинают забывать. А как только ты обратишь на себя внимание, и другие тоже захотят дарить тебе свое внимание, всего себя!

Я не считаю, что за любовь нужно сражаться. Сражаться нужно не за нее. Любовь либо есть, либо ее нет. И пытаться ее завоевать бессмысленно.

А если речь идет не о двоих людях или не о взаимных чувствах, то это и вовсе пустая трата времени.

Мы можем найти комфортного, удобного человека, можем строить отношения на симпатии, привязанности.

Но любовь — это другая субстанция, это счастье в его непосредственном проявлении.

— То есть трахаться норма, а когда появились последствия, то ты так заговорил? Дэн, дети от секса появляются!

— Ну мы же предохранялись!

— Это не гарантия!

— Ну куда сейчас дети, сама подумай, ты и сама как ребенок!

Ну как она не понимает?

За нами началась охота, сейчас явно не до детей!

Из глаз малышки полились слезы. Я хотел было потянуться и нежно погладить за её трясущиеся от всхлипываний плечики, но она откинула меня и начала кричать:

— Уходи! Уходи отсюда и не смей больше здесь появляться! Ненавижу, ненавижу, ненавижу!

Я пытался схватить её за руки, обнять и успокоить, но она начала бить и царапаться.

— Пошел вон! Ненавижу!

Такой свою малышку я еще никогда не видел.

Я хотел взять ее, здесь и сейчас, успокоить, обезоружить, подчинить.

Но на крики сбежалась стая врачей, схватили меня и силой выволокли из здания больницы.

Не могу так больше, сев машину, я помчался в ближайший клуб. Напьюсь и точно станет легче. Всегда помогало.

А что делать дальше, решим потом.

Лилия.

Я беременна? Ну, что собственно и требовалось ожидать, я чувствовала, что со мной последнее время что-то не так.

У меня только один вопрос, от КОГО этот ребенок?

Дэн? Макс? Джек?

Эндрю сразу исключается, он бы никак не успел.

Все же надеюсь он от Дэна, и я его буду любить также, больше жизни, воспитаю правильно и потом он также унаследует нашу компанию.

А там глядишь будет двое и трое!

Главное, что они от Дэна, а остальное меня не интересует.

Я так надеялась, что Дэн обрадуется.

Но такой реакции я никак от него не ожидала.

Да как он может только говорить такое?!

Это же ребенок! Я никогда в жизни его не убью!

А Дэн… да зачем тогда такой парень нужен?

Я разбита им! Я так ему верила, так верила в нас! Он не оправдал моих ожиданий, он предал меня.

Но я соберусь, я воспряну, расправлю крылья и полечу вверх! А тебе, Дэн, желаю просто счастья! Отпускаю! Не прощаю, но и не держу в душе ни боль, ни обиду.

Время рассудит нас! Все встанет на свои места, но предателей я не прощаю! Я их вычеркиваю один раз и навсегда.

Прокручивая все эти фразы в голове, хочется плакать.

Так удивительно, что люди не слышат друг друга! Ну как? Я же говорю: «ПОЖАЛУЙСТА, не делай так, мне больно»!

Но он делает, словно назло! Словно ему приятна моя боль.

Я говорю, чего хочу, чтобы мне было приятно, но нет. Этого он упорно избегает, не слышит, словно глухой…

А потом, когда видишь зеркальное отношение к своей персоне, отчего ты удивляешься?!

Просто услышь меня! И все будет хорошо!

Но теперь слышать некого и я снова осталась одна…

Дэн опять разочаровал меня, он убил меня, воткнув нож в спину.

Я не могу так больше. Я спасаю наши отношения вновь и вновь, но этого мало!

А Дэн словно вообще не хочет их спасать.

Я так больше не могу…

Ночью, после отбоя, я собрала все, что с собой было, прихватив пачку сильных анальгетиков со стола, и сбежала. Не могу и не хочу так больше.

Если нас нет, то и жизни нет, тогда зачем за нее бороться?

Добравшись до ближайшего клуба, заказала себе виски.

Напиться, забыться, стереть из памяти все, что было.

Только было я хотела сделать глоток, ко мне сзади кто-то подошел и положил руку на мое плечо.

Обернувшись, я увидела Эндрю…

Все-таки нашел…

Хромого, с рассеченной бровью и разбитой губой, на шее виднелась длинная цепочка, а на ней висела пуля, и виднелся большой шрам, наверное тот самый, от моего выстрела.

Я не говорила ничего, я не смела говорить больше.

Я не испытывала к нему ни страха, ни гнева, ни радости, ни агонии. В моей душе была пустота, которую мог заполнить только Дэн.

Но его больше нет…

Мне было настолько плохо, что мне было абсолютно все равно, что он здесь делает и что хочет делать дальше.

Пусть хоть убивает меня, мне все равно.

Далее мое существование бессмысленно. Без Дэна — бессмысленно.

Эндрю взял меня за руку, я даже не пыталась сбежать, и повел меня к выходу.

— Только давай в этот раз без тряпок, и вашей воды, мне нехорошо что-то от них.

— Как скажешь.

Он усадил меня в машину и, сев за водительское сидение, мы медленно покатили прочь.

— Твой приятель совсем не понимает, что творит. У него большой долг. Знаешь, что такое долги? Видимо знакома, так вот, долги надо отдавать!

— Я знаю.

Эндрю даже опешил от моих слов, резко остановил машину, развернулся и посмотрел в мои глаза. Не знаю, что он пытался в них разглядеть, потому что в них была только боль.

У меня снова потекли слезы.

— Что это с тобой? Что этот ублюдок с тобой сделал?

Он положил свою руку на мои и нежно посмотрел в мои глаза.