Впрочем, дело почти всегда обходится без покусов. Но собачка все же до смерти пугается — из-за панических действий своей хозяйки. Но связан-то страх в ее сознании с приближением большой собаки! Еще бы она после этого больших собак не боялась!

Безмозглым существам, подобным такой дамочке, противопоказано пользоваться общими выгулами для променада несчастных объектов своего обожания. Как и вообще противопоказано держать собак, кроме, разве что, плюшевых.

И все же владельцам «микропсов» следует быть вдвойне и втройне осторожными.

Дело в том, что для обычного собачьего понимания возрастные, половые и социальные отношения значительно важней разницы в размерах. И не исключено, что взрослый 60-килограммовый кобель кавказская овчарка всерьез, как реального соперника, атакует взрослого кобеля той-терьера, боевой вес которого после плотного ужина составляет килограмма три вместе с ошейником и поводком. Стоит лишь к достоинствам тоя прибавить полпуда провоцирующего захлебывающегося лая и пуд невменяемой злобы, столь часто присущих наиболее мелким дегенеративным (извините, оговорился: декоративным) породам.

Редко, но встречается еще худший вариант. Некоторые крупные собаки категорически не приемлют мелких за представителей своего вида и готовы убивать их так же, как крыс или кошек.

Но даже если большая собака и вполне добродушно относится к исходящей рычанием четвероногой канарейке, то ведь она может и чисто случайно наступить на нее. Поверьте на слово, владельцу большой собаки тоже крайне неприятен вид выпавшего глазика, лопнувшего черепа или сломанной ножки как результата веселой игры его увальня с так понравившейся последнему «мелочью».

Очень больная тема. Куда ни глянь, бегают в компании собаки, а на них надеты «строгачи» (парфорсы), иной раз к тому же вывернутые шипами наружу. Либо — хрен редьки не слаще — кожаные ошейники, украшенные бронетанковым набором стальных пластин, а то и шипов.

Парфорс, используемый не в процессе дрессировки, а на прогулке, есть очевидный признак, во-первых, бестолковости владельца собаки, не сумевшего научить ее простейшему приему хождения рядом на поводке (на что требуется одно, от силы — два серьезных занятия!), а во-вторых, само-собой, невоспитанности собаки. Этот же парфорс или облепленный железом ошейник на собаке, отпущенной среди других, показатель невоспитанности ее владельца и крайне наплевательского его отношения как к хозяевам остальных собак, так и к этим собакам.

Представьте себе, что веселый и хамоватый щен, увидев свежий объект для игры, подбегает и радостно прикусывает собаку за шею. Та мотнула головой — хрусть! — и новенький, только что сменившийся, уже постоянный резец юного нахала раскалывается пополам, а то и, попав в щель между пластинами, полностью с корнем выдергивается. В один миг прощай, не начавшись, выставочная и племенная карьера! А сколько нынче стоят услуги ветеринара-стоматолога, случаем не помните?

Да и взрослые собаки теряют зубы, разрывают губы и десны, даже не то чтобы в конфликтах, просто в игре.

В общем, недаром появление собаки в металлическом ошейнике на выгуле повсеместно считалось тяжким грехом. И если хозяин ее тут же не реагировал на предупреждение, то не раз бывало, что его попросту били (и поделом!). А ошейник доставался в трофейную собственность тому, кто его снимал. Или, по обыкновению, в назидание другим, украшал с тех пор какое-нибудь высокое дерево.

Нелепые оправдания, типа «а как я еще собаку удержу?», «а как я ее поймаю?», в расчет приниматься не могут. Думать об этом надо было раньше! Не можешь выдрессировать теперь — найми специалиста. Не поможет и это, так не держи собаку, продай. Авось ей повезет, и новый хозяин будет умней и ответственней.

Для собак «взрывного» темперамента, сколько-то воспитанных, но порой «срывающихся», вместо парфорса можно не менее успешно использовать вполне безопасную «американскую шлейку» (неудавливающий ошейник). Сделать ее легче легкого. Вот наиболее простая конструкция. Нужно обычный ошейник повернуть кольцом назад (к спине), а с боков пришить к ошейнику два капроновых шнурка и пропустить их под мышками собаки. На конец одного шнурка привязать карабинчик и продеть его в кольцо ошейника. На конце второго закрепить кольцо большего, чем на ошейнике, диаметра. Пристегнуть к нему привязанный карабинчик. Теперь если за кольцо шлейки зацепить поводок, то при малейшем его натяжении шнурки врежутся в нежную кожу под мышками. За несколько минут собака отвыкает бросаться на кого ни попадя и спокойненько идет у ноги. Проверено не раз.

Еще один момент. Противоблошиные ошейники, возможно, многие считают насущно необходимым профилактическим средством. Но кто поручится, что они совершенно безвредны при случайном «приеме внутрь» (все в той же игровой ситуации) для приятеля защищенной от нашествия паразитов собаки?

Волочащийся поводок, правда, более опасен не для других собак, а прежде всего для той, которую с ним отпустили. Если она мчится полным галопом и наступает на свой поводок, то порой кувыркается много эффектней, нежели лошади под каскадерами в ковбойских вестернах. А там уж как повезет: когда растяжение, а когда что похуже (в зависимости от того, насколько твердый столбик прервет баллистическую траекторию ее сальто-мортале). Но бывали случаи, когда на поводок наступали другие собаки (особенно везет щенкам с их неокрепшими связками). Последствия ясны.

Весьма наглядны и результаты неожиданного торможения, когда поводок вдруг намертво за что-нибудь захлестывается (и хорошо, если за ногу хозяина: вперед наука). Издали напоминает ловлю северных оленей арканом. Очень своеобразная эстетика.

Нередко после этого у владельцев начисто пропадает желание вообще как бы то ни было отпускать собаку. Отныне и на веки вечные ей, бедняжке, предписывается режим домашнего ареста и прогулки «с каторжной колодкой» (роль колодки пожизненно исполняет сам владелец). И когда-нибудь (жаль, не помню, чьи это слова!) вслед за душой, рвущейся на волю, туда вырывается вместе с поводком и тело собаки. Они вместе летят до ближайшей улицы с оживленным движением транспорта и, после встречи с автомобилем, душа продолжает полет в одиночестве. (Кстати, для жучки, перебегающей дорогу без поводка, шансы на благоприятный исход гораздо предпочтительней.)

Неужели настолько трудно вовремя научить собаку останавливаться и подходить по команде, чтобы после не рисковать ни ее жизнью и здоровьем других собак, ни собственным инфарктом?

Еще касательно темы прогулок на поводке. Бывает, вдруг видишь человека с честным лицом и добрейшими глазами, который мотыляется на веревке за своей животиной от столба к столбу несколько минут, затем уходит. Чуть погодя проделывает то же самое, но уже с другой. После — с третьей. Спросишь его: чего же не отпустить собачку, ей же надо порезвиться? Надо бы, соглашается, да некогда: их у меня много. (К тому же, добавим, все невоспитанные: отпустишь с поводка — не поймаешь и за час.) А может, лучше одной собаке обеспечить достойную и радостную жизнь, чем нескольким такое вот несчастное прозябание? К сожалению, собаки вряд ли смогут поведать ему о своей заветной мечте: однажды раз и навсегда покинуть опостылевшего им тюремщика (наверняка пользующегося у прекраснодушной части человечества репутацией бескорыстного любителя животных).

Именно этого разряда люди наиболее бурно негодуют, когда оказываются свидетелями принудительной парфорсной дрессировки или — не приведи, Господи — наказания проштрафившейся собаки. На этот счет тоже было правило.