— Да неужели? У нас есть данные что это были как раз вы, глупо от неоспоримых фактов отпираться, — с каким-то сожалением произнес комитетчик.

— Снова мимо, Киргизию никогда не посещал, или у вас есть другие сведения? — ухмыльнулся Шорников.

Следователь потянулся к отдельно лежащей папке, но так её и не раскрыл, похоже понял что взять на понт не получится. За Шорниковым числилось с десяток крупных дел, но вот что касается убийств…, их за воровским авторитетом не значилось.

— Надеюсь вы не будете отрицать, что погибшие собрались для обсуждения так называемой «малявы», доказано что она послана именно вами, — следователь решил зайти с козырей, по мелкому играть с авторитетом бесполезно.

— Отрицать не буду, меня как человека верующего и глубоко духовного, возмутили наркотики, которые караваном идут из Туркестана в Россию. Предложил азиатам с этим завязывать, даже с кореша… друзьями и знакомыми собрались в храме, отстояли всенощную, — Шорников ненавязчиво указал на своё алиби.

— Интересно у вас получается, пошли вечером в церковь, а на утро все ваши недруги мертвы, прямо настоящие чудеса, да и только, — скептически произнес майор.

— Простое совпадение, — пожал плечами Князь.

— Это уже не первое, после которого вы всегда остаетесь в плюсе, — не поверил следователь.

— Без протокола, я просто воспользовался благоприятным моментом, прибрал к рукам бесхозное имущество. Сами посудите, если не я, то кто нибудь другой, какая для вас разница. А по части этих серийных убийств скажу так, ищите исполнителя у себя, братва на такие дела не способна.

— Ну хорошо, будем считать что вы меня убедили. Теперь ответьте ещё на один вопрос, это касается Ольги Лёд, откуда у вас к ней такая забота? Вы же приказали её квартиру и автомобиль стороной обходить, а её даже пальцем не трогать, — спросил комитетчик.

— Если под роспись, тогда запишите так: не хотел из-за этой обэхээсэсницы подставлять братву, иметь терки с угрозыском. Сами посудите гражданин майор, у неё в ментовке связи огромные, а мне проблемы не нужны, да и кто в своём уме будет связываться с блондинкой? — хмыкнул Шорников.

— А на самом деле? — заинтересовался майор.

— Да внучка моя, Люсенька, она же фанатка Ольги Снежной, каждый раз просит устроить с ней встречу. Я конечно обещаю, но сами понимаете, капитан милиции не станет встречаться с бывшим уголовником, да и мне не в масть, я живу по старым воровским понятиям. Может вы поможете гражданин майор, она же говорят у вас числится каким-то тайным инструктором? — попросил Шорников.

Глава 11

Про отдых в Завидово рассказывать особенно нечего, когда мы туда с подругой приехали, там никого кроме обслуги не было. Брежнев улетел в Киев, потом у него на очереди Минск и Кишинев, похоже готовится к осеннему съезду партии. Как ни крути, а карта Подгорного бита, да он и сам об этом прекрасно знает, предлагала же уйти по хорошему, так этот дурак заупрямился. Блин, опять с воспоминаниями улетела… встретил нас Федор Лукич, я только не поняла кем он был, комендантом или простым завхозом охотничьего угодья? Лично проводил и показал приготовленные для нас комнаты, в специально построенной гостинице, рядом с Брежневским коттеджем. На обед спустились в столовую, напоминающую маленький ресторан, полностью обвешаный охотничьими трофеями. Подавали в основном дичь, мне из-за диеты приготовили уху из судака, на второе запеченная зайчатина в сметане. Про кучу разных деликатесов умолчу, одна только бастурма из медвежатины чего стоила!

После обеда гуляли в лесу, потом чуть-чуть посидели в парилке (мне видете ли из-за сердца долго нельзя), затем плескались в бассейне. После ужина смотрели телевизор, да и как его было не смотреть, шла моя первая передача о Советской милиции! Похоже Щелоков не утерпел, а может наоборот, решил таким образом подстраховать свою будущую реформу (я же там делилась своим мнением по поводу увеличения милицейских окладов, и конечно рассказала о новой форме). Представляю как сейчас взлетел мой рейтинг в стране, у нас в Союзе более шестисот тысяч милиционеров, и это ещё не считая членов семьи, родственников и близких знакомых!

