Кольку и Мураталиевых нашла в Доме моды, сестры что-то гладили, а мелкий спорил с Верой Петровной. Они по очереди задирали у стоящей девушки подол (чуть ли не до самых трусиков), и с жаром что-то друг другу доказывали. Модель похоже к такому стрептизу привыкла, а может просто делала вид, у неё же работа такая.
Первыми меня заметили Алия и Рояна, а уже следом Белкин и Свешникова. После взаимных обнимашек с поцелуями (как будто целый год не виделись), меня попросили высказать своё мнение по поводу их спора. Всё оказалось просто: Белкин настаивал на облегающей юбке платья, а Вера Петровна наоборот, ей хотелось турнюр. Влезать в этот спор не хотелось, я и половины сказанных слов не поняла, поэтому предложила принять оба варианта. Минут через десять, когда мы пили чай в небольшом закутке, я рассказала о цели своего визита. Не просто рассказала, но и достала из дипломата шесть пачек пятидесятирублевых купюр. Близняшки при виде такой огромной суммы (им же на двоих полагалось целых двадцать тысяч!), впали в благоговейный ступор, прямо как бандерлоги при виде Каа. При зарплате в сто двадцать, а с премией в сто сорок, десять тысяч они смогут получить лет за семь, при этом не тратя на жизнь ни единой копейки. Так что в реальности эту сумму можно заработать лишь только в мечтах, а если копить, тогда лет через двадцать.
Вера Петровна, которая сама это недавно прошла, быстро накапала девчонкам по рюмке армянского (по моему пятизвездочного). Только после этого близняшки оттаяли, понемногу пришли в себя, боязливо оглянувшись взяли в руки деньги.
— Давайте часика на два прервемся, Коля с девочками отвезут деньги домой, а ещё лучше если они положат их на сберкнижки, — предложила Свешникова.
Предложение было принято на ура, заодно и ковры им домой забросим. Мне почему-то кажется, что эти пылесборники стоили не меньше полученных тысяч, всё-таки это не машинный ширпотреб, а настоящая авторская работа.
Пластинки с календарями и плакатами я наверное достала зря, увидев на обложке свои фамилии девчонки разревелись. Наверное трудно поверить что сказка стала явью, это не просто выступление на сцене, пусть даже показанное по телевидению, а нечто гораздо большее.
Только через час я развязалась с деньгами, коврами и фруктами, которые пришлось таскать на своей горбушке. Мураталиевых же не заставишь, им такую тяжесть не поднять, а про Кольку даже говорить не хочется (спасибо что хоть дверь подержал). На трассе выжала… да всего шестьдесят, еду не на скоростном Мустанге, а на груженом коврами Дефендере. По дороге пыталась проанализировать произошедшее, если честно, то таких эмоций представить не могла, чтобы со слезами и истериками (хорошо что ещё тихими). Похоже я чего-то не понимаю в простой советской жизни, может у меня менталитет другой, а может всё намного проще?
На даче Митрича не оказалось, как и Василисы Корякиной, они по словам Савельевны уехали учиться на права, с утра за ними заезжала Нина. Пришлось машину разгружать самой, хотя я и рассчитывала на помощь сторожа.
Ковры расстелила по комнатам, два в спальни, один в кабинет, сразу стало уютно, прямо как по домашнему. Решено, через неделю переезжаю сюда, Максим как раз должен вернутся из командировки, так что истерик у Насти не будет (во всяком случае я на это сильно надеюсь)
Часа два, пока меня не позвали на обед, разбирала из сумок одежду, развешивала и складывала по шкафам, большая часть ушла в гардеробную. Инструменты и примочки оттащила в студию, там же оставила винил и плакаты, для которых закажу стеклянные рамки. Через неделю, когда закончатся «дворянские» и «летно-коровьи» съемки, нужно будет собраться, отрепетировать несколько новых песен. На Октябрьскую, как и договаривалась с товарищем Лапиным, исполню парочку песен, этого думаю будет достаточно. Десятого, в День советской милиции, выступим полным составом, дадим отдельный концерт, сразу за народными и заслуженными певцами и певичками. Его должны показать в прямом эфире, так что ничего не вырежут, контраст между «нафталином» и моей группой будет огромный. Представляю как озлобятся некоторые представители советского шоу бизнеса, не понимая что их время безвозвратно ушло, как и тупые песни о далеком и бескрайнем космосе. Дальше всё стандартно, кто поумнее примет новые установки, начнет просится в телепередачи, те самые, которые я запущу на телевидении. Они станут неким очистительным фильтром, через который будет разрешено пройти не всем, а только лояльным ко мне артистам, а с оставшимися пусть разбирается Лапин.
