– Лежи, сколько нужно. Можешь прикорнуть, если сильно тянет. Тебя здесь никто не застукает, – он пристально посмотрел на Матвея, потрогал его лоб и кивнул, – горячий!
Матвей чувствовал слабость. Возможно, вчера он не заметил, как подхватил простуду. В конце концов, его ноги сильно мерзли в последние дни. Зима только наступила, и он еще не успел сообразить, что пора одевать шерстяные носки.
Олег Николаич брякнул связкой ключей, лежавшей на одной из полок, и пошел к выходу.
– Я сделаю обход по всем этажам, поэтому тебя никто не побеспокоит, – сказал он, не оборачиваясь, – отдыхай.
Матвей не сопротивлялся. В крайнем случае он мог сослаться на свое плохое состояние, а ввиду того, что это была абсолютная правда, переживать не было никакого смысла. Он закрыл глаза и начал мысленно перечислять имена всех богов и апостолов, о которых знал или когда-либо слышал, чтобы искренне поблагодарить их за такое идеальное стечение обстоятельств, которые привели его на этот мягкий диван… однако, примерно на девятом… десятом… каком-то там небожителе… благополучно вырубился…
Он открыл глаза и что есть сил заорал.
Орал очень долго и громко. Наверное, так описывают в книгах по психологии мужскую истерику.
Он орал до тех пор, пока из глаз не потекли слезы, а рот не перекосило от спазма. После этого Матвей скатился с дивана и плашмя упал на ковер, издав приглушенный грохот, похожий на выстрел из пистолета с глушителем. Мерцающий свет от экрана телевизора подсвечивал его глаза жутким багровым оттенком.
Медленно, очень медленно и неторопливо, его сознание восстанавливало свою целостность. Звуки и образы окружающего пространства постепенно заполняли голову, боль от падения, запахи и тактильные ощущения всё больше возвращали его в реальность. Матвей протер влажные щеки и глаза рукавом футболки, поднялся на ноги и отправился за водой на кухню.
Он долго пил, всё время ловя себя на мысли, что это происходит по-настоящему, он действительно пьет и чувствует вкус воды, он действительно держит в руках стакан и помнит, как наливал в него воду. Всё это происходило в реальности. Он был собой, прекрасно помнил, как он выглядел в детстве, как ловил бабочек во дворе, как его впервые укусила пчела. Чувства и воспоминания были неподдельными. А если так, то… что с ним происходило?
Настроение было отвратительное. Настолько, что… стоило ему заметить лежавший на столе нож, и все мысли мгновенно материализовались в желание покончить со всем одним махом…
Матвей подобрал и повертел нож в руке, подбросил его несколько раз, а затем… услышал знакомый голос, доносившийся из гостиной. Он вернулся и сел на диван, внимательно прочитал название передачи, переключил на другой канал и вернулся на предыдущий. Да, всё было логично и вполне объяснимо. Ситуация поддавалась его контролю. Он мог в любой момент переключить канал или выключить телевизор. Передача, которую он сейчас смотрел, не была иллюзией. Ведущий, который казался ему смешным и нелепым, продолжал рассуждать на знакомые и актуальные для него темы, и это, в общем-то, не было чем-то из ряда вон выходящим. Это вполне могло быть обычной случайностью. Матвей положил нож рядом с собой, оперся локтями о колени, положил голову на руки, и начал внимательно слушать, анализируя каждое слово.
Ведущий увлеченно рассказывал: "Вы замечали, насколько легко испортить свое настроение и насколько сложно поднять его?
С самого рождения мы стремимся сделать нашу жизнь как можно более радостной и насыщенной… ведь жизнь сурова сама по себе, с детства она заставляет нас ежедневно бороться за место под солнцем… ну, скажем так, большинству из нас приходится это делать… что, в свою очередь, порождает необходимость постоянно переживать боль, естественной реакцией на которую становятся негативные мысли и чувства…
Маленьким детям приходится довольно быстро осознавать тот факт, что нечто приятное в их жизни будет происходить намного чаще, если они будут следовать определенной модели поведения, которую закладывают в них родители. И это относится ко всем последующим годам жизни любого человека, что возвращает нас к системе безусловных рефлексов = происходит событие – идет реакция на него в виде внутренних ощущений: положительных, либо отрицательных. Проще говоря, необходимо создать специальные условия, чтобы наша психика, оценив их, как благоприятные, смогла отреагировать на них желаемым для нас образом!
