- Двадцать миллионов, - озвучила я, чем вызвала смех Изуми и подхихикивание его сокомандников.

- Умино-сан, вы ведь понимаете, что завысили сумму на несколько порядков? Я готов предложить вам тысячу рье. За то, что вы так замечательно нас тут развеселили. Хорошо-хорошо, вас трое, тысячу рье каждому.

Это уже прям насмешка. Захотелось распечатать проклятый танто и устроить ублюдку немедленную импотенцию вместе с жопным кровотечением. Вот настолько он меня взбесил, что, может быть, так бы и сделала, если бы Фумито не сжал мою руку под столом. Ту руку, на которую печать нанесена.

- Слышь, а ты берега не попутал, фраерок? - начала заводиться я. - Ты че думаешь, с экзамена выйдем и все закончится? Я ж злопамятная. В мой черный список захотел?

- Это вы не видите краев, Умино-тян, пытаясь разговаривать с представителями великих кланов, как с кем-то вашего уровня и вашего воспитания, - облил меня презрением клановый утырок.

- Позвольте уточнить, Изуми Юкио-сан, ваш клан поддерживает вектор политики цучикаге или находится к нему в оппозиции? - спросил вдруг Джики. Я чуть в осадок не выпала от того, как он внезапно голос подал. Думала, что он так и просидит до конца экзамена, изображая мебель. Сказать-то в нашей дерьмовой ситуации и куда более языкастому Фумито нечего.

- Клан Изуми верен Ивагакуре и Ооноки-сану, - с достоинством ответил Юкио.

- В этом случае, вы ведь понимаете, что ваши действия саботируют его планы? Цучикаге-сан приложил усилия к тому, чтобы команда Водоворота приняла участие в экзамене, выразил надежду на то, что Оками-сан пробьется в финальную его часть, несомненно, чтобы лучше оценить ее способности, а вы необдуманно закрываете ей дорогу. Ваш клан будет недоволен вашими действиями, Изуми-сан.

- При всем уважении, Джики-кун, вы ничего не знаете о кланах, так как не принадлежите к ним, - чуть насмешливо, но уже с меньшей долей пафоса дал ответ главный мажор.

- Бро, давай, подключайся, - ткнула Фумито локтем в бок, чтобы и он что-то да сказал. Пусть парни изобразят активность, а мне надо подумать.

Я же взрослая тетка. Почему не могу прогнуть и морально задавить каких-то малолеток? Не, ясно, что детишки из кланов это не тоже самое, что голозадые беспризорники. Но суть-то должна быть та же? Сломать им заранее выстроенный сценарий, где пацанчики все такие в белом и встали грудью на защиту товарищей от страшной убийцы самураев. Джики умную штуку ляпнул, когда попробовал надавить на их патриотизм. То есть главное сейчас вообще начать какой-то торг, предполагающий нашу победу. А по условиям договоримся.

- Да вы нищеброды, - заявила я, оборвав братишку, который что-то втирал про честь в духе самурайского Кодекса. - Не знаю как насчет ваших кланов, но вы трое - нищие генины и потому предлагаете мне жалкие гроши. Вот честно, я готова была за деньги этот экзамен продать, но не за такие же смешные. А другие вы предложить и не можете.

- А мы, Оками-сан, можем? - спросил ирьенин, не иначе как тонко прочувствовавший момент. Умный он. Стратег, блин.

- А мы-то можем предложить кое-что получше денег, причем не этим трем малолеткам, а их кланам. Но им, видать, на выгоду для своих кланов наплевать.

- У вас вообще ничего нет! - выпалил волосатый питекантроп Такено. - У вас даже скрытая деревня не настоящая, фальшивка, придуманная Конохой.

- Как минимум, перед вами сидят потенциальные шестьсот тысяч рье, знаешь-ли, - усмехнулась я. - А откажутся ваши кланы от техники разрушения деревень? Думаю, Ооноки-сама, как умный человек что-то такое и хотел, когда придумал этот вариант испытания. Заставить представителей других деревень выдавать их секреты. Вас-то тупо больше, чем всех остальных. Если половина сольется, купив тем самым сведения, деревня в выигрыше. Гляньте, как Хамада-тян вся скривилась, походу, в точку я попала. - На самом деле, что там у хабалистой джонинши с лицом я и не смотрела. Но суффикса, обозначающего младшую, должно по идее хватить, чтобы ее перекосило.

- То, что мы не пропустим вас, как самого опасного для жизней наших товарищей шиноби среди претендентов, разве не окупает упущенную выгоду? - попытался вернуться на прежние рельсы Изуми.

