– Все это плохо закончится, дядя, – ответил Мата. – Мы должны добраться до Большого острова. Если король Туфи не идет к нам, значит нам следует отправиться к нему. Кокру вновь необходима твердая рука истинных маршалов Цзинду.

Под трепещущими на ветру флагами Кокру с двумя воронами и знаменами с хризантемами клана Цзинду, восемьсот человек построились на берегу в четкую фалангу. Рядом на волнах покачивались рыбачьи лодки, которые должны были доставить их на Большой остров.

Фин медленно прошел вдоль строя, заглядывая каждому солдату в глаза.

– Благодарю вас. Вы – та причина, по которой возродится Кокру. Для меня честь вести вас в сражение.

Несколько солдат начали скандировать: «Цзинду, Цзинду, Цзинду!» – и вскоре к ним присоединились остальные.

Фин улыбнулся, кивнул и постарался незаметно смахнуть набежавшие слезы.

У него за спиной Мата легко вскочил на крупный валун и теперь возвышался над солдатами во весь свой огромный рост.

– Вы самые храбрые воины Туноа! – прогремел его голос над их головами. – Сейчас мы сядем в лодки, но наше войско вернется обратно только тогда, когда я отрублю голову императору Эриши!

– Цзинду! Цзинду! Цзинду!

– А когда мы вернемся, – выкрикнул кто-то из солдат, – у каждого из нас будет отличный конь и богатые одежды.

Все рассмеялись, и громче всех Мата.

Их смех поднялся ввысь, точно копье, наносящее удар в сердце неба.

Они почувствовали, как переменился и усилился ветер, который теперь дул на юго-запад, в сторону Большого острова. И хотя весна едва наступила, ветер был теплым, как горячее дыхание неугасающего вулкана Кана.

– Мы любимцы госпожи Каны, – шептали друг друга солдаты, – а Мата – ее лучший воин.

В Кокру произошло небольшое извержение горы Кана, и над ее вершиной поднялось облако дыма и горячего пепла.

– Странная стратегия, Киджи. Ты готов направить сборщика налогов против настоящего маршала?

Над кратером пронесся сильный порыв ветра, и тусклая лава стала алой.

– Вы с сестрой всегда свысока смотрели на Ксану – и много пользы вам это принесло?

– Я не понимаю, как счеты могут победить клинок.

– Не забывай о варварской дубинке с зубами. Я знаю, почему ты выбрала кровожадного смертного, жаждущего мести.

Ледники на горе Рапа треснули и слегка сместились.

– Ну так просвети нас.

– Вы считаете, что он похож на Фитовэо, и надеетесь, что сможете привлечь бога войны на вашу сторону при помощи этой уловки. Если Фитовэо решит сделать клинки одной из сторон прочнее, если лошади другой будут уставать быстрее, то технически он не нарушит нашего соглашения, и мы не сможем обвинить его в прямом вмешательстве.

– А ты выбрал себе чемпиона, потому что рассчитываешь заполучить Луто, который захочет оказать помощь этому счетоводу. Твой замысел столь же прозрачен, как озера у подножия гор.

– Что ж, мы увидим, чей выбор окажется более привлекательным.

Как только они высадились на Большом острове, Фин Цзинду захотел сразу двинуться к Сарузе, но у Маты возникла другая идея.

– Я хочу посмотреть на этого Хуно Криму своими глазами. Не знаю, как говорить с королями и послами, но мне известно, что следует сказать солдату. Возможно, он отличается от своих собратьев и король Туфи поставил его над нами не просто так.

– Я буду ждать тебя возле Сарузы с восемьюстами добровольцами, – сказал Фин. – И пусть близнецы ускорят твой шаг. – Но когда Мата отошел от него на достаточное расстояние, он вздохнул и покачал головой: – Ты понапрасну теряешь время, дитя. Даже король не в силах отличить бриллиант от белого топаза, если у него нет твердой поверхности для сравнения.

И Мата один поехал на запад через бескрайние долины и холмы Кокру следом за войском Кримы и Шигина. Мата всегда был слишком тяжелым и высоким для большинства лошадей, и Фин не смог обучить его верховой езде за то время, что они жили в ссылке, далеко от семейного замка. Для молодого человека долгое путешествие стало отличной возможностью освоить это непростое искусство. Коня для него купили за большие деньги на рынке возле Сарузы – таких скакунов выращивали в Ксане, и он был крупнее и сильнее большинства лошадей Кокру.