Мы не способны на "автомате" вызывать внутри себя ни Любовь, ни Радость, ни Счастье… зато на "автомате" предельно легко погружаемся в пучину меланхолии и самокритики! Знакомо?
Просто-напросто нашему внутреннему компьютеру намного выгоднее, когда мы прячемся от мира, а не идем ему навстречу с широкой улыбкой, не задумываясь о том, что ожидает за поворотом… Это крайне примитивная схема, но она работает на абсолютное благо… именно поэтому мы должны с большим уважением относится к этому незыблемому шаблону!
Всё, чем мы с вами будем заниматься, по отношению к нашему подсознанию будет выглядеть как самое настоящее мошенничество! И это действительно так. Ведь только обманом и хитростью можно убедить наш мозг в том, что ему необходимо выделять те химические вещества, которые делают наше настроение позитивным! Вспоминайте об этом в тех ситуациях, когда ваша практика по той или иной причине будет давать сбой… Это будет означать, что ваш обман по тем или иным причинам был раскрыт, и если вы не прибегните к новым уловкам, ваш мозг очень быстро возьмет ситуацию под свой контроль и вы вернетесь к тому, с чего начинали…
Когда нам хорошо – психика воспринимает это состояние за сигнал, что никакой опасности нет… можно расслабиться и ни о чем не переживать… Если бы внутри нас не стоял предохранитель, или, точнее, фильтр, распознающий все ложные попытки сделать из плохого хорошее, а реальную опасность низвести до уровня самой обычной ситуации… речь, поясню, идет о наших "мысленных" попытках повлиять на то, что мы чувствуем… так вот, если бы подсознание не фильтровало такие попытки, только представьте, к чему это всё могло бы нас привести…
Война с этим механизмом заранее обречена на провал, ведь для победы нам было бы необходимо переписать программный код, заложенный природой в самый корень нашей психологии, что, как вы наверняка согласитесь, звучит не совсем разумно и чуточку нереалистично…
Нам просто необходимо принять неизбежность того обстоятельства, что эта бессознательная установка всю жизнь будет "портить нам настроение"! Примите и поймите важность этого рефлекса, и тогда, гарантирую, вам будет значительно проще идти по той дороге, которую я вскоре проложу перед вами…"
Матвей выключил телевизор и снова схватился за нож.
Всё это было нереально. Сказочно. Фантастично.
Если бы он продолжил смотреть эту программу, ее ведущий начал бы подробно излагать ему суть методики, благодаря которой он мог научиться контролировать свое настроение. Это было ясно, как день. Это было именно то, к чему он стремился долгие годы. Чего он жаждал, о чем думал, о чем мечтал.
Всё это было нереально. Скорее всего, он находился в осознанном сне. Когда-то он читал и даже практиковал нечто подобное. Правда, безрезультатно.
Самой важной особенностью осознанных снов, насколько он помнил, являлась полная реалистичность, а в иных случаях и гиперреалистичность всего того, что происходило со спящим. Пока что всё подтверждалось.
Матвей посмотрел на нож. Второй особенностью осознанных сновидений являлась полная безнаказанность совершаемых внутри сна поступков, что в глобальном смысле можно было охарактеризовать вседозволенностью и бессмертием. Последнее обстоятельство напрямую вытекало из самого понятия "Сон", означавшего, что он мог сделать с собой что угодно и не опасаться последствий…
Нож блестел в холодном свете телевизионных мерцаний. Его мысли были спокойны и размеренны. Он мог проверить свою теорию здесь и сейчас, но было абсолютно понятно, что он не сделает этого. Ведь боль и страдания будут реальными, а в худшем случае еще и гиперреальными. Даже если он был уверен, что прямо сейчас находится на кожаном диване в каморке охранника, проверять эту версию таким экстремальным способом было таким же безумием, как и всё остальное. Даже если очень хотелось. А ему действительно очень хотелось разобраться в этом вопросе. Как вдруг…