— Оль, неужели у миллиционеров вырастут оклады? — не поверила Катюша.

— Раз передачу запустили на ТВ, значит Леонид Ильич одобрил. Сама знаешь как у нас на телевидении всё строго, всякую ненужную отсебятину вырезают, оставляют только разрешенное. Мне в Останкино девочки рассказывали, что вход в брюках им на работу запрещен, также не одобряются украшения и мини юбки. Лапин, который с недавнего времени стал там главным, назвал это развратом, позорящим советский образ жизни.

— Но ведь это же бред, как можно запретить быть красивой и стильной? — удивилась подруга.

— Да черт его знает, какие у него муравьи в голове, мне эти запреты до лампочки! Если сильно прижмёт, то раскручу мировой скандал, припомню что он бросил жену ради молодой любовницы. Тогда его пожалели, не лишили партбилета, а сейчас смотрите, объявился настоящий поборник Советской морали, — в сердцах плюнула я.

— Успокойся, тебе нельзя волноваться, — начала суетится подруга.

— И за копейки мы выступать не будем! Сценическое болото похлеще писательского, и тут и там друзей у нас нет, вокруг одни голые завистники! Думаешь я не знаю что на меня бегали жаловаться в ЦК и Министерство культуры, что интересно такого плохого я этим выскочкам сделала?

На этот раз Катюша говорить ничего не стала, лишь крепко обняла, она тоже не слепая, видела какими глазами на нас смотрели певцы и певички.

Проспали почти до обеда, после зевая потащились в ванную, затем спустились обедать. На этот раз были щи, приготовленные на грибном отваре. По мне так слишком пустые, да и квашеную капусту не особо люблю, а наваристого борща мне не дали (Катерина, паразитка такая, отправила на кухню обратно, он видите ли слишком жирный). Ругаться по этому поводу не стала, всё равно бы не дали, зато второе компенсировало все потери. Вкуснейшие, приготовленные на пару, котлетки из мяса косули! К ним, по своему вкусу, выбрала макароны, с настоящим американским кетчупом. Десерт, а это сливочное мороженое, лежало в большой блестящей вазочке, конечно с натертым шоколадом и сиропом. Предлагали еще фруктовое желе, но мы отказались, хватило с избытком и этого.

После гоняли шары, было довольно весело и прикольно.

— Помнишь как ты засадила одному озабоченному, он еще у стенки стоял и подмигивал? Его потом утащили в здравпункт, воющего и багрово красного, — хихикнула подруга.

— А нечего было смотреть на наши задницы! Стоял понимаешь, слюни пускал, теперь ему долго будет не до женщин, — засмеялась в ответ.

К слову сказать, Брежнев к биллиарду был равнодушен, любил шахматы и домино, которое лежало везде, даже в столовой.

После сытного полдника (были оладушки на кефире и запеченные в слоеном тесте охотничьи колбаски), начали собираться домой. Вещей вроде и не так много, а на всё про всё ушло не меньше полчаса, пока всё аккуратно не сложили. Раньше было проще, скидал по быстрому в сумку или рюкзак, а сейчас приходится осторожно укладывать в чемодан, чтобы всякое разное не помялось.

У дверей нас ждал Федор Лукич, передал подарок Генерального: мне кожаный кофр с ружьем, а подруге настоящую малахитовую шкатулку.

— Ничего себе, это же легендарный карабин «Медведь», удостоенный золотой медали и диплома на Международной Лейпцигской ярмарке, — удивилась я.

— Это не просто СОК-9, а совершенно новый образец, под патрон 7.62, таких выпущено не больше дюжины! — поднял палец вверх комендант, а может завхоз, я так его об этом и не спросила.

— Искусная резьба по металлу, а приклад выполнен из ореха с охотничьим орнаментом, — снова начал нахваливать ружье Лукич.

Похоже он тоже фанатик охоты, как и дорогой Леонид Ильич, что впрочем не удивительно.

— Жаль мой кинжал к нему не подходит, придется что-то искать, а это поверьте не просто, — я показушно вздохнула.