- Но Оками не опасна, - нашел аргумент братишка. - Оками не собирается тут никого убивать, не так ли, сестренка?

На самом деле я совсем недавно размышляла, как бы мне помножить на ноль делегацию нукениногакуре, то есть водопадников, но вслух такое сейчас лучше не произносить.

- Ага, именно! Хотите клятву принесу, что не убью ни одного генина камня на этом экзамене?

- Мне не понравились ваши рассуждения о том, что один из нас может внезапно умереть. Поклянитесь, что никогда не навредите ни одному шиноби Скрытого Камня, - потребовал водопроводчик Изуми. - И вы принесете публичные извинения за то, что покинули деревню.

- Да без проблем. Легко поклянусь, что ни один иванин от моей руки не умрет, пока сам не даст мне повода. Ну там, не нападет первым. Прощения просить мне не за что, но если вам тут без моих извинений спать не получается, так и быть, хоть спляшу, если надо.

По крайней мере, в диалог вовлечь фраеров клановых получилось. И условия пока нормальные. Ну, то есть я и так не собиралась со Скрытым Камнем воевать. Мой остров от Страны Земли далеко, несколько месяцев плыть. И детишек убивать мне совсем не хочется, ни во время экзамена, ни вообще. Вот от Такигакуре, там уже здоровые лбы прибыли, не похожи они на генинов.

Хотя, если вдруг клятву придется нарушить, то, во-первых, это всего лишь слова. Всем положить на слова, если они противоречат их интересам. Во-вторых, для Миуры и прочих излишне честных, помешанных на кодексе, вся соль в формулировках. Убью какого-нибудь ублюдка не руками, а техникой, и уже формальность соблюдена. Или, если перейти на другой уровень честности, попрошу вассала мешающих мне дебилов прикончить. Его рука уже не моя рука. Или еще проще, спрятать лицо за маской и на все предъявы говорить “это была не я”.

- Ну что, порешали? - спросила я, пристально глядя на Изуми. - Клятва, что моя рука не убьет никого из Ивагакуре, жизни ваших товарищей и публичные извинения. И вы сдаетесь. Да вас на руках носить будут за то, что обезопасили Скрытый Камень от разрушительницы деревень.

- И разрушительная техника, - добавил тощий Кагаяма Сора.

- Сора-сан. Вы переоцениваете ценность этого экзамена для нашей команды, - сказал ему сидящий напротив худого Фумито. - Нас поражение также вполне устраивает. Но Оками-сан ради мирной инициативы цучикаге-сана и хокаге-самы согласилась постараться. Вы же своим демаршем чуть было не разрушили их планы. Так надо ли усугублять?

- Никакого демарша, - немного поспешно поднял руки в примирительном жесте представитель клана сантехников. - Просто небольшая дипломатическая уловка, которая обеспечила нам сильную позицию на переговорах.

- Значит мы договорились? - спросила уже я. - Клятвы и извинения с моей стороны, как только вы сдадитесь.

- Клятвы и извинения прямо сейчас. Наши кланы всегда выполняют взятые обязательства, а верить на слово той, кто замарал себя дезертирством мы не можем.

Уел. Не то, чтобы я собиралась нарушать слово, но могла бы подойти к тем же извинениям очень формально, и принести их в духе “Простите, что вы тут все такие придурки, что терпеть вас не смогла”. Хотя, наверное, не стала бы так косячить. Вот узнают про мои слова Ито или Джун, им неприятно ведь будет. А однорукого я все еще из друзей не убрала, хоть он от меня и бегает.

- Минуту внимания, - я встала и подняла руку, привлекая взгляды со всех сторон. - Несколько лет назад я увлеклась погоней за нукенином Водопада и в результате вышло так, что я покинула деревню и академию. Приношу свои извинения всем сенсеям, своему куратору Ито-сану и лично цучикаге Ооноки-саме. Мне следовало быть осторожнее и оставаться на месте, - и поклон. Все важные торжественные слова ничего не стоят без поклона. Клановые генины Ивы прямо расцвели, приятно им на душе от того, что они меня прогнули. - В знак признания своей вины, я даю обещание не убивать никого из генинов Ивагакуре в ходе этого экзамена на звание чунина, - продолжила я. - И я бессрочно обещаю, что ни один из шиноби Скрытого Камня не умрет от моей руки, если только не предоставит мне веский повод, то есть не будет проявлять агрессию первым. Ко мне или к тем, кто под моей защитой. Джонин Хамада, будьте свидетелем сказанных слов.