- Ты повторяешься! – перебил, наконец, парня Юрий Иванович. – Сформулируй четко коротко и ясно свое требование, чтобы мы все его услышали.

- Отмените принятое решение! Согласитесь с подготовленными мною поправками в действующий Договор и примите разработанный международным сообществом Цифровых Дозоров новый Цифровой Договор!

По лицам «важных» Иных пробежали где-то грустные, а где-то и снисходительные улыбки. Многие качали головами.

- Тебе известно, - проговорил Сергей Петрович, что мы видим, заложенную тобой бомбу, что понимаем – большая часть согнанного тобой сюда молодняка не более, чем голограммы, которые ты транслируешь благодаря демонтированному из кафе оборудованию. Мы осознаем, что жертв, которыми ты планируешь нас сейчас шантажировать, гораздо меньше, чем должно казаться.

- А еще вы осознаете, что вам взрыв не повредит! – зло прохрипел Игорь. – Поэтому вы держитесь так самоуверенно, что считаете, будто сможете закрыться от удара! Но вы ошибаетесь – умрут все, потому что сначала появляется меч, а уже потом придумывают щит. От моей бомбы вам поможет только телепорт, который здесь открыть нельзя!

Улыбки с важных лиц, словно ветром сдуло.

- Он не блефует! – громко и четко сказала Елена. – Достанется всем. Не факт, что все погибнут, но заклинание сложное и силы в него влито с избытком. Не жалко город, Игорь?

- Все просчитано, волна пойдет в море, город едва зацепит, возможно, даже обойдется без жертв, - уже спокойнее, кажется, даже немного самодовольно ответил Игорь.

- А молодняк свой не жалко? – спросил Юрий Иванович. – Себя не жалко?

- Они знали, на что идут, никого сюда силой не тянули, а я…

- А он не умрет, - ответила за парня Елена, - он на днях приходил ко мне за ингредиентами для создания голема – наверняка сделал полноценную копию сознания. Страховка на случай, если все пойдет не по плану. Все умрут, а он и его идеи останутся.

- Это же глупо! – возразил Сергей Петрович. – Такое с рук не сходит, он в любом случае не жилец.

- Глупо ведете себя вы! – перебил их диалог Игорь. – Соглашайтесь на мои, точнее, наши условия, и все останутся живы и здоровы!

- Игорь! – спокойно, но твердо произнесла Елена. – Ты что не видишь, что коса нашла на камень? Ты считаешь, что прав и терять тебе нечего, они все, считают, что либо ты блефуешь, либо они смогут выйти сухими из воды. Кто-то, скорее всего, просто не готов поддаться на шантаж мальчишки, потому что это серьезные репутационные потери. Заднюю не включит никто, любой следующий шаг – неминуемая смерть для всех здесь реально присутствующих! Цуцванг!

- Все либо уйдут отсюда с одним правленым и одним принципиально новым Договором, либо не уйдет никто! Все ходы сделаны, осталось только завершить партию!

- Молодость вечно куда-то спешит, - тихо сказал Юрий Иванович, а что, молодой человек, делать в продуманной и разыгранной шахматной партии, когда в ней появляется ни игрок, ни пешка, ни фигура, а какая-то третья неожиданная для всех сторона, или, если хотите, сила?

- В каком смысле? – озадачено спросил Игорь.

- В том смысле, что всего на свете предусмотреть не может никто!

- Роман? – обрадовано уточнил у Юрия Ивановича доцент.

- Да, - кивнул тот, - наш чертик из табакерки. Или их чертик, я пока не уверен.

Повисла пауза. Все чего-то ждали, оглядываясь по сторонам.

И только спустя несколько секунд до меня дошло, о ком говорили «мастодонты»!

Убрав телефон в карман, я встал на ноги, отряхнул одежду и начал спускаться, по пути деактивируя скрывающую меня завесу.

Последнее, правда, можно было и не делать, так как абсолютное большинство собравшихся здесь иных уже прекрасно видели меня и до снятия завесы.

Живые дозорные, попадавшиеся мне по пути, отходя в сторону, уступали дорогу. Пару раз я прошел сквозь голограммы. Руку даю на отсечение, что я чувствовал-таки при этом небольшое сопротивление воздуха.

Когда я поравнялся с коллегами и однокашниками, они все, как один, приветливо мне заулыбались и закивали в знак приветствия.

Я тоже им кивнул. Но улыбнуться не смог.

Дело в том, что я в принципе не понимал, что от самого себя ожидать, зачем и для чего я иду туда, откуда, возможно, уже не вернусь. Зачем мне вообще присутствовать на месте встречи вчерашнего дня с завтрашним? Ради кого? Ради чего? Почему, в конце концов, именно Я?!

Хотя, нет, тут я сам себя обманываю. Откуда-то я точно знал, что не умру. Я просто не могу умереть, я ведь цифровой вундеркинд! Что мне какая-то новая бомба, если я уже из таких задниц выбирался, что их глубинам позавидовал бы и Марианских желоб!

И то, что я не пройду мимо чужой беды я тоже прекрасно понимал.

Безумно жалко было одного: я не понимал, как мне быть. Настолько не понимал, что даже не знал, на чьей я стороне.

- Что скажешь, Рома? – озвучил общий вопрос Сергей Петрович, с таким видом, словно от моих слов тут что-то зависело.

А я молчал. Возможно первый раз в жизни я не знал, что мне говорить. Над огромной поляной повисла тишина. Смуглые французы перестали петь, и лишь тихо играла колонка кого-то из школьников. Вчерашних студентов, приведенных сегодня на убой.

…

The world is closing in

Did you ever think

That we could be so close, like brothers

The future's in the air

I can feel it everywhere

Blowing with the wind of change

…

И тут мне в голову пришла мысль. Наверное, не слишком своевременная и не очень умная: «Почему ребята пришли требовать перемен под Scorpions?!».

Она, почему-то, так меня удивила, что я на секунду даже перестал нервничать.

Мне еще понятна Марсельеза не слишком-то коренных французов, но Scorpions…

Назовите это блажью или даже дуростью, но мне не по пути сейчас с ними. Да, черт возьми, все дело в песне!

Если бы они с огнем в глазах шли умирать за идею (хорошую, в принципе, идею) с огнем в глазах и под «Мы ждем перемен» Цоя, то я бы, не задумываясь, пошел с ними.

А так, нет.

У меня с мятежниками может быть одна цель, но пути ее достижения у нас, однозначно, разные!

- Игорь, - сказал я прежде, чем сам успел додумать свою мысль до конца, - нам не нужны революции. Ни светлые, ни темные, ни цветные и даже цифровые. Максимально допустимо – мягко попытаться ускорить эволюцию. Это мое мнение.

- И что оно решает? – криво, улыбнулся парень совсем незнакомой мне улыбкой. – Чем ты сейчас можешь им (кивок в сторону «мастодонтов») помочь?

- Ничем, - признался я, - мне они так же не по душе, как и тебе. Князь, как его называет Елена, правильно сказал: я третья сила.

- Ты сила? – все та же некрасивая кривая гримаса на лице уже точно не Нашего Игоря. – Это даже не смешно. У тебя, кроме таланта, который ты сам не в силах раскрыть, нет ничего. Ты абсолютный нуль! За стариками – сила и опыт, за мной – будущее, а за тобой ничего и никого! Оглянись вокруг, здесь тьма народу, но ты – один!

- А вот и не угадал! – разрезал воздух звонкий от волнения девичий голос, и немного сзади и сбоку от меня буквально из-под земли выросла Анюта!

Вы бы ее тогда видели! Щеки краснючие, глаза горят, рот расплывается до ушей и вид у нее был настолько гордого собой Иного, что это просто не передать словами! Еще бы! Ведь она непонятно каким способом, но таки оказалась в нужное время в нужном месте у меня за спиной! И ей тоже не страшно было умереть – она свято верила, что поступает правильно, стоя за мной положив мне на плечо руку…

- И что изменилось? – не сдавался Игорь. – К нулю добавился инвалид? Да я вашу парочку в одиночку в бараний рог скручу!

- Хрен там плавал, Игорь! – услышал я чуть слева и сзади от себя голос Белого. – Может, ты и пройдешь через нас троих, но легкой прогулкой это точно не будет!

Сашка тоже стал у меня за спиной и, видимо, подражая Анюте положил мне руку на свободное плечо.

«Откуда они вообще берутся? – билась у меня в голове мысль. – С неба падают, что ли?!». Я мазнул взглядом по облачному небу, но заметил лишь какую-то непонятную птицу на самом краю видимости.