Чуть постояв, Гарри аккуратно провёл по корешкам пальцем, задержался на детской версии рассказов о рыцарях Круглого стола с картинками. Властелин колец, Сага о драконах, а в самом конце ряда обнаружились: “Дневники юного айкидоки”, “Боевое искусство Шаолиня: история, теория и практика”, “Иммунитет против страха”, “Боевые искусства как способ проживания жизни и построения характера”, “Дзюдо”, “Техника самообороны”, “Дзюдо: практическое пособие в рисунках”. И ещё несколько. Все красочные, но при этом лаконичные и манящие. В итоге остановился на той, что называлась “Киокушинкай Каратэ, Масутацу Оямы, или как победить собственный страх”. Было в ней что-то по-настоящему завораживающее, привлекательное.
Три часа спустя
"Зачитался" — всполошено подумал отреагировавший на включившийся в помещении свет Гарри. И именно в этот момент увидел улыбающегося ему Шибу-сама. В руках у того был небольшой поднос с чаем, и нехитрыми, без каких бы то ни было изысков булочками. Обычные, совершенно определённо магазинные, скорее всего из пекарни за поворотом, сконы.
— Уже пять часов, поэтому не стесняйся и угощайся. — сообщил он , ставя поднос на столик, а заметив выбранную ребёнком книгу, продолжил — Оу, карате значит, драконы и эльфы по вкусу, как я понимаю не пришлись?
— Я просто, просто я… я хотел…, я так устал Шиба-сама. Мне надоело то, что меня постоянно гоняют. То псину на меня спустят, то втроем вчетвером загонят. А тут, тут написано, что…
— Я знаю, что тут написано. Это ведь вводное пособие по одному из видов карате. Притом далеко не самому простому, — после чего немного помолчал и дождавшись, когда ребёнок сделает глоток чая продолжил — Хотел бы ты научиться?
— Конечно, — горячо выпалил не сразу сообразивший, что же именно у него спросили Гарри — Вот только, — и тут же, на глазах поникнув, продолжил — никто не станет оплачивать мне секцию. Я юрод, нахлебник и тому подобное. Дядя и тётя никогда ничего подобного для меня не сделают…
— Вот оно как, ну да это и вовсе не проблема. Мальчик ты хороший и, кто бы там что не говорил, ни разу ни юродивый. А что до секции, зачем она, если я и так мастер шестого дана. Дочитал ведь уже до градации? Вижу, что дочитал. — кивнув на почти дочитанную книгу, продолжил Тацуя — В общем, если ты сам этого хочешь, то я тебя научу. Как это положено, как учитель ученика. Все данные у тебя есть, шлифануть немного, физическую форму подтянуть…
— Правда? Вы правда согласитесь меня учить, Шиба-сама? — выпалил едва верящий в своё счастье Гарри. И, совершенно неожиданно словив в собственной голове образ одетого в кимоно черноволосого парня, почти не задумываясь его повторил. Кимоно, правда, сейчас не было, но принять в как он впоследствии узнал позу сейдза, которая практически правильно перетекла в дза-рэй немного угловато, но для первого раза сумел. — Научите меня Шиба-сама, — произнёс замерший около него на полу ребёнок. — Научите меня, как победить свой собственный страх!
— Вот даже прямо так? И ведь почти правильно, чуть с растяжкой поработать… — протянул Тацуя, и вправду удивившийся такой его прыткости. И чуть помедлив добавил — Ты ведь понимаешь, что обратного пути у тебя уже не будет? Ты просишь меня совершенно не по европейским канонам. И если я соглашусь, то и учить тебя я буду точно также, как и меня самого когда-то. С поправками на возраст и навыки, разумеется, но тем не менее. Никаких поблажек, никаких “я не могу”, “устал”, “мне лень”. Первая же попытка чего-либо подобного, и мы с тобой распрощаемся. Тратить время на индивидуальные занятия, с тем, кому они даром не нужны, прости Гарри, но тут я умою руки.
— Я буду стараться и отлынивать ни за что не стану. Правда, наверное, не всегда смогу, дядя и тётя, они…
— Это-то понятно, — чуть смягчённым, с нотками понимания, тоном ответил мальчику Тацуя. — И это как раз причисляется к, скажем так, обстоятельствам непреодолимой для тебя сейчас силы. Всё же, что вне — не котируется. И полученная в школе двойка, и, как её следствие наказание — это вовсе не непреодолимая сила. Это лень, твоя и только твоя. Сам получил, сам себя наказал. Я понятно выражаюсь?
