– Ты реально перец, Волков! А кого я называю перцами? Тех, кто жжёт, даже когда сожран и…

– …продвигается по кишкам прямиком к заднице! – хором сказали мы вместе и заржали в голос.

Я не стал задерживаться во дворе и вместе с Мичи и Мидори поспешил в дом.

– Здесь не все, – по пути сообщил мне Мичи. – Часть Клана сейчас в Котлованах. Саблин, Котов, Зверев, Бородинская, Гран. Я сам только позавчера вернулся…

– Его насильно привезли, вообще-то, – перебила его Мидори. – Ему ниуды руку переломали, а этот герой до последнего не хотел в госпиталь отправляться. Ещё б чуть-чуть – и без руки бы остался.

– Это никому не нужные подробности, – поморщился Мичи.

Я буквально вбежал в дом.

В гостиной было пусто, и, окинув взглядом комнату, я даже немного опешил, но тут на верхней ступени лестницы увидел грузную фигуру Галея.

Он стоял, крепко держась за перила одной рукой.

Просто стоял и смотрел на меня, всё такой же воинственный и мрачный, всё такой же горделивый и неприступный. В янамарском чёрном кимоно, с мечом на поясе. С виду могло показаться, что ему вообще всё равно, что он меня видит, но я точно знал, что это не так.

Далеко не так.

Если бы он мог, то уже спустился бы по ступеням, но у него так ослабли ноги, что лишь перила позволяли ему не упасть.

– Учитель! – Я и сам не заметил, как преодолел лестницу.

Бросил меч на диван, влетел по ступеням и кинулся Галею на шею, как маленький, и только тогда почувствовал, как дрожит его тело, и как некрепко он стоит на ногах. Сжав учителя в объятьях, я сам его держал.

– Опоссум… мой вёрткий кей-кай… – услышал я его тихий голос.

Больше Галей ничего не сказал, но для меня эти слова значили больше, чем всё то, что недавно сказал мне мой родной отец.

И пока мы стояли на лестнице в обнимку, ни Мичи, ни Мидори не решались сказать даже слова.

Наконец учитель перевёл дыхание и улыбнулся, заглядывая мне в глаза. Он будто и не заметил мои красные зрачки.

– А ты вырос, кей-кай. – Его лицо будто разом посветлело и помолодело от радости.

– Котлованные твари его хорошо кормили, учитель! – засмеялся снизу Мичи. – Чтобы он их потом сам на фарш покрошил!

– Твои шуточки сейчас не уместны, дуралей, – фыркнула Мидори.

– А где Джанко? – спросил я у Галея.

Наверное, этот вопрос я задавал уже в сотый раз.

Джанко вечно ускользала от меня, и это было похоже на проклятие.

– Она на фронте, – ответил учитель, нахмурившись. – Здесь для её силы слишком тесно.

– Лучше не вставать у Кобры на пути! – опять встрял Мичи. Правда, уже без улыбки. – Мне довелось увидеть, как она в одиночку уничтожила целый взвод ниудов. И поверь мне, Кирилл, это жуткое зрелище. После восемнадцати лет она получила психодух. Представляешь, какой психодух у Тёмного Верховного Врача?

– Дело не только в этом, – покачал головой Галей, не сводя с меня глаз. – Она тяжело переживала разлуку с тобой. Очень тяжело. Мы думали, бедная девочка умрёт от тоски. Постоянно дежурили у её кровати. Но однажды она поднялась и молча отправилась на тренировку вместе с остальными. Ну а там показала, что вместо тоски пришло что-то другое.

– Она использует отравляющие кинжалы со змеиными клыками, – добавила Мидори. – И бьёт с такой скоростью, что никто не успевает от неё уйти.

– Говорят, что к ней порой и свои боятся подойти, – добавил Мичи мрачно. – Она будто взбесилась. День и ночь косит врагов, подставляется под самые мощные атаки, вокруг неё погибает всё живое, чахнут растения и убегают животные. Даже Демон её теперь сторонится.

Я закусил губу, ощущая щемящее нетерпение.

– Мне надо её увидеть…

– Тебе нельзя появляться на фронте, если хочешь сохранить тайну своего возвращения, – тут же возразил Галей. – Теперь ты национальный герой Стокняжья, и каждый ребёнок знает не только твоё имя и герб, но и лицо.

