Пролог

Планета без корней, рада всем, кто потерпел крах, столкнулся с сокрушительным поражением. Здесь ты, потерянный, забытый и погруженный во флегматичность серого неба и двух солнц, лучи которых едва пробивались сквозь экраны и облака, находишь свое убежище. Аласия – сердце бегства от реальности и современности – находится в самом сердце галактики. Это столица и самая густонаселенная планета Альянса Объединенных Наций.

Серая планета, озабоченная собственным ростом, определением территории, как раковая опухоль. Планета постоянно менялась, но ее стиль захватил всех остальных членов содружества. Одержимые, поверхностные, пустые, дешевые, но оставшиеся неузнанными, анонимные, но самые желанные. Здесь все знали обо всех все, не прилагая особенных усилий. Сплетни разлетались мгновенно, компенсируя отсутствие политических или научных сенсаций.

В космосе, в разных секторах Альянса Объединенных Наций, возникли трое пространственных врат. В двух местах они образовались из обломков старых станций, уничтоженных во время галактической войны. Новая отстроенная космотрасса в центре галактики уперлась во врата, находившиеся на вершине новых осей – ученые еще не успели понять природу аномалии, и разведывательные зонды только вылетели с ближайших станций, как на радарах в пределах новой космотрассы появился военный фрегат Альянса. Этот фрегат не выходил на связь с пограничными пунктами, но послушно проецировал собственный идентификационный код. Его определили как принадлежащий Военному министерству Альянса, один из последних кораблей – гордость судовой верфи Аласии – перевозил в столицу делегацию из Врана с представителями корпорации – “Шляд” в сопровождении Корпуса Ястребов на переговоры. На борту также находился четвертый принц Альянса – командующий Корпусом, получивший приказ на возвращение в столицу. Альянс устал вызывать фрегат на связь, чтобы предупредить о вратах, которые на борту и так видели. Командующий Корпусом не отзывался ни на просьбы, ни на угрозы, ни на требования о передаче командования, – пограничники начали думать, что фрегат нацелился пройти сквозь врата.

За прошедший час с открытия врат они уже устали угрожать вранским гонщикам полным уничтожением за несанкционированное прохождение врат. И теперь такое странное поведение своих же, из элитного военного подразделения, раздражало.

Фрегат начал передачу доклада по военному каналу для Военного министерства и Палаты Контроля, – пограничники испытали стойкое недоумение.

Внезапно из периметра врат появились неопознанные истребители. Они открыли огонь прямо по фрегату Альянса. Корабль открыл ответный огонь, пользуясь дальнобойностью орудий. Истребители мгновенно приблизились, не отражаясь на приборах. Пограничники вынесли предупреждение, оно было ими проигнорировано.

Прежде чем решение было принято или получена какая-то информация о нападавших, или же Военное министерство разрешило вступить в бой, фрегат оказался подбит и взят на абордаж. В тишине космоса пограничники увидели взрывы, и элитного подразделения Корпуса Ястребов не стало вместе с пассажирами ультрасовременного фрегата.

– Что там у нас? Ну-ка поглядим, – мощный голос раздался у нее в голове, отразившись в тишине космоса. Вокруг проекции разгорелось синее пламя, поглотив изображение серой планеты.

Балдахин над кроватью едва слышно пошевелился: по просторной спальне гулял сквозняк, – она всегда оставляла окно приоткрытым, чтобы ночная прохлада прогоняла застоявшийся воздух. Запах плесени и затхлости раздражал ее чуткое обоняние, почему-то став навязчивой идеей. Уверения слуг-клонов, что ему неоткуда было взяться во Внутреннем дворце, казались ей не убедительными. Шелест тонкой ткани балдахина вторил хору голосов в ее голове, – она открыла глаза, и все стихло. Стоило ей проснуться, многоголосье замолкало, не осмеливаясь шагнуть в реальный мир. Осколки колыбельной о “ястребиной доле”, треск пламени двигателей, сказки о Софии, просьбы о помощи: все сливалось в мольбу о смерти, которая не наступала. Наступить смерть тоже не могла, – она это точно знала, цепляясь за остатки грез. Она нетвердо встала на ноги, пошатнувшись, как будто давно не ходила по твердой земле. Ей говорили, что половину жизни она провела на льду, другую – на планетарной станции, исполняя служение Альянсу. Еще она – внучка императора Альянса Объединенных Наций – Диана-Лючия Моро. Реальна ли она сама? Ничего из этого она не помнила, – девушка громко прошлепала босыми ногами к окну, стремясь рассмотреть при скудном ночном освещении силуэты деревьев сада перед ее апартаментами.