Мата обнаружил, что ему нравится находиться рядом с лошадьми, обладавшими врожденным инстинктом подчинения, поскольку они давно привыкли к такому положению вещей. И пока ехал, Мата размышлял о сложном танце лошади и всадника, о согласованности действий, необходимых для спокойной езды, похожей на взаимные обязательства, возникающие между вассалом и господином, между подданными и королем.

Но даже для могучего скакуна из Ксаны Мата оказался слишком тяжелым. Через несколько дней напряженной скачки за Кримой и Шигином лошадь была совершенно измучена, несмотря на то что Мата старался за ней ухаживать. Возле города Диму, расположенного в устье реки Лиру на западном берегу Кокру, лошадь споткнулась и сломала ногу, и Мата вылетел из седла. Одним быстрым ударом На-ароэнны он избавил своего скакуна от страданий, хоть его сердце и разрывалось от горя.

Сморгнув нежданно набежавшие горячие слезы, он напомнил себе, что теперь нуждается в подходящей лошади, так же как Кокру – в настоящем маршале.

Когда Шигин предложил отыскать истинного наследника трона Кокру, чтобы сделать их восстание правомочным, эта мысль показалась Криме удачной, но сейчас у него такой уверенности уже не было.

Они с Шигином рисковали своими шкурами, подняв знамя борьбы с Ксаной. Именно за ними солдаты были готовы следовать, именно они освобождали один город за другим от имперских войск, однако этот юноша, совсем еще мальчик, ничего не сделал, если не считать того, что восседал на троне Кокру. Он давал самые противоречивые указания, а Шигину и Криме приходилось повиноваться.

Это казалось им неправильным.

Что касается пророчества, оно было уловкой, которую они придумали, но теперь Крима не хотел так о нем думать. Разве потом события не развивались именно так, как было предсказано? Разве они не одерживают одну победу за другой? Быть может, сами боги решили подбросить им с Шигином идею о свитке. Быть может, боги двигали его руками, когда составлял послание и засовывал свиток в брюхо рыбы, быть может, он сам лишь инструмент в руках богов…

Почему не думать о пророчестве именно так? Кто может с уверенностью утверждать, что боги действуют иначе? Ведь мудрецы бьются над этой загадкой много лет.

Недальновидный Шигин лишь посмеивался, когда Крима делился с ним своими сомнениями.

– Ты думаешь, моя писанина пришла к нам от богов? Ха-ха! Просто я вспомнил слова из одной старой пьесы.

И все равно Крима считал пророчество чем-то потусторонним, истинным знамением богов. И лишь Шигин мог это оспорить…

В пророчестве говорилось, что он станет королем, а не просто герцогом Напи и маршалом Кокру. Королем!..

Весть о том, что Крима объявил себя королем Западного Кокру, вызвала в Сарузе сильные волнения. Советники короля Туфи потребовали, чтобы король немедленно лишил Криму всех титулов и отправил карательный отряд с приказом схватить его и придать суду за измену.

– Схватить и вернуть сюда? – с горечью спросил король Туфи. – И как именно? Большая часть армии под его командованием, солдаты с самого начала следовали именно за ним. В некотором смысле я его понимаю: он проделал всю работу – почему же слава должна достаться мне?

Советники смолкли.

– Следует радоваться, что он объявил себя королем только Западного Кокру. Мне ничего не остается, кроме как отправить ему свои поздравления.

– Но это создаст прецедент, – заволновались советники. – Не существует такого понятия, как «Западный Кокру».

– Все, что мы сейчас делаем, происходит впервые. Кто мог предвидеть, что империи будут трепетать перед двумя рабочими, которые решили, что им больше нечего терять? Почему нельзя создать новые королевства Тиро? Многие вещи в мире становились реальностью, когда народ начинал в них верить. Крима объявил себя королем, и у него есть двадцать тысяч вооруженных солдат, которые его поддерживают. Мне представляется, это очень серьезный довод. Мы сделаем как должно: поприветствуем нового короля Тиро.