– Мы уже послали гонца, чтобы Джанко нашли, – добавил Мичи. – Пара часов – и она будет тут как тут. Ты больше года ждал, а тут всего два часа подождать.

Галей положил руку мне на плечо.

– Тебе бы сейчас посетить чайный домик. Это важно.

Я нахмурился, с тревогой уставившись на учителя.

– Что-то с Акулиной?

Он неожиданно улыбнулся.

– Просто сходи туда.

Я быстро спустился с лестницы, чтобы взять меч. Мичи достал новые ножны из шкафа и швырнул мне.

– Так всё же удобнее носить крутые штуки, согласись?

Я закрепил ножны на ремне, сунул в них меч, и нарисовал знак Небытия.

– Скоро буду.

– Только на год не пропадай! – заулыбался Мичи и многозначительно переглянулся с Галеем и Мидори.

***

Когда я появился у чайного домика, над озером взошла луна.

Верхолёт с гербами Дома Снеговых стоял на площадке и темнел чёрной громадой. На двери машины я заметил ещё один герб – мой. Морда рычащего волка лоснилась в лунном свете и выглядела так, будто была живой.

В доме горел свет, из каминной трубы шёл дым.

Сделав несколько шагов, я увидел, как входная дверь медленно открывается и на порог выходит Акулина.

Не знаю, увидела она меня из окна или почуяла своим легендарным нюхом Следопыта.

Девушка замерла на пару секунд, а потом бросилась мне навстречу. Это было совсем не в её стиле, но она наплевала на все аристократические условности.

Пока Акулина бежала, её глаза несколько раз поменяли форму со звериной на обычную. Красные татуировки мигнули по телу и тут же исчезли.

Следопыт внутри меня среагировал так бурно, что я сам не ожидал. Бросило в жар, дыхание участилось.

– Живой! – Девушка налетела на меня, как ураган, и стиснула в объятьях. – Я так тебя ждала! Так ждала! Почему меня не предупредили, что ты вернулся? Почему?..

Она всё спрашивала «Почему?» и обнимала меня.

– Да не успели просто. – Я улыбнулся, оглядывая её лицо.

– Ради Бартла, не смотри на меня так!

Она уткнулась лбом мне в грудь, скомкала пальцами рубашку на моих плечах и всё-таки не сдержалась. Всхлипнула.

– О боги, Кирилл… как же я скучала…

Девушка задрожала, будто от холода, но наконец взяла себя в руки. Подняла на меня взгляд и улыбнулась.

– Как насчёт чая?

– Не откажусь, – тут же ответил я.

Она схватила меня за руку и потянула в дом, но около двери остановилась.

– Надеюсь, ты не против ещё одного человека в нашей компании? Чайная теперь твоя, но я позволила себе обнаглеть и пригласила ещё кое-кого.

Я моментально напрягся.

– Не понял.

– Сейчас всё увидишь. – Акулина сильнее стиснула мою руку.

Когда мы вошли в гостиную, я увидел женщину, спящую в кресле у камина и заботливо прикрытую пледом.

У меня даже ноги ослабли.

В самых смелых мечтах я бы не смог представить себе этого момента, но сейчас, в эту минуту, мне показалось, что сердце остановилось от шока…

Я медленно моргнул и так сильно сжал кулаки, чтобы ощутить боль и почувствовать, как в кожу впиваются ногти – может, тогда иллюзия исчезнет.

Но она не исчезла.

Женщина всё так же спала в кресле.

***

Интерлюдия вторая. Акулина Снегова

Когда-то она дала ему обещание, а Снеговы всегда выполняют договорённости.

Кирилл сказал ей тогда: «Если случится так, что я не вернусь из Котлованов, если погибну, найди мою мать и привези её сюда. Уверен, если ты захочешь, то сможешь это сделать… Просто пообещай мне».

И она пообещала.

Она бы сделала всё возможное, чтобы исполнить его последнюю просьбу, и теперь, когда он смотрел на свою мать, спящую в кресле, Акулина испытывала настоящую бурю чувств.

Ей хотелось кричать от гордости и дикого счастья.

Да. Дом Снеговых сделал это для него.

А он всё стоял, мертвецки бледный, в своей грязной и порванной рубашке, и никак не мог поверить, что действительно видит свою маму, живую и невредимую.