— Мы же выиграли? Мы пришли первыми?
— Для этого нам надо выйти наружу…
— Госпожа.
— Проходи и рассказывай. Сколько?
— Пять тысяч Больших камней, десять тысяч Средних, двадцать шесть Малых. Около двухсот тысяч монет. Десяток малых артефактов и два средних. Мы…
— Богаты? Ну… Пока еще рано об этом говорить.
— Почему?
— Краук. Золотой Ворон. Я отправила ему вызов, но он сказал, что выйдет на бой, только если мы поставим шесть тысяч больших камней.
— ШЕСТЬ ТЫСЯЧ⁈
— Нуарт.
— Простите, Госпожа. Просто я немного в шоке.
— Нам нужен этот бой. Краук очень высоко в рейтинге. Если его победить, то у нас будет возможность бросить вызов Укогу.
— Укогу? Вы… Вы думаете, что он сможет победить Укога?
— Понятия не имею. Его никто никогда не мог победить. Уже много оборотов он правит на вершине. Бездна. Я как никогда близка к возможности получить своего Чемпиона. И поэтому я готова выложить эти шесть тысяч камней. Тем более если все получится, то Дикадий станет сильнее. Ну… По крайней мере он так утверждает. Вышли Крауку ответ. Мы согласны. Согласуем время боя позже. Сейчас нам необходимо встретить нашего победителя…
Город. Город стоит на громадной колонне высотой, превышающей любую земную гору. Он гораздо выше даже марсианского вулкана под названием Олимп. Невообразимая высота. Невероятный диаметр самой колонны. А сам Город впечатляет своей красотой и величием. Громадные дома, усадьбы и школы. В одном из Домов у большого экрана почти во всю стену сидел мужчина с седой бородой. Он смотрел бои на Арене. Одно из немногих развлечений что было ему в этот момент доступно. Один из бойцов в черной броне что словно состояла из сплавленных и слитых друг с другом кристаллов взмахнул клинком и разбил броню противника, а следующим взмахом разрубил того на множество кусков, оставив на противоположной стене множество глубоких царапин. Седобородый моргнул. Царапины… Он остановил трансляцию, а затем покадрово промотал назад и остановился на том моменте, где было видно царапины. Они уж очень походили на язык Города. Точнее они словно складывались в слог. «не».
Седобородый встал. Потом прошелся по комнате. Язык Блайнорга был сложным, и случайно сложить царапины в виде целого, пусть и короткого слова было почти невозможно. Седобородый взглянул на время записи. Свежая. Записана пару дней назад. Он быстро прошелся пальцами по управляющей панели и нашел то, что ему было нужно. Записи с этим бойцом. Перун.
Он сразу отмел старые записи, где тот сражался руками и ногами. И в первой же записи, где Перун сражался с помощью меча на стене появились знакомые черты. Пусть не слово, но слог. «Нас». Седобородый почесал переносицу. Это было невозможно. Или все-же возможно? Он начал просматривать запись за записью переписывая слоги и буквы на бумагу. Он даже толком не заглядывал в нее. Но… Вот он последний бой, где появилось слово «тут». Седобородый опустил взгляд на бумагу, и быстро пробежался глазами по своим каракулям, а затем аккуратно переписал все на другом листе.
«Наследник дома Лайнозг на Арене»
Седобородый выдохнул. Похоже время скуки ушло. И пришла пора новых свершений. Он нажал несколько кнопок и на его вызов пришел невысокий мужчина. По нему было видно, что он очень торопился и был не очень доволен столь срочным вызовом.
— Лагнос. Если ты сейчас же не объяснишь мне, зачем ты меня выдернул по сверхсрочному каналу, то я…
— Лайнозг.
— Что… Стоп… Лайнозг? Но…
— Сколько потребуется времени, чтобы добраться до Арены? Причем полноценной, официальной процессией.
— Это сложный вопрос. Для начала нам надо собрать эту процессию. Арена находится от нас примерно в пятидесяти переходах, да еще они не доходят до самой Арены. Поэтому…
— Собирай процессию.
Глава 29
Поиск названия…
— Будет тебе бой с Вороном. Очень сильным. Пожалуй, самым сильным на Арене. Его зовут Краук. Всесторонне развитый Даосит. Причем один из немногих кто использует четыре школы разом. Золотой Ворон, Водяной Цилинь, Молниевый Скорпион и Темный Дракон. Поэтому я сразу предупреждаю, это будет весьма непростой бой. Да еще и происходить будет в Скелете.