Расследование инцидента, в котором она потеряла память – аварии на станции – даже не проводили. Станция находится на большом удалении от столицы, в отчетах говорилось об обесточивании, связанном с перебоями в работе Архитектора разума. Из-за ее работы с Архитектором разума, она пострадала в аварии больше всех: других жертв нет. После этого к ней были приставлены два клона-шпиона императора для наблюдения. Ее также переселили во Внутренний дворец, поближе к нему.

– Княжна Диана, Вы проспали меньше четырех часов, Вас опять тревожат голоса? – обратился к ней старший из шпионов. У клонов были только порядковые номера. Диана придумала для них клички, чтобы отличать их между собой: багровая форма с маской не сильно помогала зацепиться за что-то взглядом. Старший – “Зануда” всегда читал ей нотации, раздражая до крайней степени бешенства. “Шушотка” всегда лучился приторной заботой.

В собственных глазах Диана нисколько не походила на княжну, скорее на деревенщину, но она не спорила со своим положением. Статус княжны обеспечивал высокий социальный рейтинг и доступ ко всем благам, а без него даже на разборку космических кораблей не устроиться, и условия жизни были бы гораздо хуже, как ей сказал император. Она ему сразу поверила, умело считав скрытую угрозу в замечании.

В утопление в пруду на планетарной станции княжна не верила, проверив на досуге в бассейне на процедурах восстановления, что плавать она умела прекрасно, но если этот фарс нужен высочайшему присутствию – Диана не спорила. Информацию о себе она получала постепенно из уст императора, потому что доступ в сеть на территории Внутреннего дворца не работал. Она была солидарна с императором, утверждавшим, что обнародовать потерю памяти его внучки – небезопасно. Это нарушит баланс сил в Парламенте и станет дополнительным козырем в руках принцев в борьбе за влияние.

– Меня ничего не тревожит, кроме того, что я ни махуна не помню, – отрезала Диана, гневно захлопнув окно. Ей чего-то отчаянно не хватало, хотелось нырнуть куда-то, погрузиться, узнать, щелкнуть тумблером, и наблюдать за эффектом своих действий в реальном мире. “Так чувствуют себя наркоманы, отключенные от виртуальности”, – отрывки ее снов, синее мерцание, бушующее пламя, схемы ДНК, проходы между звездами, голоса людей – все казалось таким реальным, а вот Внутренний дворец, врачи и клоны – нет.

– Княжна, утром Вас представят младшему совету. Нужно отдохнуть, – вступил в разговор Шушотка.

– Они же меня уже знают, вряд ли откроют что-то новое для себя, – равнодушно заметила Диана. – Что я могу прочитать, чтобы скоротать время до заседания? Я уже не засну.

– Княжна, Вы можете прочитать конституцию Альянса Объединенных Наций с комментариями, романы, я Вам сброшу код доступа и сказки о магических животных,– Шушотка мгновенно выдал подготовленный ответ.

– Я могу прочитать что-то другое: новости, какие-нибудь инженерные журналы, биржевые индексы, светскую хронику, например? – иронично уточнила Диана.

– Организм княжны не в порядке: вес и рост не дотягивают до возрастной нормы женской особи – представительницы планетарного человечества двадцати четырех лет от роду, – иногда Зануда говорил на всеобщем достаточно забавно. Диана еще раз внимательно пробежала глазами по ничего не выражающей маске клона – что-то не давало ей покоя. Клон продолжил: