— А много их?
— Вселенных то? Ты даже не представляешь насколько…
Перун сел в кресло. Черное кресло которого только что не было. А затем что-то толкнуло нас под колени и мы оказались в точно таком-же кресле что и он. Что за…
— Представь себе. Их столько, что любая твоя фантазия о строении вселенной может оказаться реальной. Три… Нет. Шесть перерождений назад я был во вселенной где идеальной формой является пирамида. У нас это шар, и гравитацией все объекты стараются принять ее форму. Ну по крайней мере достаточно массивные. А теперь представь, что они стараются принять форму трехгранной пирамиды. И при этом она отчасти строением похожа на «стандартную» вселенную. Звезды, галактики, планеты. Только все основано на пирамидах и треугольниках. Даже «планеты» двигаются по… треугольным орбитам, треугольнитам… Эта вселенная была столь чужда для моего нынешнего разума что он постарался забыть как можно больше деталей про подобное место. И это еще не самое необычное место что я посещал.
— И… Что же ты, и подобные тебе ищут? Зачем все это?
— А вот это… Я расскажу тебе если сможешь пустить мне кровь. Можешь не сдерживаться. Магия, навыки, умения. Пускай в ход все, что пожелаешь. Даже если ты сможешь серьезно меня ранить, я быстро восстановлюсь.
Он встал и кресло за ним превратилось в пыль, а мы шлепнулись на задницу, когда кресло под нами сделало то же самое. Ну чтож. Раз ты мой дорогой просил не сдерживаться…
— Давай для начала восемьдесят процентов. Потом повышаем до ста. И только после этого вызываем Доспехи Духа.
Мы рванули в сторону Перуна делая взмах копьем. Тот снова отмахнулся от удара, и контратаковал, но Плазменный Раскол ударивший его в руку заставил его слегка отклониться, что позволило нам ударить Ладьей. Причем в умение было вложено немало сил, но Перун прикрыл голову одной рукой, а второй ударил по умению и то просто развеяло этим ударом. Чтож. Едем дальше. Ускоряемся.
Перун отклонял атаку за атакой. Копье, магия, умение, магия, умение, копье. Хороший темп. Но недостаточный. Даже сейчас Перун спокойно поспевал за своим спарринг партнером. Но это хотя-бы не было так скучно как обычно. Его противник старался удивлять. Атаковал с необычных углов, совмещал заклинания и умения и всячески старался проявить инициативу. НО все равно этого было мало. А затем он сделал то, от чего Перун чуть не пропустил удар. Тело Аркадия покрылось раскаленной маной бело-голубого цвета, и следующий же удар выбросил Перуну в лицо молнию и тот от греха подальше уклонился, но противник нырнул близко к земле и снова атаковал. На этот раз Перун принял удар рукой не забыв при этом пропитать ее аурой посильнее. Пока еще рано было проигрывать в подобном споре. Взрыв грохнул так, что Перуну пришлось сделать два шага назад, а затем он резко выбросил руку вверх разрубая ладонью толстую молнию что ударила в него из кольца над головой. На этот раз он оказался на самом пределе следующей ступени силы но не стал перешагивать ее, чтобы совсем уж не уничтожать своего противника. Хотя последний удар и был очень неплох, но все равно Перун остался цел и невредим.
— Уже лучше. Но не более того. Пока ни один из ударов не ранил меня. Ты неплохо сражаешься, но твое понимание оружия…
— Понимание?
Аркадий задумчиво посмотрел на свое копье. А затем Перун резко отклонился назад. Аркадий сделав всего один удар упал на колени и закашлял. Перун же коснулся своего лица на котором сейчас красовался длинный порез.
— Ну чтож, господин-маг. Это было неплохо. Я не почувствовал ни капли магии. Расслабился. И чуть не пропустил хороший удар. Вставай. Ты должен будешь снова поймать это чувство и уметь им пользоваться постоянно, а не для такого удара.
Кружилась голова. Впервые за долгое время я, или мы почувствовали истинную усталость от тренировок. Мало того что Перун гонял нас с Дикадием как безумный, так еще и постоянные попытки действовать, говорить и драться управляя вдвоем одно тело приводило к тому, что силы таяли просто на глазах. Шел пятнадцатый день тренировок. Трезвость ума позволяло сохранять только сплав полученных особенностей и навыков.
— Все равно плохо. Пять ударов. Пока тренировать тебя не так весело как я надеялся.
— Тогда что же тебя держит?
— Хамишь, господин-маг? Ладно, ладно. Перерыв. Заодно кое-что проверю. Итак. Как думаешь. Что заставляет нас перерождаться из раза в раз?
— Эм…
— Враг. Один могущественный Враг. Но сражаться с ним могут или такие как я. Или подобные тебе.
— Мне? Только не говори что я очередной избранный.
— Нет. Таких довольно много. Ну в какой-то мере. У вас всех есть одна особенность…
— Энергия Мешанины?
— Да. Правильно. Циркулируя в теле мага она перестраивает его тело, позволяя в некоторой степени менять свойства его навыков и магии. Что позволяет наносить урон нашим врагам.
— Что это за враг такой, что преследует вас аж в разных мультивселенных?
— Не он преследует нас. А мы его. Сотни или может даже тысячи жизней. Мы погибаем, побеждаем, умираем от старости. Мы приходим в каждый новый мир с чистой памятью и возвращаем ее становясь сильнее. Снова. Снова, снова и снова. Мы помогаем миру в который пришли подготовиться к столкновению с угрозой, или погибаем. Иногда и то и другое. Альтернативные миры и временные линии. Другая физика и химия вселенных. Миры что до боли похожи на мир из которого мы пришли изначально. Другие странники. Из нашего мира. Из других миров. И всему виной ОНА…
Я молча ждал. А когда Перун произнес слово, все естество будто пронзила ненависть смешанная с коктейлем первобытных страхов. Тело словно само среагировало и пришло в боевую готовность. Перун отмахнулся от удара, и он пришелся в стену, пробив длинную дыру шириной в пол метра и длинной около тридцати. Он сжал кулак и мы успели увидеть что из него течет кровь. Густо, быстро и в большом количестве. Никогда еще не доводилось ранить его так сильно. А тут…
— Вот. Правильная реакция. Именно этой силы я от тебя жду. Именно такая реакция и показывает что ты сможешь с ней бороться. Твое тело, вся твоя магическая система уже ненавидит ее. Даже если не встречало. Оно уже считает ее врагом всего твоего естества.
В горле пересохло и мы только сейчас смогли выдохнуть. Руки почти со скрипом разжались высвобождая копье. Что? Кровь на древке? Развернув руку мы увидели что она настолько сильно сжалась на древке копья, что кожа лопнула и пошла кровь. Так. Вдох. Выдох. Успокоиться…
— И что теперь? Что мне делать?
— Что хочешь. Я всего-лишь рассказываю правду. Тебе. Другим. Странствую по Мешанине и Мирам. Ищу хоть сколь нибудь талантливых учеников. Но… Я еще ни разу не встретил кого-то кто принадлежал бы ЕЙ. И это проблема.
— И почему же? Прости за тупые вопросы, но меня до сих пор…
— Трясет. Догадываюсь. Когда я пришел в эту мультивселенную, я очень быстро вспомнил кто я. Это случалось и раньше, пусть и не часто. Но это означает что враг очень силен. Но… Если его не видно, и он силен, это значит что можно его искать очень долго. А он в это время становится сильнее.
— Ты говоришь, то «она», то «они», то вообще «он», так что это такое, эта… — мы попробовали воспроизвести то, как произнес это Перун, — что такое эта, Пустота?
Получилось не очень, но даже этого было достаточно чтобы Перун скривился.
— Представь что кто-то хочет полностью стереть всю мультивселенную. Не уничтожить, убить все живое или нечто подобное. А полностью стереть, чтобы не осталось НИЧЕГО. Ни света, ни материи, ни тьмы, НИ-ЧЕ-ГО. И даже меньше. То что ученые считают пустотой, не является подлинной Пустотой. В каждом мире она приходит из разных источников. Но в большинстве своем появляется еще до зарождения материального мира. Это псевдосущность, которая хм… заражает разумных, позволяя им пользоваться этой самой Пустотой. У нее много последователей везде и всюду. Всегда будут те, кто недоволен миром и желает его уничтожить. Обижен на кого-то, желает мести и прочее. И они становятся ее агентами. Они распространяют ее, обожествляют ее. И заодно уничтожают Миры и тех кто может эти Миры защитить. Единственный способ борьбы, это уничтожение. Никаких переговоров. Стать нормальным после этого уже нельзя. Она уничтожает личность, и используя воспоминания воссоздает ее подобие заново. Хотя некоторые иногда умудряются обойти. Но это обычно происходит в самый последний момент, когда разумный осознает, что дальше не будет ничего.