— Скелете?
— Это полая арена, заполненная канатами, столбами, стяжками и прочими преградами. Просто так там передвигаться очень сложно. Пролететь прямо нереально. А прочность конструкций не позволит их легко разрушить. Это место для очень ловких и сильных бойцов. А он полноценный Даосит, а значит у него минимальный отклик на использование Техник. Делай что хочешь, но вырви победу из его рук. И тебе откроется путь на вершину. Через девять дней состоится бой, готовься.
— Да, Госпожа.
Дикадий коснулся стены и скастовал Каменный Столб. Но, как и ожидалось он не дотянулся до противоположной стены гравитационной комнаты и провисев некоторое время рухнул на пол и рассыпался и исчез. Дикадий вздохнул. Похоже ему не суждено будет потренироваться в условиях, приближенных к тем, что будут на арене. Значит оставалось только тренироваться со все более высокой гравитацией. Ну и естественно заучивать до автоматизма кучу заклинаний. Его ждал новый виток бесконечных тренировок.
— Может закончишь на сегодня?
Дикадий помотал головой. Он должен тренироваться. Больше. Еще больше. Раза видя его состояние вздохнула и снова села за кресло управления. Гравитационная комната была очень гибка в управлении. Тут можно было не только плавно и точно регулировать то насколько сильнее тебя притягивало, но и направление притяжения, или даже делать зоны с разной «гравитацией». И этим пользовался Дикадий. Он бегал, скакал, прыгал и отрабатывал удары во всех плоскостях, с разным ускорением и прочими переменными. И ему казалось этого мало. Двадцатикратную гравитацию не мог выдержать никто из бойцов Госпожи Зейны. А Дикадий при ней тренировался и тренировался загоняя себя до потери сознания. Он и сейчас хоть и стоял на ногах, но его чуть шатало из стороны в сторону. Он тяжело дышал и выглядел откровенно неважно. Но это его не останавливало. Раза уже не раз пыталась остановить его, но каждый раз натыкалась это безумие в его глазах. Ему нужна была сила. И ему, и Аркадию. И Раза не могла понять, как жажда мести могла стать такой одержимостью силой. А про жажду мести Раза знала. И Дикадий и Аркадий спали беспокойно. Не так много ночей проходило без метаний по кровати или стонов проклятий сквозь зубы. Немного помогало только если Раза обнимала Дикадия сзади и прижималась всем телом. С Аркадием такой способ не работал. Ну почти не работал. Обычно он в этот момент просыпался и садился на кровать. Потом некоторое время косился на нее, и кивал. Или говорил «спасибо». Но через некоторое время он засыпал заново. Дикадий же успокаивался не просыпаясь и через некоторое время затихал, спал спокойно. Но жажда силы и у того, и у того была безумная. Эта жажда силы была тем огнем что заставлял гореть их сердце, и она же временами сжигала их сердца до тла.
Дикадий снова начал делать взмахи копьем и начал наращивать скорость. Но… Он оступился и начал падать лицом прямо на пол, и Раза следившая за ним сбросила силу притяжения почти до минимума. Это тоже было довольно опасно, так как в этот момент кровь могла чуть-ли не закипеть в теле у человека. Но тело Дикадия было невероятно крепким. Именно оно позволяло ему выдерживать столь безумный темп тренировок и боев. Раза бегом спустилась в саму комнату и перевернув Дикадия с облегчением вздохнула. Цел. Перекинув того через плечо, она понесла его в комнату. Правда при их разнице в росте это было очень неудобно, но Раза не жаловалась.
Я медленно открыл глаза. Тело ныло и болело, а значит вчера Дикадий снова перешагнул черту, когда от усталости тушку просто отключает. В очередной раз. Правда я и сам так часто поступал, и теперь мы могли тренироваться при двадцати восьмикратном притяжении. Или гравитации? Черт, школьный курс физики был сейчас слишком далек для меня. Я встал и потянулся. А потом наклонился над кроватью и укрыл Разу что в очередной раз сбросила одеяло. Как бы я не брыкался и не фырчал на странные отношения Разы и Дикадия, но эта девушка заботилась и обо мне, и о Дикадии несмотря на наши отличия и мое пренебрежительное отношение. Она заслужила немного ответной заботы. А значит пришло время завтрака. Но вначале меня ждал душ. От меня пахло словно от сдохшего неделю назад корорка. Уж я то успел один раз нюхнуть, на всю жизнь запомнил.