Так, опять улетела в грёзы и мечты, которые не факт что исполнятся. Кстати, завтра нужно позвонить на Старую площадь, узнать когда мне установят телефон в машину, заодно решить в какую? Оптимально, если бы поставили в обе, но боюсь так не получится, поэтому выбираю Дефендер. Скоро зима, заносы и снег, так что по любому лучше ездить на внедорожнике, а Мустанг пусть постоит до весны в гараже, глядишь и сохраннее будет. Блин, подруги точно за это зацепятся, они же не дуры, так что придется и им доставать внедорожники, а это проблема. Не в том смысле что невозможно и дорого, а в том на каком основании, так что придется снова выкручиваться, придумывать оправдание.
После обеда, на этот раз была не только рыба, но и мясные котлеты, ушла проверять кухню и закуток для ценностей. Не знаю кто занимался установкой столовой мебели, скорее всего Лютиковская бригада, скажу только одно — выполнили всё на отлично. Варочная панель, микроволновка, посудомойка и холодильник с двумя ларями морозильниками, выполненные в ретро стиле, работали как часы (наверное благодаря электронному блоку, который мне соорудили парни из мотомастерской). Хотела ещё до кучи купить кофемашину, но по дизайну она современная, так что отложила на потом, когда найду что-нибудь подходящее. Теперь осталось закупить тонну продуктов, ну и немного добавить посуды, конечно же небьющейся. В следующий раз притащу из будущего пару сервизов (можно даже четыре),тех самых «Luminarc», их предпочитают все авторитетные рестораны.
По кухне вроде бы всё, спускаюсь в полуподвал, подхожу к деревянному стеллажу и нажимаю на боковую стенку. Вуаля, стенка с полками открывается, я прохожу внутрь, к массивной стальной двери, с круглой ручкой гермозатвора (вроде она так называется). Ключами, которые мне дала Акулина Савельевна, открываю два хитрых замка, после чего поворачиваю штурвал двери. На удивление он идет мягко, без всяких усилий, практически бесшумно. Перешагнув высокий и довольно широкий порог, щелкаю двухклавишным выключателем, на потолке зажигается аж целых два люминисцентных светильника (до этого был один, с тусклой лампочкой Ильича). Внимательно осматриваю своё подземное хранилище, всё вроде бы так как я и хотела: в углу, рядом с круглым столиком на одной ножке, поставили кресло-кровать, а напротив установили большое ростовое зеркало. Осталось подобрать узенький коврик и повесить парочку красивых картин, от этого станет намного уютней. Первый сейф, который с одной верхней полкой, подойдет для хранения охотничьего оружия (похоже в нем когда-то стояли карабины, автоматы немного короче). Второй, самый основательный, с дополнительной внутренней дверкой, как по заказу для драгоценностей, золотых монет и денег. В остальные буду складывать документы, которых набралось великое множество, одни только наградные папки занимают целую полку. Да, чуть не забыла: Митричу нужно выдать хорошую премию, это же он установил новые замки, на сейфах и гермодвери.
На сегодня вроде всё, запланированные дела все переделаны, а значит пришла пора отправляться в сауну. Температуру выставила на восемьдесят, не люблю когда жарко, да смысла в этом нет никакого. Я пришла сюда отдохнуть и погреться, а не выползать чуть живой из парилки, как Стаханов из своей угольной шахты. После третьего захода, когда я пила чай с печенюшками, кто-то постучался в дверь. Замотавшись полотенцем разрешила войти, это предсказуемо отказались Белкина и Корякина. Последняя заметно стеснялась, даже наверное побаивалась, я же не абы кто, а самая известная девушка Советского Союза (конечно немного загнула, но мне так нравится).