— Да, сенсей, — с осторожностью, как бы пробуя произносимое, сообщил Гарри.
— Ну раз так, то пошли, покажу тебе свою тренировочную, не прям аутентичный додзё, конечно, но европейский его вариант.
Именно так Гарри и оказался в помещении, которое он после пусть и не законченного им ещё прочтения, но тем не менее, уже воспринимал, как нечто если не божественное, то где-то рядом с ним находящееся. Послушно повторил за согласившимся его всему обучить сенсеем предшествующий шагу на татами поклон и неуверенно попробовал босой ногой оный. Безразмерные носки дяди Вернона мальчик предварительно снял.
После чего выслушал короткую и очень поучительную лекцию о том, что такое уважение к и в додзё, как оно проявляется, что делать можно, а что нет. А затем выяснилось, что у наставника даже кимоно для него — и то нашлось. Всего минуту, ну, может быть, две побыл в помещении один, а когда наставник вернулся, тоже кстати уже переодевшимся в собственное кимоно, у него в руках был лёгкий на вид свёрток. Оказавшийся ничем иным, как выглядящим будто бы и вовсе совсем новым кимоно, прилагающимися к нему штанами на резинке и белого цвета поясом. Сам Шиба-сенсей был опоясан поясом черным, с неизвестными для Гарри пока символами и обозначающими дан носителя идущими в ряд полосками нашивками.
— Вот, возьми, — произнёс протянувший ему обновки Тацуя. — Это моё детское, я думаю ты заметил, что оно как будто бы новое. И это мой тебе первый урок, Гарри, всегда будь бережлив. Как видишь, я на практике доказал, что это более чем возможно.
То, с каким благоговением мальчик принял на деле никакое не его, а очень даже совершенно новое кимоно, заставило едва заметно поморщиться.
Врать своему сюзерену, да маленькому, да совершенно не опытному, а уж если он ещё и контактёр. И это исключительное счастье что дар мальчика пока что спит. Хотя спит ли? Сейдза тот же, да и дза-рэй он выполнил практически безупречно. Никогда ведь этого даже не видел и тем не менее всё в точности выполнил. Растяжки чуть больше и вообще идеально получилось бы. И от того было только поганее, но и не сказать, что не жалел, что на книгу нужную чары наложил, да и сами книги специально для него купил и в библиотеке поставил. "Нет, рано ещё" — мысленно одёрнул сам себя увлёкшийся и от того не заметивший того, как уже переодевшийся в новенькое, купленное немного на вырост облачение, Гарри вернулся на татами и встал перед ним в ожидании того, чему же и как же именно его будут учить. "Даже пояс совершенно правильно завязал" — хмыкнул про себя Тацуя. Вслух же:
— Молодец. Дай-ка подумать, я надеюсь, ты понимаешь, что прям вот сразу, каким-либо приёмам я тебя не научу. Начинать надо не с них, а с азов, азов и основ. А потому повторяй за мной, посмотрим, что именно и как именно ты можешь, а что нет.
Следующие полчаса послушный воле своего учителя Гарри, в начале тянулся, как мог и как умел, затем бегал, прыгал и даже несколько десятков раз кувыркался. А вот после ему таки разрешили попробовать. Протянули, опять-таки выглядящие будто бы только что из магазина, перчатки без пальцев, тогда как сам Шиба сенсей вооружился чем-то похожим на кожаную ракетку-переростка для настольного тенниса и после этого приказал ему бить. Со всей силы.
И Гарри ударил, в начале не уверенно, затем снова, снова, и ещё, и ещё раз. В какой-то момент на месте ракетки переростка оказались его давешние, да и сегодняшние тоже, обидчики. Удары стали сильнее, резче, а учитель только подбадривал. “Руку выше, локти прямее!” “Куда ты руки опустил?! Бей как положено!” — раздавалось вокруг и Гарри молотил, как он впоследствии узнал, "Лапу". Правой, левой, вновь правой — и так пока хватало сил. Унялся только практически через пол часа. Сам того не заметил, как три полных круга по додзё сделал. От стены до стены и обратно, и так трижды. А ведь стоящий перед ним Тацуя и не думал поддаваться. Мальчик на полном серьёзе своим натиском принуждал его отступать. Медленно, нехотя, будто бы с ленцой, и тем не менее шаг за шагом… сантиметр за сантиметром. Бил ребёнок, как говорится, от души. По щекам мальчика текли слёзы. И стоящий перед ним наставник прекрасно его понимал.
