– Где врач?

– Он не придет. – Мой голос звучал так жалко, что все присутствующие служанки не стали винить меня в том, что я не справилась с поручением. Они сами прижгли остаток языка Плии, чтоб та не погибла, однако женщина потеряла очень много крови, к тому же ей не была оказана полноценная помощь, что не гарантировало ее выживания. Старшие проводили Плию в ее комнату, а нам пришлось продолжать готовить обед, передвигаясь по крови изувеченной женщины, оставляя алые следы по всей кухне.

Меня замутило еще сильнее, когда слуги-мужчины внесли новую порцию свежего мяса. Металический запах с удвоенной силой ударил в нос. И мне вновь пришлось резать это мясо тонкими ломтиками. Элиди, увидев мое выражение лица, тихо взяла нож и помогла мне с этой задачей. Я благодарно кивнула ей, она же улыбнулась и продолжила собирать подносы.

Как только приготовление обеда кончилось, закончилась и суета. На кухне остались младшие, которые мыли посуду и полы.

Я же продолжала надеяться, что Какос забыл про меня, но едва я переступила порог кухни, он у всех на глазах нацепил на меня колючий ошейник и повел прочь. Шею резали шипы при каждом движении, а Какос еще сильнее натягивал поводок. Шипы врезались в кожу, и я тихо зашипела от пронзающей боли. По спине потекли струйки крови, впитываясь в белоснежную ткань платья.

Шли мы не долго, но как только маршрут свернул в подземелье, я ясно осознала, куда мы держим путь. Я была в этом помещении лишь однажды, когда Элиди проводила мне экскурсию по замку, но я надеялась на то, что никогда не попаду сюда на наказание.

Воздух в подземелье оказался сперт настолько, что у меня не было возможности вдохнуть его полной грудью. Повсюду висели какие-то цепи, веревки, хлысты, кнуты, оковы, наручники и множество прочих орудий пыток, названий которых я не знала. За соседней стеной кто-то истошно кричал.

Моя голова вновь пошла кругом. Стены поплыли перед глазами. Бетонный пол проваливался из под ног. Как только Какос заметил мое состояние, сразу же дал мне звонкую пощечину. Стены и пол сразу же встали на свои места, но дурнота в животе никуда не исчезла.

– Сколько тебе лет?

– Шестнадцать.

– Ты уже взрослая. Должна знать, что бегать по коридорам замка недопустимо, – сладкий голос одновременно пугал и завораживал меня.

– Но ведь… – Не успела я договорить, как Какос дернул за поводок. Шипы вонзились еще глубже, едва ли не доставая до позвонка. Я вскрикнула и уже оказалась на холодном полу. Колено заломило от боли.

– Не смей меня перебивать. Поднимись.

Я повиновалась, хотя колено болело так сильно, что я едва удержалась, чтоб не издать новой порции крика.

– Сейчас ты будешь наказана, дабы на всю свою короткую жизнь запомнила, что бегать запрещено. Всего будет тридцать ударов по стопам, – нараспев произнес Какос, будто наслаждаясь своей властью надо мной.

Сердце сжалось, словно пыталось спрятаться от грядущей боли. Но я знала, что ни сердце, ни я сама не сможем никуда спрятаться.

– Снимай обувь, – приказал Какос. – Колени ставь на пол, а лодыжки клади сюда, – указав ногой на брусок с оковами, прибитый к полу. Я медленно выполнила все указания, все еще надеясь, что он передумает и простит меня, но принц пристегнул мои ноги и взял хлыст. Без предупреждения он нанес первый удар. В ступнях разразилась ужасная боль, словно с них содрали кусок кожи. После второго удара я не смогла сдержать крик. После третьего упала на локти и снова закричала. После четвертого слезы полились из глаз. После пятого я попыталась выдернуть ноги из оков. После шестого я начала умолять Какоса прекратить. После двадцатого слезы перестали литься, крики стихли, а боль казалась какой-то привычной. К тридцатому удару я уже оказалась всем телом на холодном полу. Ноги горели, будто их жгли на костре. Ноющая боль пронзала не только ноги, но и все мое тело.

Оковы были сняты, а я не могла подняться.

А ведь я еще не убралась в библиотеке. Меня накажут еще и за это. Не хочу.

– Поднимайся. – Сладкий голос принца казался каким-то чужеродным после звонких ударов хлыста.

Руки были ватными, но я смогла на них подняться. Балетки не натягивались на распухшие ступни.

– Не можешь? Я помогу, – с этими словами Какос Васильяс натянул на мои ноги балетки. Я непроизвольно закричала и не могла остановить этот крик.

– У тебя еще библиотека. Иди.

Все нутро болело и тряслось. Но я поднялась на больные ноги и очень медленно, опираясь на стены, продвигалась к библиотеке. Какос же остался в комнате пыток и наблюдал за мной.

Я смогу. Я дойду. Еще немного.

Каждый шаг был словно по раскаленным углям. Меня колотило изнутри. Я и сама не поняла, как смогла дойти с ведром и тряпками до библиотеки, но я сделала это.

Огромное количество стеллажей крутилось вокруг меня, словно в вальсе. Я понимала, что вот-вот потеряю сознание. Опять. Но эта боль была невыносимой.

– Ты еле стоишь на ногах. Что с тобой? – Это был женский голос. Очень знакомый и родной.

– Элиди?

– Да, милая. Присядь. Покажи, что с тобой.

Женщина сняла с меня балетки и скривилась от жуткой картины.

– Это за то, что я бежала за помощью.

– Идем, я доведу тебя до комнаты. У меня сегодня больше нет дел до ужина. Я уберусь за тебя.

– Элиди, спасибо тебе. – Я снова заплакала от своей слабости, беспомощности и бесполезности.

– Меня тоже наказывали. Только били по ладоням, – женщина продемонстрировала шрамы на ее руках. – Это за то, что я случайно коснулась принца Какоса. И это был мой первый день выхода на новые обязанности. Как и твой.

Я обессилено обняла Элиди, поскольку была измучена настолько, что даже не могла говорить.

– Все будет хорошо.

Женщина довела меня до постели. Иза сразу же бросилась ко мне. Сняв с меня балетки, она тоже скривилась от увиденного.

– У меня есть мазь. Она снимет боль, – прошептала Иза и кинулась к своему шкафчику.

Элиди удивленно прищурилась.

– Откуда она у тебя?

– На моей кровати сегодня кто-то оставил и приложил записку «От глубоких ссадин и сильных ушибов».

Элиди загадочно улыбнулась и вышла из комнаты.

– Кто тебя так?

– Какос, – ответила я, сомкнув отяжелевшие веки.

– Вот же поганый мерзавец.

– Иза, сможем ли мы сбежать отсюда? – С этими словами я погрузилась в кошмарный сон, в котором не было ни океана, ни голубого неба, ни зеленой травы. В нем меня пытали в сырой затхлой темнице, пока я не испустила свой последний крик.

Мое утро началось со сборов Изы. Я удивилась, что настал уже следующий день. Я проспала ужин для слуг, а также душ, но чувства отдыха совершенно не ощущала.

– Астери, как ты себя чувствуешь? – Спросила девушка, увидев, что я открыла глаза.

– Ужасно.

– Расскажешь, что вчера произошло? – Ее вопрос был нерешительным, но я видела – это не просто любопытство. Она переживала за меня.

– Плия рассказала нам о нападении на Прасинос, ее услышала Агнес. Она отрезала или откусила ей язык… не знаю. Но Плия истекала кровью. Я побежала за врачом. Наткнулась на Какоса. Он наказал меня за то, что я бегала по коридорам замка. – Я напрягла свой уставший мозг, чтоб вспомнить последующие события. – Потом я отправилась убираться в библиотеке, но меня подменила Элиди.

– Боже, – охнула Иза. Ее большие голубые глаза стали еще больше и наполнились сочувствием.

– Ни с кем не общайся, не бегай и всегда смотри в пол, либо на тряпку. Забавно, но все эти пункты я знала и все равно нарушила.

Я не могла встать с постели. Ныли все кости во всем теле. Мазь на удивление хорошо затягивала раны, ведь ступни перестали кровоточить и покрылись грубой коркой.

– Ты вчера спросила меня, сможем ли мы сбежать отсюда… Я сомневаюсь. Очень много стражи за пределами замка, а мы ведь даже на свет ни разу не выходили и не знаем, куда бежать. Если бы у нас был план замка и карта королевства, то можно было бы что-то придумать.